Моя синеглазая нежность (СИ) - Вольф Марисса (лучшие книги .TXT) 📗
— Хм, ты ничего не хочешь мне сказать, золовка? — я широко улыбалась, глядя на то, как сестра Дерзкого, облизывая пальчики, наминала то, что раньше терпеть не могла.
— Кто? Я? — на меня смотрели удивленные честные глаза.
Глава 19. Дерзкий
— Папа, пятюню, — протянул мне сын свою маленькую ручку, когда мы провели Синеглазку до дверей кафе. — Паавда, мы молодцы?
Я отбил предложенные «пять» и закинул его на шею.
— Конечно. А теперь куда пойдем? — бережно держал его ножки, пока Егор пытался ухватиться то за ухо, то за волосы, чтобы не упасть.
— На океан, конечно, — важно произнес мой парень.
Еще немного мы прошли пешком, а потом взяли такси. Ехать было всего ничего, но сыну так не терпелось быстрей увидеть воду, что он спрашивал меня, дошли мы или нет, раз по десять за минуту.
— Вау, — Егор замер сраженный красотой и величием огромных волн. — Вот бы здесь жить, — указал пальчиком на будку спасателей.
— Хм, жить не обещаю, но, думаю, побывать мы сможем, — уверил парня.
Но внутри эта небольшая постройка ему пришлась не по душе.
— Слишком тесно. Пьятаться совсем негде, — заявил с порога. На что я только пожал плечами.
— Посмотрели, а теперь пойдем.
Просто бесцельно бродить по пляжу совсем не хотелось. Город из пяти песочных замков уже был построен.
— Папа, я кушать хочу, — я посмотрел в отражение своих же глаз.
- А что ты хочешь, Егор? — обратился к нему, как к взрослому парню. Знаю, что он в свои три ценит это больше всего.
— Кьяба хочу и точка, — сказал, как отрезал. И что ты с ним делать будешь?
Добрели до целого ряда кафешек. Знал бы я еще, что ему в таком возрасте можно. Разными тонкостями кормления мелкого у нас всегда занималась Синеглазка. Помню только, что жареное просила ему не давать. Думаю, с крабом та же беда. Пришлось пойти на хитрость.
— Егор, держи краба, — протягиваю ему нарезанную ломтиками вареную курицу в булке. — Ты только маме не говори.
Он уже с набитым ртом мне «класс» протянул и дальше наминать продолжил. Ну, а мне пришлось такого же «краба» и себе попросить, дабы не вызывать подозрений. Только чуть досолил-доперчил.
После того, как поели, немного прокатились на электрических самокатах. Естественно, вдвоем на одном. Думал, оглохну, когда мы между пешеходами лавировали — дорожка-то одна, а Егору все время казалось, что мы в кого-то врежемся.
Знал бы ты сын, что я с одной памятной ночи, когда, как сумасшедший, гнал под двести, жизнь ценить начал и любить. И двоих самых важных в моей жизни людей буду от всего оберегать. И от падений на скорости пять километров в час.
Для меня, конечно, это скорость улитки, но для сына — просто неиссякаемый фонтан эмоций. Которого все же оказалось мало, как только Егор заметил рекламу с серфингистами.
— Хочу! Хочу! Хочу! — прямо запрыгал от нетерпения.
А я что?! Поддался, конечно, на эти жалобные уговоры. Ну, ведь, действительно, не Синеглазке же его серфингу учить?!
Зацепился поболтать с парнями, которые были с досками. И пока сын благоговейно рассматривал эти деревянные щепки, выяснил, что лучше бы, конечно, на Малибу. Но мы подались в Санта-Монику. Там заодно и к знаменитому Route 66 вроде бы как прикоснемся — одно из первых шоссе в системе нумерованных автомагистралей США, открытое в 1926 году, как раз начинается там.
Сувениры с шестерками сына не прельстили, а вот волны (в воде, что мне по колено), конечно, оказались для него тем, что надо. Я усадил его на доску, обхватил ее руками (словно мы на санках и он впереди меня), и мы «понеслись» по белой пене добегающих до берега волн.
Удивления, восхищения, смеха и радости мне теперь на целый год хватит. Все эмоции этой маленькой батарейки отложились в моей памяти.
— Папа, пойдем, надо обязательно маме аасказать, — потянул меня из воды Егор.
— Пойдем, конечно. Думаю, что мама нас уже заждалась, — я бросил мимолетный взгляд на часы.
Добрели до стоянки такси. Я обратился к сыну:
— Егор, постой здесь. Я на пару метров отойду — вот машина стоит, узнаю, повезет ли нас водитель. Ты только никуда не уходи.
Сын важно кивнул, стоя у скамейки, пока я на пять шагов отошел к дороге. Еще даже не успев ничего спросить, я услышал громкий визг сына. В секунду оказался около него.
— Что случилось? — быстрый взгляд на парня и сканирование окрестностей.
— Там, — тыкнул маленькой рукой по направлению какого-то небольшого здания.
Сына посадил на шею, я теперь его здесь не оставлю, и завернул за угол. Где-то вдали мелькали босые пятки оборванного беспризорника. Тощего, как палка. Ощущение было, что его просто ветром куда-то несет.
— Что он тебе сделал? — я посмотрел на сына.
— Ничего, — ответил тот, понемногу успокаиваясь. — Он просто сказал мне «die».
Я задумался. Времени проверять, что это за оборванец, совершенно не было. Оля нам уже два раза позвонила. Да и сына я нигде оставить не смогу.
— Может, он у тебя что-то хотел попросить? — мы все же отправились в путь на такси, стоявшем рядом с нами.
— Хм, мозет он «дай» плосил, — нахмурил носик Егор. — Не знаю.
Только этого мне еще и не хватало. Как уехать, если тут такие страсти?!
Глава 20. Оля
— Оль, ну, честно, мне абсолютно нечего тебе рассказывать, — Ксюша прямо смотрела на меня своими карими, в точности как у брата, глазами. И я бы абсолютно ей поверила, если бы сама однажды не была в таком положении.
Помню, как меня воротило от всяких запахов. Я тогда работала в психологическом центре, и моя коллега каждый день, уходя с работы, поливалась духами с ног до головы. Я тогда думала, что с ума сойду. Да и пристрастия в еде у меня кардинально изменились. До этого я рыбу вообще не ела, а с Егором я без рыбы и дня не могла прожить.
— Ксюш, а у тебя давно были эти дни? — с улыбкой глянула я на золовку.
— Хм, — она задумалась, смешно наморщив носик, — давно, наверное. Но у меня эта проблема всегда была. Я никогда не могла похвастаться регулярностью. А уж когда у нас с Вием проблемы были, то я вообще полгода без них была. Поэтому я по этому поводу не переживаю.
В принципе, такие женщины, конечно, в природе бывают. Но что-то мне сдается, что Ксюша наша это сейчас совсем не тот случай.
— Я тебя поняла. Но все же предлагаю прогуляться до аптеки, — я украдкой подмигнула ей, поскольку к нам уже возвращались Роза с Вием.
— Роза, Вы могли бы минут двадцать минут меня заменить? — я посмотрела на мой «подарок от Бога», как сама себя называла леди Виолетто.
— Без проблем, дорогая, — женщина тут же встала за прилавок. — Чего тебе? — по-деловому обратилась к Вию.
— Чай, пожалуйста. Зеленый, — ответил боксер, присаживаясь на высокий стул.
— А тебе, милая? — Роза повернулась к Ксюше.
— Спасибо. Я уже ничего не хочу, — с сожалением посмотрела на остатки круассанов. — Я с Олей схожу, — обратилась она уже к Вию.
По дороге к аптеке я расспрашивала Ксюшу, где они планируют играть свадьбу.
— Мне, честно говоря, вообще все равно. Я бы просто расписалась и все. Мне свадебных платьев и на работе хватает, — Ксюша работала помощником известного в нашей стране дизайнера. — Но Вий очень настаивает на торжестве в Нью Йорке. У него какие-то обязательства по контракту есть. Так что скорее всего, будем там. Через недельку точно все согласуем, и я вам сообщу.
— Хорошо, будем ждать точную дату. А подарить вам что? — я спросила с надеждой, что Ксюша облегчит нам задачу. В противном случае придется просить Дерзкого выяснить этот вопрос.
— Свое присутствие и улыбочку моего любимого племяша, — лицо девушки озарила счастливая улыбка. — Ты же знаешь, что мне кроме семьи вообще ничего в этом мире не важно.
Я и, правда, знала. Впрочем, равно как и для меня. Вот только на моей свадьбе родителей не было. И, если в случае Ксюши и Дерзкого, отсутствие отца, которого уже давно нет, и матери, круглосуточно находящейся в душевной лечебнице, вполне обоснованно, то мои же мама и папа — это вообще отдельная и очень неприятная часть моей жизни. Я так и не смогла простить отцу то, что он заставил меня выбирать между жизнью мамы моего мужа и нашими отношениями. С тех пор (а прошло не много — не мало, а целых четыре года) я не сказала отцу ни слова. Мама иногда пыталась звонить, но я сразу же сворачивала наше общение. Мне была неприятна сама мысль, что она тогда стала на сторону папы, а не мою. Может, я и не права, но мне все же очень сложно их впустить их в свою жизнь.
