Любовь без финиша (СИ) - Баскакова Нина (лучшие бесплатные книги txt) 📗
— Который час? — спросила я.
— Вечер, — ответил Артём, не поднимая головы. — Я тебя похоже отравил.
— Чего?
— Рыба в сливочном соусе. Похоже сливки были плохие.
— Я не помню.
— И хорошо. Такое лучше забыть, — ответил он. — Чего-то мне не везёт с девушками. Ладно, когда мы пошли на День города и попали в сильный дождь. Она тогда сильно простыла и посчитала это дурным знаком. Ходил с другой на каток. Так она сломала руку. С третьей купались на карьере. Она чуть не утонула, потому что ногу свело. Тебя отравил.
— А ты как?
— Всю ночь мучился. И часть утра. Так же как и ты, — ответил он.
— Не помню. Видимо настолько устала, что это уже не отразилось в памяти, — ответила я.
— Угу. Злишься?
— Я не проснулась ещё, — ответила я. — Но теперь я знаю, что с тобой на свидания ходить опасно.
— Тогда откажемся от них. Чай?
— Было бы неплохо.
— Сейчас сделаю. Потом перестелим кровать. Смоем с себя всю грязь. А тебе надо позвонить по поводу работы. Выйти вечером ты сегодня не сможешь.
— Это я поняла, — ответила я. Вздохнула.
— Всё наладится, Лор.
— Надеюсь. Но пока что-то всё это мне не нравится.
Глава 5
Мы смотрим на этот мир сквозь призму нашего воспитания, характера и общественного мнения. Есть определённые правила приличия. Пусть мы живём не в девятнадцатом веке, где нарушение приличий приводило к не только порицанию общества, но и исключения из него, правила приличия всё равно сильно влияют на нашу жизнь. Особенно это касается небольших городов, где каждый на слуху. В последнее время соблюдений правил приличий распространилось и на социальные сети, которые сохраняют самые постыдные поступки и портят репутацию, мешают устроиться на работу или разрушают семью. Как бы мы ни говорили, что живём в двадцать первом веке, где свобода слова и действия конкретного человека, на деле всё остаётся как в девятнадцатом веке. Нужно следить за своим поведением и не создавать о себе плохого, а то и двусмысленного мнения.
Я же лежала в чужой кровати и пила чай, смотря какой-то фильм. На экране была война, любовь и эмоции на разрыв души, которые меня не трогали. Всё было слишком наигранно. В жизни люди более скупы на эмоции, чем на экране. И уж точно не будут рвать последние рубашки в порыве чувств. Скорее уж проглотят и уйдут в себя.
В комнату вошёл Артём. Видно было, что мылся. Волосы мокрые. Его пошатывало. Он подошёл к письменному столу. Взял телефон.
— Тебе звонили.
— Слышал. Родители. Как же я тут один без них? Не разгромил ли квартиру в их отсутствие, — ответил он, садясь на стул и набирая номер.
— А можешь?
— Квартиру громить? — спросил он. — Зачем? Где же я жить буду, если её разгромлю? Да мам.
Он начал разговаривать по телефону. Я же продолжила пить чай. А всё-таки опасно в наше время доверять людям. Опасно оставаться в чьей-то квартире. Порой не знаешь, близких людей, с которыми живёшь ни один год под одно крышей, а тут пытаешься понять чужого человека и определить степень доверия к нему.
— Ты улыбаешься, — заметил он, выключая телефон и кладя его назад на стол.
— Думаю, что иногда хочется доверять. Без задней мысли. Без опасений, что тебя могут подставить. — Я допила чай. Протянула пустую кружку Артёму. Он поставил её на стол. После этого я легла на подушку. Накрываясь до подбородка одеялом.
— Говорят, что людям доверять опасно. Но иногда очень хочется, — ответил он, ложась рядом.
— Общая слабость располагает к доверию.
— Я бы обошёлся без неё, — ответил Артём. — Сейчас бы мы с тобой общались не в горизонтальном положении, а в вертикальном. Как-то для первого свидания у нас с тобой вышло всё слишком откровенно.
— Мне хорошо. Я не помню. Но при этом не испытываю стыда. Раньше бы сбежала и больше не появлялась на глаза, — ответила я. — Видимо старею.
— Взрослеешь, — ответил Артём. — У меня на выпускном кровь носом пошла. Так я этой кровью закапал платье одноклассницы.
— Она тебя не убила?
— Видишь, пока живой, — ответил он. — Но больше мы с ней не виделись. Она ещё хотела общаться, а я как-то слил общение.
— Стыдно было?
— Нет. Там было дело в другом. В финале выпускного многие выпили. За языком не не следили. Она другим девчонкам рассказывала, что выйдет замуж за первого встречного. Родит от него двух детей. Потом разведётся и станет жить на алименты.
— Дура какая-то.
— Не особо умные слова, — согласился Артём.
— Такое ощущение, что тебе не везёт.
— Почему же? Очень даже везёт. Мне жаловаться на жизнь повода нет. Хотя не всегда получается так как мы хотим, но результат мне нравится, — ответил он, беря меня за руку. — Замёрзла? У тебя рука ледяная.
— Это ты горячий.
— Тогда буду тебя отогревать.
— Я всё ещё хочу спать, — ответила я.
— Так поспи. Сон лечит и придаёт сил, — ответил он.
Я и не заметила, как он оказался слишком близко. От него шло какое-то тепло, которое приносило спокойствие. Этого спокойствия мне всегда не хватало.
— Раньше никогда… — прошептала я, пытаясь подобрать слова. Раньше никогда так не нарушала правил приличия и теперь боялась, что он обо мне подумает плохо? Или я раньше никогда не с кем не спала в одной кровати?
— Так надо начинать, — ответил он. — Руки холодные, а лоб у тебя огнём горит.
— Так ведь болею. Не боишься заболеть?
— Нет. Если заболею, то ты будешь за мной ухаживать. Чаем с малиной поить. Или сбежишь?
— Не знаю.
— А я знаю, что ты останешься. Раз сейчас не убежала, то останешься, — ответил он.
Тишина. Вечер. Тепло. Простуда уже не кажется чем-то страшным. Его пальцы переплетены с моими. И от этого в душе начинали появляться искорки…
Из сна меня вывел звонок телефона. Мама. Значит уже где-то половина одиннадцатого. Артём пихнул мне трубку. Сам же вновь упал головой мне на плечо, словно это подушка. Хотела возразить, но надо было ответить.
— Да мам.
— Ты где?
— Сплю.
— В комнате я тебя не вижу, — заметила она, не скрывая веселья.
— Ну, я в другой комнате сплю. В соседнем доме. Адрес нужен?
— Нет, но можно было и предупредить.
— А я сама не ожидала. Я завтра после работы зайду к тебе. Расскажу, — пообещала я.
— Ладно. Ты как себя чувствуешь?
— Уже лучше. Завтра расскажу, — отключая телефон, ответила я.
— И о чём расскажешь? — сонно спросил Артём.
— О неудачном свидании.
— Ясно. Ты мне нравишься.
— Это к чему?
— Просто так. Факт, который неохота объяснять. Почему-то женщины часто ищут ответы на такие вещи, которые не требуют объяснений. Почему нельзя просто принять это как факт? Ты мне нравишься.
— Тут разные варианты, когда нужен ответ. От желания помучить человека, наблюдая, как он будет придумывать ответ, на неудобный вопрос. Я так с одним кавалером поступила.
— Жестоко.
— Он также жестоко поступил. Гулял сразу с несколькими девчонками. Одна из них забеременела. А другая его сильно любила и не могла отпустить. Там такая мелодрама была! Он метался между нами. Которая любит, грозит влиятельными родственниками. Беременная ребёнком припирает. Он же хотел от них спрятаться в отношениях со мной. Но у меня правило, что вначале долгие ухаживания, а уж потом что-то близкое. Две его подруги пришли ко мне отношения выяснять. Я тогда сильно удивилась.
— Тут бы и я удивился. Хотя это ещё мягко сказано.
— Вот с него я и потребовала объяснений его поступку.
— И как объяснил?
— Никак. Слабость характера. Он в итоге сбежал в другую страну от всех своих подруг. Беременная на нервной почве ребёнка потеряла, а которая его любила, та не смогла справиться со стрессом и… Короче там была плохая история. Но обошлось.
— А ты?
— А я его так сильно не любила. Но было неприятно, — ответила я.
— Тут я могу тебе сказать с уверенностью, что, кроме тебя, больше ни с кем не встречаюсь, — спокойно сказал Артём.
