Миг бесконечности. Том 1 - Батракова Наталья Николаевна (книги онлайн полностью бесплатно .TXT) 📗
Понемногу гости стали расходиться, и первым куда-то пропал Ладышев, чем несказанно озадачил Катю.
«И что значили его слова „не исчезай“?» — недоумевала она, в который раз пытаясь отыскать взглядом именинника.
— Поздравляю! — подскочила к ней Зиночка. — Благодаря вам нарушена многолетняя традиция: мы проиграли!
Дожевав крохотный кусочек торта, который для приличия положила на тарелку, Катя потянулась за салфеткой.
— Почему же проиграли? Ваша команда заняла достойное второе место.
— Да, но до вашего появления оно всегда было первым.
— Зина, а давай на «ты», — неожиданно предложила Катя. — И почему ты связываешь ваш проигрыш с моим появлением?
— Потому что Вадим Сергеевич больше в твою сторону смотрел, чем на кегли! — легко перешла та на «ты».
— А потому расстроился и ушел одним из первых, — хмыкнула Катя. — Надо было меня предупредить, что шеф не привык проигрывать.
— Народная мудрость: шеф не проигрывает, он разумно распределяет силы! — поучительно заметила секретарша. — Ерунда все это, не расстроился он ни капельки, уж я-то его знаю! А то, что ушел пораньше, — так ведь день рождения. Наверняка последует продолжение банкета.
— Ну да, друзья, та же Кира, — с сарказмом поддакнула Катя.
— Да не нужна ему сегодня эта дылда! Насколько мне удалось разведать, — оглянувшись, Зина привстала на носочки и зашептала ей на ухо, — узкий круг друзей Вадима Сергеевича ее терпеть не может! Но планы на вечер, скорее всего, есть. У мамы он уже сегодня был. С утра. Она сейчас в больнице: давление снова скачет.
— А ты откуда знаешь?
— Работа такая: личный секретарь. Я еще во вторник к ней в отделение лекарства отвозила.
— И давно у нее давление? — вспомнив о своей маме, забеспокоилась Катя.
— Давно. Два раза в год Вадим Сергеевич едва ли не силой укладывает ее в больницу. Как только обследуют и откапают, Нина Георгиевна сразу домой рвется: всю жизнь преподавала в инязе и теперь репетиторством занимается. Вы только Ладышеву не проговоритесь: он очень недоволен, что мать вопреки его запретам берет учеников.
— А почему он против?
— Говорит, ей надо себя беречь. Ну, и стыдно, мол. Он же сам в состоянии содержать мать. Тем более она гипертоник. Ей бы похудеть… Вадим Сергеевич вот взялся за себя, похудел, изменился до неузнаваемости. А ведь когда мы познакомились, как откормленный пингвин был! — припомнила Зина и, окинув взглядом стол, деловито засуетилась: — Почти целый торт остался! Непорядок, надо забрать с собой и поставить в холодильник. Пойду попрошу в баре коробку.
«И впрямь у нас много общего. И моя мама страдала от гипертонии, и ей тоже советовали поберечься и сбросить вес. Отягощенная наследственность досталась нам с вами, Вадим Сергеевич, — посмотрев вслед Зиночке, вздохнула Катя. — Ну что? Пора и мне собираться. Поеду-ка я домой…»
Едва она спустилась на первый этаж и подошла к очереди в гардероб, как распахнулась входная дверь и в холл ввалился двухметровый Заяц:
— Вы куда? — шагнул к нему навстречу щуплый молоденький охранник клуба.
Не удостоив его вниманием, под любопытные взгляды одевавшегося люда Андрей шагнул к Проскуриной.
— О! Катька! Наконец-то! — прижал он ее к себе огромными ручищами. — Я тебя уже пятнадцать минут жду! Давай номерок, — скомандовал он.
«Виделись дважды в жизни, откуда такие нежности?» — ошалела она от неожиданности.
— Я еще хотела зайти… — пробормотала она, показав взглядом на туалет.
— Давай, давай, только быстренько, — согласно закивал Заяц и встал в очередь в гардероб.
Вымыв руки, Катя достала из сумки косметичку и решила поправить макияж: кто его знает, что там дальше последует?
— Это твой муж, да? — услышала она рядом голос Ксении Игоревны. — Такой большой! Почти как наш шеф. Где-то я его уже видела… — припоминая, наморщила она лоб. — А может, просто похож…
— Наверное, похож. Там Зиночка торт упаковывает…
Уловка удалась: бухгалтер тут же сменила тему.
— Говорила же ей: пять килограммов — много. Так ведь упертая, сил нет! Пять килограммов — и точка! Пойду помогу: мы этот торт в понедельник в две минуты умнем, — заторопилась она.
Стоило Кате вернуться в вестибюль, как у нее тут же выхватили из рук сумочку, набросили на плечи куртку и легонько подтолкнули в спину.
— Андрей, я не успела со всеми попрощаться, — заикнулась было Катя.
— До свидания, люди добрые, — тут же вместо нее театрально откланялся Заяц. — Простите, но очень спешим. Пошли, — и подхватил ее под локоть. — Сюда, — показал он на знакомую по Крыжовке машину, открыл дверцу и усадил на пассажирское сиденье.
Катя оглянулась: в автомобиле никого не было.
— А где Вадим Сергеевич? То есть Вадим? — удивилась она.
— Уже уехал. Загрузил машину подарками и уехал домой с водителем. Мне приказал тебя дождаться и доставить в целости и сохранности.
— Куда доставить?
— Как куда? Именинник сказал, что клубы и рестораны ему до смерти надоели, так что мы едем на квартиру. Разве ты не знала?
— Читать мысли пока не научилась, — вздохнула она. От того, что Вадим перепоручил ее другу, пусть и лучшему, на душе снова стало грустно. — А где Ирина? — спохватилась она.
— Какая Ирина? — сделал вид, будто не понял, Андрей.
— Та, что приезжала с тобой на дачу.
— Ах, Ирочка! Да на дежурстве, наверное… Хотя нет, скорее всего, дома… Вообще-то не знаю. Мы с ней уже две недели не виделись, — явно занервничал он.
— Она тоже доктор?
— Операционная сестра. А чего это ты о ней вспомнила? — подозрительно покосился он.
— Просто так, — пожала плечами Катя. — Понравилась. Славная девушка.
— Может быть, — погрузившись в свои мысли, вроде согласился Заяц.
«Странно… Балагур и весельчак явно чем-то расстроен. Неужели истек срок, отмеренный для встреч с очередной пассией? — вспомнила она рассказ Вадима о личной жизни друга. — Любопытно, как долго встречается со своими дамами Ладышев? Неделю, две, три? Если вспомнить о дылде Кире… Впрочем, какое мне дело до его женщин? Разобраться бы в собственных чувствах… То, что меня к нему тянет, это факт. И то, что он мне нравится, тоже. Отношения при этом складываются странные, как в детской песочнице: утром — враги, вечером — друзья. И наоборот… От Генки до сих пор ни слуху ни духу, — неожиданно вспомнила она о друге. — А ведь он даже не подозревает, что мы с Виталиком разводимся. И что странно — ему я не написала, не поплакалась в жилетку о крахе семейной жизни. Почему? Неужели потому, что рядом периодически появлялся Вадим? А ведь они с Генкой чем-то похожи… Господи, как же все запутанно в этой жизни!» — вздохнула она.
Прямо у въезда во двор дома Ладышева Андрей притормозил и пропустил знакомый «Мерседес», за рулем которого сидел Зиновьев.
«Все как по нотам рассчитано: никто и не заподозрит, что я отправилась в гости к шефу, — усмехнулась Катя. — Вопрос, в каком качестве… Эх, знать бы заранее!»
Дверь в квартиру была приоткрыта, в прихожей и столовой царил романтический полумрак: яркий овал света над обеденным столом, несколько приглушенных его потоков, направленных на картины на стенах. Плюс негромкая музыка, струившаяся из гостиной и создававшая эффект присутствия невидимого оркестра.
«Пинк Флойд», — прислушавшись, определила Катя. — Звук чудесный: чистый, объемный… Виталик такой хотел, — вспомнила она. — Да только ничего у него не получилось: сначала сэкономил на кабеле, потом на аппаратуре… Результат вышел соответствующий.
— Заходите, — приглаживая на ходу волосы, появился из дальней двери квартиры Вадим. — За дамой я сам поухаживаю, — оттеснил он в сторону Андрея. — А ты почему один? — удивился он.
— А один я тебе уже не мил? — буркнул тот, стягивая дубленку.
— Мил-не мил… Ты же не девица красная. Непривычно тебя одного видеть, — пряча в шкаф Катину куртку, недоумевал хозяин.
— Сговорились, что ли? — насупился Заяц. — Катя по дороге об Ирине расспрашивала, теперь ты.
