Удар молнии - Стил Даниэла (читать книгу онлайн бесплатно полностью без регистрации TXT) 📗
Одев Аннабел, она пожелала ей весело провести время и звонить, если ей этого захочется. Потом она прижала девочку к себе и обняла так, как будто боялась, что больше никогда ее не увидит. Почувствовав мамин страх, Аннабел заплакала, и они еще долго стояли обнявшись. Девочка знала, что мама ее очень любит, и инстинктивно чувствовала, как ей одиноко.
— Я тебя люблю, — крикнула ей Алекс, когда они с Сэмом уже вошли в лифт. Сэм смотрел на нее со знакомым раздражением, а Аннабел тихо плакала.
— Мама поправится, — еще раз заверил он Аннабел, когда они с сумками ловили такси на улице. Он злился на свою жену.
Совершенно не нужно было так прилипать к девочке и пугать ее. Знакомое ему чувство обиды, посещавшее его в октябре этого года и раньше, когда умирала его мать, снова возникло в его душе. Уехать от нее было настоящим облегчением. Как бы она ни старалась не докучать им своей болезнью, находиться рядом с ней было тяжело.
Наконец таксист повез их в «Ла Гуардию», а Алекс смотрела на отъезжающую машину из окна спальни и думала о том, как она будет скучать по ним обоим. За последние два дня она общалась со своим мужем больше, чем за весь уходящий месяц. В каком-то смысле это было приятно, в каком-то — очень болезненно. Она как бы заставляла себя смотреть на что-то, ей уже не принадлежавшее. Даже после того как он причинил ей такую боль и так ее подвел, она постоянно напоминала себе о том, что ей надо перестать его любить. Заботиться о нем она была не в состоянии, а после того как увидела Сэма с этой англичанкой, она поняла, что рассчитывать ей совершенно не на что. Проводив его, она почувствовала облегчение.
Через некоторое время она помыла оставшиеся после завтрака тарелки и прибрала кровать Аннабел. Кармен не было.
Поскольку Аннабел уехала, Алекс сказала ей, что не нуждается в ее помощи, и дала ей целый день. Бесцельно прослонявшись несколько минут по комнате, она отправилась в ванную, чтобы принять душ. Она пыталась заставить себя одеться и пойти прогуляться, чтобы не чувствовать себя такой одинокой, однако это сразу же напомнило ей о том, как три дня назад она встретила Сэма в обществе его подружки. И внезапно она поняла, что ей совсем не хочется выходить на улицу. Лечь в постель и спать, спать целый день. Больше делать было нечего, поскольку на работу идти было бессмысленно. Но какой-то спартанский дух все же подстегивал ее к тому, чтобы помыться и переодеться. Сняв в ванной парик, она случайно взглянула на себя в зеркало. Последние остатки волос выпали, и она стала совершенно лысой, без единого волоска.
Потом она сняла халат и ночную рубашку и вдруг поняла, что именно так она выглядит в глазах Сэма. Лысая и с пересекающим грудь рубцом. То, что когда-то было ее грудью, теперь представляло собой кусок белой кожи с розовым шрамом и полным отсутствием соска. Это не было похоже даже на мужскую грудь. Она превратилась в ничто, в манекен без волос и груди, подобный тем, которые сваливали в кучу в кладовках универмагов в те дни, когда там меняли витрины.
Увидев свое отражение в полный рост, Алекс снова начала плакать. Ей вдруг стало ясно, что вместе с Сэмом ушла и Аннабел. Уже потеряв мужа, она может постепенно потерять и дочь. Как будто ее отрезали от всего, что она когда-то любила и хотела. Ей осталось только одно — работа, которую она тоже не могла выполнять так, как раньше. Алекс чувствовала себя уродливой, никому не нужной и больной. Не лучше ли умереть сейчас, пока она еще не потеряла и то немногое, что у нее осталось? Зачем ждать, пока у нее заберут последнее? Пока Сэм не скажет ей, что ему нужен развод, чтобы он мог жениться на той девушке, а Аннабел не привяжется к ней. Зачем ждать, пока они ее убьют или оставят в полном одиночестве?
Алекс стояла и плакала, глядя на себя в зеркале. Где-то в глубине квартиры зазвонил телефон, но она решила не брать трубку. В конце концов ее желудок отреагировал на все те душевные муки, которые она испытывала, и, как была обнаженная, она склонилась над унитазом. Все это было уже хорошо ей знакомо. Во что она превратилась? Разбитый механизм, способный только лишь изрыгать из себя желчь. От прежней Алекс ничего не осталось. Когда ее наконец отпустило, она некоторое время лежала на полу в ванной, а потом медленно добралась до кровати и, так и не одевшись, свернулась калачиком под одеялом. Она ничего не ела целый день, а Аннабел с Сэмом не звонили — круговорот Диснейленда захватил их. Они были там, где шла настоящая жизнь, в том солнечном мире, который был наглухо закрыт от Алекс, лежавшей в своей одинокой спальне за темными занавесями зимы своей жизни.
Проплакав почти весь день, к вечеру она снова почувствовала, что пустой желудок дает себя знать, и вернулась в ванную. День превратился в череду слез и приступов рвоты, да еще и из зеркала на бывшую красавицу Алекс смотрело лысое привидение. Даже не включая света, она видела свое отражение.
Во второй половине дня снова зазвонил телефон, но Алекс не стала утруждать себя. Она чувствовала себя слишком больной, усталой и потерянной. Все, чего ей хотелось, — это умереть, а не разговаривать с кем-то, кто пытался ей дозвониться.
Аннабел сейчас в ней не нуждалась — она была с Сэмом. Она никому не была нужна. Она была ничто. Никто. Даже не женщина.
Однако звонки не прекращались, и Алекс, лежа в слезах на постели, молча желала, чтобы телефон замолчал, но тщетно. В конце концов она сняла трубку, но ничего не сказала.
— Алло? — раздалось на том конце провода. Голос был знакомым, но мысли Алекс настолько спутались, что она его не узнала.
— Алло, Алекс? — повторил звонивший.
— Да, — ответила она нетвердым голосом. — Кто это?
— Это Брок Стивенс. — Он тоже ее не сразу узнал и спрашивал себя, неужели ей так плохо, или же она вынуждена была пройти дополнительный курс лечения.
— Привет, Брок, — откликнулась Алекс совершенно безжизненным голосом после некоторой паузы, от чего тот забеспокоился еще сильнее. — Где ты?
Она говорила так, как будто ей совершенно все равно, где он, просто для поддержания беседы.
— Я звоню из Коннектикута, от своих друзей. Я хотел бы снова пригласить тебя в Вермонт. Я еду туда завтра.
