Сорока - Седлова Валентина (серия книг txt, fb2) 📗
В таком режиме прошло три дня. Ксения ничего не хотела, кроме как спать, даже обычный свет лампы раздражал ее до крайности. Глаза слезились, горло першило, нос отказывался дышать просто категорически. Олег вызвал врача.
Дородная дама в белом халате, обладательница удивительно крикливого голоса, безапелляционно поставила Сороке диагноз «воспаление легких». «Очередное», — с мрачным юмором подумала про себя Ксюша. От госпитализации она отказалась наотрез, вызвав бурю возмущения у домашних. Крикливая врачиха в итоге просто перешла на ультразвук и, брызгая слюной, стала доказывать ограниченность умственных способностей Сороки. В конце концов Ксении это надоело, и она, с трудом приподнявшись на локте, насколько могла громко и внятно объявила: «Пишите, какие лекарства нужны. У меня есть кому делать уколы».
Олег снова побежал в аптеку, а Ксения повисла на телефоне, названивая своей однокурснице Майе. Майка до поступления на журфак успела окончить медицинское училище и даже отработала полгода в больнице. Она совершенно не удивилось звонку Сороки и без лишних вопросов согласилась приехать и помочь.
Через два часа в дверь позвонили, и на пороге возникла улыбающаяся Майка с пакетом ароматных апельсинов в руках. Она как ветерок проскользнула мимо мамы Олега в комнату ребят, бросив ей на ходу: «Великолепно выглядите, всегда мечтала о таких волосах», окинула заинтересованным взглядом плакаты на стене, мимоходом провела рукой по струнам Ксюшиной гитары и громко полюбопытствовала:
— Ну, и что у тебя стряслось, подруга? Выглядишь ты правда совершенно импозантно! Особенно не могу не отметить эти блестящие глазки, а воронье гнездо на голове — это же просто последний писк моды!
— Ага, кабы не сопли, красота бы замучила!
— Опять в какую-нибудь лесную дыру залезла, не иначе. Сколько тебя, неразумную, учить надо: не дамское это дело по походам шляться, рюкзаки вонючие на себе таскать.
— Майка, кончай на меня наезжать и ворчать, лучше помоги страдалице.
— Ладно, ладно, страдалица, кончай ныть. Как черт знает куда по земному шарику мотаться — она в первых рядах, а как за свои грехи расплачиваться, так сразу: «Майка, помоги, Майка, спаси!» Давай лучше показывай, где лекарства.
— Лекарства на столе, около компьютера. А простыла я не в походе, а в твоей горячо любимой Москве, между прочим.
— И как это ты умудрилась? Долго тренировалась, не иначе. А у нас, между прочим, Кейт намылился обратно в Штаты мотать, достал его наш беспредел. По-русски он говорить так и не научился, но определять, когда его посылают далеко и надолго, уже способен. Ох он нам вчера и плакался по поводу нашего менталитета, диких нравов, а особенно патологической приверженности россиян к фразе «иди на х…». Тоже мне, обидчивый нашелся! Мне интересно, в какие московские помойки он умудрялся залезать между занятиями, чтобы его русский мат так достал! Согласись, наши преподы ненормативной лексикой все-таки не грешат. Не иначе с каким-нибудь швейцаром или официантом полаялся.
Так, беспрерывно болтая, Майка сверилась с рецептом, наполнила шприц и быстро сделала Ксении укол. Потом отослала опешившего от ее активности Олега на кухню за чаем и вареньем, а сама принялась очищать апельсины.
— А кстати, подруга, он у тебя ничего себе экземпляр, из симпатичных. Здесь я тебя, конечно, понимаю. Но все равно это не повод стелиться перед ним пушистым ковриком, таких, как он, строить надо на подоконнике в колонну по четыре. Слушай, а может, ты его просто боишься? Ладно, не хочешь — не отвечай. Кстати, краснеть передо мной совершенно не обязательно. Мне-то можешь рассказывать все, что угодно. Да, возможно, я ошибаюсь, но мне кажется, что вы не так давно снова поругались, иначе с чего бы это твой Барс, или как там его, погоняло, бегает около тебя, словно побитая собачка?
В этот момент в комнату вошел Олег с подносом и избавил Сороку от необходимости отвечать на этот малоприятный вопрос. Потом они сидели втроем, пили душистый чай с мелиссой и стрелялись друг в друга косточками от апельсинов. Ксении давно уже не было так спокойно и приятно, и хотя противная слабость мешала ей поддерживать разговор, она, откинувшись на подушки, с удовольствием слушала перепалку между Майкой и Барсом. К ее удивлению, подруга сумела разговорить ее немногословного мужа и даже, умело вставляя едкие замечания, раззадорила до того, что он всерьез включился в спор на тему «Что делать приличной женщине в лесу?». «Бедолага, — вдруг подумала про себя Ксения, — обвели, как ребенка, вокруг пальца, а он и не заметил. Майке только повод дай позубоскалить, а у него скоро пена изо рта пойдет, так он старается ей что-то доказать». Неожиданно она поняла, что ей нравится наблюдать то, как Олега при ней, говоря словами подруги, «строят». Сама она так никогда не могла с ним говорить, Олег всегда был для нее авторитетом, которому даже в голову не приходило перечить. Правда, после того как он наговорил ей кучу обидных глупостей, в глазах Сороки нимб над головой ее любимого несколько померк. Она впервые задумалась, а так ли он умен и непогрешим, как она считала.
Майка бросила быстрый взгляд на задремавшую Сороку.
— О, твоя жена, кажется, от нас устала. А кстати, сколько уже?
— Десять вечера.
— Как же я у вас засиделась! Bay, какая темень за окном, пора делать ноги. Кстати, где у вас метро? Сюда меня довезли на машине, а вот обратно без путеводителя я вряд ли выберусь.
— На самом деле все не так сложно. Пойдем, я тебя провожу.
— А Ксюшка как, не проснется? Укрой ее потеплее, и свет, наверное, надо выключить.
— Да, ты права.
На улице Майка решительно взяла Олега под руку. На его немой вопрос она пояснила:
— Такая великолепная возможность пройтись по улице в компании весьма симпатичного молодого человека, как я могу ее упустить? Пускай окружающие смотрят на меня и завидуют, что я урвала такого красавца. Никто ж не в курсе, что это всего на вечер.
— Машка, тебе никто еще не говорил, что ты потрясающе наглая и бесцеремонная особа?
— Ну, во-первых, я не Машка, а Майя, народность такая индейская, а во-вторых, если наглость — второе счастье, то, следуя твоей логике, я потрясающе счастливый человек!
— Слушай, у тебя хотя бы теоретически бывают ситуации, когда ты не можешь ответить на поставленный вопрос?
— Теоретически — возможно, практически — вряд ли.
— Ты бежать можешь?
— От кого?
— Не от кого, а куда. На автобусную остановку, а то твой автобус уйдет.
— А смысл? Ломать ноги, прыгая на каблуках по гололеду, это не моя стихия, да и автобус от меня не последний, я думаю, уходит.
— Ну, дело твое. Только транспорт сейчас ходит раз в полчаса, будет разумнее до метро пройтись пешком, а это минут двадцать.
— Возражений нет.
— Тогда идем.
На следующий день Майка снова заехала к Сороке, а на ближайшую неделю и вообще вынужденно стала постоянной гостьей ребят. Мотаться из одного конца Москвы в другой ее здорово напрягало, и Олег предложил Майке оставаться ночевать. Она согласилась, и даже перспектива провести несколько ночей на некомфортабельной, по Майкиным понятиям, раскладушке ее не испугала. Дальше больше: Барс проявил удивительное благородство и, «чтобы не мешать женщинам сплетничать», на ночь уходил к Вадиму, который жил от них всего в двух остановках метро. Ксения только успевала хлопать глазами и удивляться.
— А что ты хочешь, подруга? — вопрошала Майка, раскраивая на тончайшие ломтики голландский сыр. — Или твой Олег впервые повел себя как нормальный мужик, и это тебя поразило до глубины души? Пойми же, он, несмотря на все свои вторичные половые признаки и накачанные бицепсы, еще ребенок. Иногда он может ударить кулаком по столу, иногда начать качать права, но это все игра. Его игра во взрослого мужчину.
На самом деле он еще не знает, что такое быть взрослым, отвечать за свои поступки. Он думает, что на его месте взрослый мужик поступил бы так-то и так-то, и начинает себя вести соответствующим образом. А ты купилась, как простушка, на его красивый и мужественный вид и решила, что изнутри он такой же, как и снаружи. Пойми, несмотря на паспортный возраст, ты мозгами старше его лет на пять. Нет, ошибаюсь, судя по твоему поведению, только года на два. Слушай, откуда ты только набралась этих наивных сказок про любовь с первого взгляда, большую, пламенную и вечную? Кто тебе вбил в голову, что мужчина — глава в доме от и до? А про свою роль шеи ты забыла? Что должна этой головой вертеть? А ты вместо этого изображаешь из себя домработницу, кофе ему в постель таскаешь. Портишь ты мужика своим отношением, портишь. А кстати, поподробнее не можешь рассказать, что между вами произошло?
