Песня моей души (СИ) - Свительская Елена Юрьевна (книга читать онлайн бесплатно без регистрации TXT) 📗
Встав поодаль, откуда было видно празднующих, но им уже было не слышно нас, спросил:
- Расскажи, как ты жила всё это время?
Девушка нахмурила свои густые красивые брови – и мне захотелось поцеловать её в лоб, чтобы она перестала хмуриться и улыбнулась – и я едва удержался, чтобы этого не сделать
- Люди не слушают меня, - огорчённо сказала Алина, - Не задумываются о том, как можно жить.
- Ты указывала им, что они неправильно живут?
- Нет. Они бы рассердились за такие слова.
Ласково обнял лицо моей любимой ладонями и, заглянув ей в глаза, пообещал, потому что я вдруг понял, что я могу сделать для неё, что её сможет порадовать из моих умений:
- Я напомню им, как ещё можно жить. Напомню о дружбе и о любви. Напомню о добре. Покажу им их самих и их мир, все незамеченные ими грани мира. Я спою им такие песни, которые заставят их задуматься!
Алина вздохнула и сказала тихо и грустно:
- Они слушают только баллады да рассказы о битвах, о мести и жестокости. Нравоучения они ненавидят.
- Зачем приставать с нравоучениями? Я не тот, кто вправе лезть к ним с указаниями, как им надо жить. Но я придумаю другие истории. Те, которые натолкнут людей на новые мысли.
- У тебя получаются интересные истории, - кажется, она улыбнулась, вспомнив наши тихие вечера и дни в столице Светополья.
- Хочу, чтобы они были не только интересными, но ещё и очищали сердца и мысли. Раз уж обладаю таким даром, применю его для нашей мечты.
- Так здорово: я не одна! И ты, и они со мной, - девушка с сияющей улыбкой повернулась к детям, шептавшимся в сторонке.
О, и они согласились возвращать в эти земли мир?
Принц из Черноречья и девочка из Новодалья стояли поодаль и тихо, но оживлённо о чём-то говорили. Чернореченец и новодалька… Они должны были быть заклятыми врагами, поскольку родились во Враждующих странах. Но сейчас они были рядом и не боялись друг друга! Наверное, это всё из-за Алины. Это она мечтала о мире для Враждующих стран. И из-за неё я вдруг решился ускорить перемирие. Раньше и не думал, мечтал лишь о мести. Наверное, она и её мечта пленили и их…
Шепнул её на ухо:
- Ты обладаешь удивительной способностью вдохновлять на тааакие поступки...
- Да, ну... я вполне обычная девушка, - засмеялась Алина, - Правда, с необычной мечтой. Пойдём, я представлю тебя им.
- Кстати, где ты живёшь?
- В столице. Мы с Цветаной теперь учимся лекарскому ремеслу. В недавно открытой школе. А, впрочем, ты, наверное, ещё не слышал… где ты остановишься?
- Сниму комнату в городе.
- А деньги?
- Не беспокойся, у меня хватает денег. Я какое-то время лечил богачей и скопил. Не привык тратить монеты на ерунду, поэтому они исчезают долго.
Мы направились к мальчику и девочке. Нужно было познакомиться и многое обсудить...
Однажды, завтракая в трактире, я вдруг ощутил чью-то руку в моём кармане. У меня не было ни малейшего желания лишиться накопленных денег, поэтому выхватил кинжал и, обернувшись, приставил лезвие к горлу вора. Трактирщик, лакомившийся яблочным пирогом, прислонившись к стойке, ничего не сказал. То ли не заметил, то ли предпочёл не вмешиваться. Кроме нас троих в трактире никого не было.
Вор оказался парнишкой лет шестнадцати-семнадцати. Худым, бледным, бедно одетым, но чистым. В тёмных глазах не испуг, а усталость. Ворчу:
- Знаешь, я не намерен делиться с тобой моими монетами.
- Я бы тоже с тобой никогда не поделился, - огрызнулся воришка.
- Для пойманного вора ты слишком смел. Что бы мне с тобой сделать? Сдать стражникам или прирезать?
Трактирщик наполнил кружку морсом и стал пить его с таким видом, будто его происходящее не касается.
- Лучше прирежь, - посоветовал парнишка. – Я не хочу жить.
Думал, он будет вырываться, драться. Ну, хотя бы раз рванётся, но нет, он обречённо застыл и смотрел на меня, поймавшего его, с равнодушием. Вздохнув, сурово спросил:
- Не рано ли ты разочаровался в жизни?
Усталый взгляд юнца от которого мне стало не по себе. Так старику бы полагалось смотреть, который много прожил и много пережил, не детям.
- Мне надоело зарабатывать деньги таким способом, - спокойно признался странный отрок.
- Неужели, ты ничему не обучен?
- Обучен, но моё мастерство никому не нужно.
Заинтересованно уточнил:
- И что же ты умеешь?
Ответа такого не ожидал:
- Петь, играть, слагать стихи, песни и разные истории, - равнодушно объявил парень.
Нахмурился:
- Ну и будь менестрелем, а не вором.
- Сейчас не нужны настоящие менестрели, - с горечью произнёс он. И, чуть помедлив, спросил уже сердито: – Ну, что медлишь? Хочешь прирезать – прирежь. Что ты медлишь?
- Пожалел бы ты мать или кого-то из своих родных. И делом занялся. Не этим, грязным, а приличным!
Суровый взгляд:
- У меня нет родных. И родителей нет. И тебе меня не жалко.
- Ты – глупец. И недостоин зваться менестрелем.
- Я менестрель, сын и внук менестрелей! – гордо произнёс воришка, потом чуть тише исправился: - Точнее, я был менестрелем. Я не хочу быть таким менестрелем, которых слушают сейчас. Не хочу описывать битвы, поединки, сражения, кровную месть! Ты медлишь, и я боюсь, что ты передумаешь. Я ненавижу тебя, всех, а больше всего – ненавижу самого себя за то, что отказался от своей мечты и своих надежд.
- А я от себя не отказался.
- Противно слушать твои слова о тебе. Мне нет никакого дела до тебя!
Усмехнулся. У меня родилась идея, как его направить обратно на прямую дорогу. Сказал с гордостью подняв голову:
- Я собираю легенды родной страны. Добрые легенды. И рассказываю людям о них самих. Им интересно слушать.
- Рассказываешь о мире и доброте? Рассказываешь очерствевшим людям о справедливости? – воришка приподнял брови. – Врёшь! Тебя никто не станет слушать! Я сам рассказывал настоящие легенды, но меня гнали отовсюду и высмеивали!
Пока я говорил с ним, он незаметно достал старинный кинжал. И ухмыльнулся:
- Может, если я тебя отправлю за Грань, стражники отправят меня вслед?
Я выбил кинжал из его руки.
- Ты даже драться не умеешь!
- Менестрель не обязан учиться воинскому искусству!
- Менестрелю не пристало таким способом добывать себе хлеб!
Он долго пытался прожечь меня взглядом, потом попытался вывести меня из себя, сначала лёгкими издёвками, потом – грубостью, но я его насмешки встретил спокойно.
Отпускать его в таком состоянии нельзя, чтобы чего-то с собой не сотворил.
Силой усадил его на лавку и попросил у трактирщика порцию каши для парнишки.
- А кто будет за неё платить? – впервые проявил тот какую-то реакцию к происходящему, недовольную.
- Я заплачу.
Других вопросов мужчина не задал и быстро поставил поднос с новым завтраком перед воришкой.
- Мне не нужна твоя подачка, - возмутился тот.
- Поел бы лучше, ты голоден.
- И горд.
- Тогда заплати за еду легендой. Я с удовольствием её послушаю.
Он колебался. Похоже, предложение ему понравилось, но возвращаться к прошлому не хотелось. Голод помог ему выбрать.
- Сначала поем. А то ещё отберёшь еду и потом никому не докажешь, что ты обещал меня угостить.
- Договорились.
Вернул кинжал в ножны и подождал, пока он поест. Когда кто-то из вошедших направился к валявшемуся на полу кинжалу паренька, забрал оружие у него перед самым носом.
Думал, менестрелем он окажется довольно посредственным, раз его не стали слушать, да и затянет он про очередную битву и кровопролитие, но…
Парнишка глубоко вдохнул и вдруг начал, нараспев, пылко, громко:
- Ветры дули холодные, ветры дули прохладные, были ветры и тёплые у вершины пустынной. Ветры были и слабые. Ветры были и сильные. Пролетали они над равнинами, над вершинами…
И однажды у пропасти из холодной унылой глыбы ветер сильный равнинный с долинным высек сокола. Сокол вышел маленьким: и не сокол, а соколёнок вовсе. И стоял он у пропасти, вниз взирая с горы…
