Чужой. Сердитый. Горячий (СИ) - Тиган Линетт (читаем книги .TXT, .FB2) 📗
Но я всё равно нервно металась по комнате. Андрей настроен слишком негативно с горой злобы прущий на нас обоих. Частично я понимаю, почему он злится, но ведь и отношения между Вадимом и Андреем с каждой встречей заходят всё дальше в тупик. Я имею только образное понятие, что было между ними, но Вадим скрывает свои слабости и не даёт ему помочь…
Андрей пошёл характером в отца, особенно той не самой лучшей чертой, когда человек добивается чего угодно любыми целями. Это я не любила ни в отце, ни в брате.
Отец часто врал о чём-либо, особенно в тот год, когда я решила сбежать из дома и поступить на факультет журналистики. Он будто внедрялся в мои мозги, вынуждая думать, как он, желать того, чего желает сам, ко всему прочему настолько контролировал, что я даже не успевала напакостить — он всё разоблачал.
После побега в Москву роль отца стал играть брат. Не так интенсивно, и не особо заметно, но при нужном случае он добивался моего согласия и кроткого поведения. Именно поэтому я училась на отлично, сдавала своевременно все экзамены и пропустила все возможные студенческие вечеринки… Это неплохо, но ведь я решила оторваться по полной, когда этот контроль с меня спал.
Я стала усердно работать в довольно нестандартной среде, научилась врать и изворачиваться, гулять в разных сомнительных местах, знакомиться с парнями и трахаться после интервью в гостинице… Меня словно прорвало, когда я поняла, что ни отец, ни брат больше не имеют возможности повлиять на мой выбор.
— Яра, — окликает меня Вадим, и я отрываю взгляд от чашки кофе. — Всё хорошо? — он внимательно разглядывает меня, напрягаясь.
— Да, — киваю я, продолжая пить кофе. Ночь выдалась крайне беспокойной, утренний подъём был ранним, а брат купается в душе, пока я отсчитываю эти короткие минуты до своей казни. — Как он нас нашёл? — сбила свой голос до шепота.
Вадим некоторое время молчит, покрутив в руках чашку.
— У нас есть основной сервис для электроприборов, где возможно вычислить сигнал заглушек, которые я использую. Другого варианта просто не может быть, да и мне казалось, что Андрей найдёт нас намного раньше… — как-то слишком вдумчиво говорит Вадим.
— Если хочешь, я сам с ним поговорю, — парень накрывает своей ладонью мою руку.
— Он же мой брат, мы во всём разберёмся, — в противоречие моим словам голос мой звучал слишком уязвимо.
— Умница, — одобрят моё упрямство Вадим, подавая мне бутерброд. — Поешь, ты выглядишь вымотанной.
Не успеваю откусить и кусочка, как взгляд ловит тёмную фигуру брата, который пристально наблюдает за мной недовольно-прищуренными глазами.
— Теперь ты ешь с его рук. Мерзость, — фыркает Андрей, не спеша пройдя в кухню, положив руки на массивную спинку стула.
— Доброе утро, Андрей. Присаживайся. Тебе чай или кофе? — стараюсь быть вежливой и доброжелательной, но меня настораживает повисшая неосязаемая, но ощутимая ярость между парнями, которая давит мне на плечи неведомым грузом.
— Я никогда не сяду с ним за один стол, — брат брызжет ядом.
Вадим, довольно улыбаясь, расслабленно откидывается на спинку стула, сложив руки на груди.
— Давай обойдёмся без шоу. Ты в моём доме, спал на моём диване, не побрезговал поесть моей еды… Будь ты таким принципиальным на самом деле, спал бы в какой-то таверне и всем было спокойней, — Вадим не упускает шанса ответить брату на колкость.
Только пока Вадим развлекался, а Андрей вспыхивает быстро, как спичка.
— Андрюша, пожалуйста, давай не ссориться, — влезаю я прежде, чем у этих двоих прорвутся новые оскорбления. — Нам нужно многое обсудить… Пожалуйста, садись, — настаиваю я.
Брат с противным скрежетом отодвигает стул от стола, садится, но брезгливо отталкивает тарелку с бутербродами, которые я недавно нарезала лично.
Повисает неловкое молчание, и думаю, эта неловкость проскальзывает только у меня. Между братом и Вадимом ещё немного и начнёт искриться пространство.
— Кхм… — прокашлялась я, пытаясь обратить на себя внимание, но реакции не последовало.
— Иди собирай вещи, — обманчиво спокойно говорит Андрей, — Ярослава, — настаивает брат, мимолётно задев меня взглядом, когда я продолжаю сидеть за столом.
— Ни за что. Думаешь я такая наивная и дам вам возможность очередной раз помахать кулаками? Нет. Сидим и обсуждаем ситуацию всё вместе, — твердо проговорила я, заметно повысив голос. В ответ ловлю недовольный взгляд брата и смешок Вадима.
Брат переводит взгляд с меня на парня и обратно.
— Спелись. Как мило… А ведь помню, как ещё совсем недавно ты рвал глотку в крике, что не будешь спасать шлюху-Соколовскую, и тебе плевать на всю мою поганую семейку, — не знаю, с кого именно Андрей решил сбить спесь, но сникли мы оба.
Для меня давно не секрет, как меня ненавидел Вадим Волков, как сильно презирал, но не сейчас. Мы узнали друг друга настоящих, без всех этих масок и равнодушия для внешнего мира. Но осадок после слов брата остался, эта горечь встала прямо как кость поперёк горла.
— Все наши недосказанности в прошлом. Яра оказалась хорошей девочкой, так что я бесконечно сожалею, что повел себя не лучшим образом, когда мы встретились, — отбился Вадим очередной раз, подмигивая мне.
Да, нашу встречу сложно забыть, особенно как он быстро приложил меня лицом к столу, но всё в прошлом. Сейчас это воспоминание даже забавляет.
— Может, хватит? — спросила я, перебив Андрея от новой нападки. — Гордеев в больнице, уже перенёс операцию и скоро очнётся. Виктор точно рыщет по стране в наших поисках, а вы решили забросать друг друга ругательствами, — выдохнула я, стараясь не злиться. — Мы пока останемся с Вадимом тут, в довольно безопасном месте, и я не собираюсь возвращаться домой, Андрей. Я уже девочка большая и явно не подлежу перевоспитанию.
С каждым моим словом лицо Андрея чернеет от злости, на столе сжались его кулаки, в глаза лихорадочно заблестели от ещё невысказанной пламенной речи.
— Ты должна вернуться домой! — кулак опускается на стол так же громко, как и звучат его слова.
— Не должна, — спокойно припечатала я брата. — Я благодарна тебе за Вадима, которого ты всеми силами отправил мне в помощь. Но на этом я говорю тебе спасибо, Андрей, больше помогать не надо, в особенности с таким напором возвращать меня домой. Мне кажется, что я уже… Дома.
Последние слова вырвались совсем неожиданно, и я успела только напряжённо посмотреть на Вадима, попробовав отследить его реакцию.
Несколько секунд повисшего молчания медленно раздирали душу от моего внезапного откровения, но блаженная улыбка Вадима поддержала и даже смутила. Хоть ты и тот ещё гадёныш, Волков, но ты слишком упрямо и быстро пробираешься к моему сердцу.
— Вот значит, как, — Андрей откинулся на спинку стула, — а он рассказал тебе, почему у нас настолько испорчены рабочие отношения? Видимо, нет, — Андрей, посадив во мне зерно сомнений, едко усмехнулся Вадиму в лицо. — Что, времени не было рассказывать, как ты умеешь продаваться криминальным авторитетам, при этом подставляя своих коллег под прицел?
— Ты понятия не имеешь, о чём болтаешь! — рявкнул Вадим, мгновенно выйдя из себя. Андрей его задел.
— Он мне многое рассказал, Андрей. Хватит нас провоцировать на конфликт, мы слишком хорошо ладим, чтобы рассориться из-за прошлого, — я стараюсь не выдавать эмоций, сдержанно контролировать ситуацию.
— То есть, то что я попал под стрельбу, которую устроил этот болван — это, по-твоему, мелочи? — возмущению брата не было предела. Я удивлённо вскинула брови.
— Что-то я не припомню, чтобы ты лежал в больнице из-за огнестрельного ранения.
— Отец запретил тебе говорить об этом. Сошлись на том, что у меня была обострённая пневмония, — брат недовольно передёрнул плечами, а я начала припоминать ту странную заразу, которая его отправила на больничную койку.
Вадим прячет глаза от моего взгляда, поджимая губы.
— Я уже тысячу раз извинялся, Сокол, — тихо напомнил Вадим, сцепив замок из пальцев. — А если бы ты меньше совал в нос в мои личные дела — ничего не случилось и вовсе. Так что тебе не в чем меня обвинять. Я был предельно щедр на извинения и компенсацию.
