Музыкальный приворот - Джейн Анна (книги .TXT) 📗
— Вася Пупкин, — не стала я ничего объяснять.
— Элегантное имя. От него веет изяществом, — хмыкнул Леша.
— Спасибо! — поблагодарила его с некоторым опозданием, немного злясь на дядю за его проницательность, и вышла на лестничную площадку. Почти одновременно со мной туда же выбежала и моя соседка Настя. В руках у нее был большой мусорный пакет. Я обрадовалась. Во-первых, несмотря на такую близость, подружку я не видела уже недели две, а во-вторых, человек с полным мусорным ведром, или в данном случае с пакетом — к счастью.
— Привет-привет! — увидела меня Настя и помахала свободной рукой. — Давно не виделись! А у нас мусоропровод опять не работает, знала? Нет? Так знай. Как у тебя дела? Как учеба?
— Все нормально. А ты как? — улыбнулась я ей. Соседка еще та болтушка. Ей только на радио работать.
— Ну… Как сказать? — сама себя спросила девушка.
Далее последовал стандартный набор, включающий в себя общие фразы о своей жизни, пару предложений о том, какие сейчас тревожат проблемы, расспросы о родственниках, которым обязательно нужно передать привет, и традиционный вопрос: «Как у тебя на личном фронте?»
— У меня никак, — отвечала на это Настя, тряхнув длинными русыми волосами, которые лежали ровно: волосок к волоску — девушка никогда не выходила из дома, не приведя себя в порядок. «Своего принца я могу встретить даже у помойки, поэтому всегда должна быть в боевой раскраске!» — утверждала она.
— И у меня, — вздохнула я, вспоминая по очереди Антона и Кея, который, судя по часам, через тридцать минут должен подъехать к подъезду. А я к этому времени уже буду в школе, ха-ха-ха. Пусть дергается, сколько надо — звук телефона я отключила, пусть звонит сколько влезет.
— Жизнь ужасна! Куда делись нормальные парни? — вышла из лифта первой давняя подруга. — Вокруг меня одни моральные и физические уроды. И ни одного прекрасного блондина с голубыми глазками и хорошим материальным положением!
Настя, Настя, ну у тебя и запросы. Ты так вообще старой девой остаться можешь. А ведь тебе уже двадцать шесть лет, пора бы и поумнеть. Да, моя подруга старше меня на много годков, хотя и выглядит лет на девятнадцать: точеная фигура и милое личико скрывают ее истинный возраст. Вслух, я, конечно, ничего такого не сообщила — Насте подобные речи можно толкать часами, а она все равно будет стоять на своем: нужен ей красавчик-блондин, и все тут!
— Со мной постоянно знакомятся одни брюнеты, — жаловалась Настя (и что за манера воспринимать меня как жилетку?), — и меня это жутко раздражает! А вчера вообще какие-то китайцы привязались! Я от них едва отделалась! Ой, Кать, ты чего к нам совсем не заглядываешь?
— Я зайду как-нибудь. Ты тоже меня своим вниманием не балуешь.
— В прошлый раз, когда я к тебе заглянула, у тебя в гостях сидела твоя кошмарная Нина. А ты же знаешь, что нам лучше не встречаться, — поморщилась соседка.
Что правда, то правда. Эти две особы друг друга терпеть не могут. На одном из моих дней рождения они едва не подрались: у Насти тоже характер не сахар, хотя до Нинки ей все же далеко. С тех пор я стараюсь делать так, чтобы эти две девушки не встречались.
За разговорами мы вышли на улицу, радостно освещенную солнцем. Несмотря на то что было позднее утро, уже чувствовалось, как теплая погода берет свое. Днем наверняка можно будет снять ветровку и ходить просто так.
Около подъезда наши с Настей пути расходились: ей нужно было направо, а мне налево. Я уже хотела с ней попрощаться и зашагать по направлению к школе, как она меня остановила фразой:
— Слушай, а ты знаешь, что о вашей семье ходят новые слухи?
— Какие еще слухи?
Честно сказать, на них я уже давно не обращаю внимания. Пусть говорят, что хотят — мне это никак не мешает. Даже помогает. Вот однажды, когда наш лифт, как всегда, дал сбой, я поднималась по лестнице и на втором этаже встретила на своем пути компанию парней, находящихся в состоянии легкого алкогольного опьянения. Таких молодых людей Леша с презрением называет «гопниками», он, кажется, с юношества их очень не любит, а они, в свою очередь, не питают к нему нежных чувств. Эти ребята были друзьями парня с третьего этажа, состоящего на учете в милиции, и вместе с ним удобно устроились на подоконнике, курили, пили пиво, щелкали семечки и громко нецензурно выражались. В общем, загрязняли родной подъезд. Я шла мимо них, опасливо косясь и боясь за свой тогда еще новый телефон, а они как по команде уставились на меня, заржали, а один их них, прыщавый малый, который еще не закончил школу, крикнул:
— Эй, чикса, иди к нам!
— Милашка!
— Какие у тебя ножки! — добавил его друг и хотел даже меня догнать.
— Отстаньте от нее, — к моему большому восторгу буркнул сосед, останавливая ретивых приятелей. Когда я, поднявшись повыше, прислушалась, то расслышала потрясающий по глупости ответ парня-соседа на возмущенные вопли жаждущих познакомиться:
— Идиоты, она и ее родственники — идолопоклонники, как бабка говорит. Магией черной занимаются.
— Какой магией, ты че, Серый? — презрительно сплюнул на пол кто-то из компании.
— Ниче, — огрызнулся сосед. — Помните, Витька избили бритые, а потом от него Танюха ушла, а после у него еще и хату грабанули?
— Ну и че?
— Эта девка на него порчу навела! За неделю до этого эти Радовы Витькину хату затопили, и он вместе с батей пошел отношения выяснять к ним. Бабка говорит, что Радовы разозлились, потому что батя Витька возбухал сильно.
— Да ну, бред! Какие, на хрен, черные маги? — развеселились его друзья. — Мужик, ты че, «Битву экстрасенсов» пересмотрел?
— Такие! — вспылил мой сосед. — У них даже коридор весь черный, наверху зеркала, внизу надписи какие-то и идолы-уроды повсюду намалеванные висят! И все комнаты в таком духе сделаны! Писец полный, короче.
Я захихикала и пошла дальше. Вот это репутация, что местное хулиганье боится!
А дальше случилась очень забавная вещь, которая, к моему еще большему восторгу, заставила поверить этих дураков в то, что наша семья действительно странная и черномагическая. Не знаю, почему все произошло именно в это время, но факт остается фактом — я не успела дойти до четвертого этажа, как услышала далеко внизу папин голос. Он как раз возвращался из своей мастерской, где уже две недели готовил картины для первого в городе клуба готов и неформалов и им сочувствующих. Клуб назывался «Черная звезда» и должен был стать пристанищем для всех представителей этой субкультуры. Папу как человека, имеющего удивительную способность рисовать всяческие гадости, дирекция клуба пригласила главным художником-оформителем. По контракту он должен был написать особенные картины, а также разрисовать стены и оформить сцену. Томас с радостью согласился на это, потому что очень любил представителей неформальной культуры. Сейчас он шел в обнимку с очередной мерзкой картиной, на которой был изображен черноволосый некто, похожий на отпрыска вампира и гоблинши. Этот монстр пожирал человеческий мозг, используя на манер тарелки чей-то трепанированный череп. Мозг мой отец прорисовал с анатомической точностью, и выглядела картина просто ужасной. А рисунок, кстати, был первым в серии «Плоть не вечна, или Давайте жить душою», и эта серия предполагала еще кучу подобной гадости, которая была у папы в проектах, — готы-заказчики хотели весь бар увесить подобными мерзкими холстами. Но сам Томас правда считал, что его творения прекрасны, а организаторы клуба «Черная звезда» вообще были в восторге. Они, кстати, должны были вот-вот подъехать. А сам Томас шел в квартиру за оставленным там очередным наброском.
Он, беспечно помахивая картиной, поднимался наверх и болтал по телефону с одним из заказчиков.
— Лох какой-то идет вроде, — прислушался парень, не верящий в существование магии.
— Вот мы на пивко и попросим, — бурно смолил сигаретой прыщавый, — не откажет нам лох.
Лох, или Томас, не подозревая о будущей просьбе, поднялся на пролет, не переставая разговаривать. Его беседа была очень содержательной:
