Офисные записки (СИ) - "Кьяза" (читать полную версию книги .txt) 📗
— Наверно. Мне не хватает вашей мудрости.
— Все приходит с годами. У тебя есть я, достаточно спросить.
Я посмотрела на него. Откуда мне такое счастье? Понимающий, любящий, красивый, терпеливый. Мой. Я знала, что он не останется ночевать, уважая мое желание не переходить грань. Вот только данные устарели. Я не могу без него, я хочу всегда быть рядом. Я хочу быть его. Моя ладонь легла на грудь, чувствуя как ускоряется сердцебиение мужчины. Я нежно погладила его и потянулась к верхней пуговице рубашки. Осторожно расстегнула. Витольд не двигался, лишь смотрел на меня глазами цвета горького шоколада, в глубине которых разгорался огонь. Вторая моя ладонь тоже легла на грудь и помогла расстегнуть еще одну пуговицу.
— Ты устала, — напомнил он.
— Завтра выходной, который ты освободил для меня.
Я закусила губу от своей смелости, но упрямо погладила твердые плечи, и дальше повела по рукам, вынуждая его сбросить пиджак.
— Одно твое слово, Ландыш, одно твое слово, — хриплые нотки в голосе мужчины заставили вздрогнуть от предвкушения.
Я на секунду замерла, отложив борьбу с третьей пуговицей, которая не поддавалась. Прижалась, чувствуя как меня сжимают в ответ:
— Хочу.
Звук голоса еще не растаял под потолком, а я перестала принадлежать себе. Полностью. Лишь стук двери на заднем фоне и грозный рык Дракона:
— Моя!
Мы исправили сказку. Принцессе осталась с тем, кто о ней заботится. С драконом. А принц нам и не нужен — ни сейчас, ни вообще.
Витольд смотрел на девушку, что спала в его руках. Не удержался, сорвался, услышав долгожданное. Еще десять минут назад податливое тело плавилось в его руках, снимая все барьеры и сметая сомнения. Желал? Получи! Отдалась полностью, забыв про страхи и комплексы, своим огнем исцеляя себя и его. Невольно вспоминал остальных, жену. Было ли что похожее? Нет, никогда. И не будет.
Он осмотрел стены гостевой комнаты. Спокойная, немного обезличенная обстановка. Идеально, продумано, эргономично и холодно. На туалетном столике заколки и косметика, на стуле блузка. Легкие пятна беспорядка, которые пахнут его женщиной. Нет, ее место не здесь.
Он оделся, не утруждая себя поиском ботинок, затем вернулся к спящей девушке. Как же она улыбается. Все верно и неверно. Завернув ее в одеяло, спрятав ото всех, хотя кто есть в пустом доме? Лишь он и она. Работники не в счет, у них свое крыло.
В свете бра и безразличных ламп нес свое счастье к себе в спальню. Ландыш даже не проснулась, когда он устраивал ее в своей постели. Эстет в нем ликовал. Теперь все правильно. Теперь и в его холодном холостяцком убежище поселился живой огонек. Юная, нежная, желанная. Сильная своей слабостью. Юная.
Он сбежал в гостиную, налил немного коньяка. Камин сегодня не разжигали. Он посмотрел на пепел и невесело усмехнулся. Куда он лезет? Наивная девочка поверила ему, а что он может дать взамен? Любовь? Счастье? Сколько лет? Десять-двадцать? Нельзя, нельзя было. Как там в Сент-Экзюпери. 'Мы в ответе за тех, кого приручили'. Вот и приручил дикий огонек, привязавшись сам. А теперь терпи, летай, пока летается. И не забудь отпустить, когда она захочет взлететь.
На камине лежала папка с золотыми лентами. Он подошел и открыл ее. Ландыш, Ландыш, Ландыш. Он рисовал ее, когда она не видела. Когда ее не было рядом, через рисунок передавая свою любовь. Нет, не страсть и не похоть. Любовь, первую настоящую.
Захлопнул папку и подошел к окну, пытаясь остыть. А может зря? Зря он занимается самоедством, когда там его ждет единственная.
Еще один взгляд и точный бросок. Богемское стекло разлетелась искрящим дождем, не выдержав встречи с каминной кладкой. Огненная жидкость оросила осколки.
— Витольд Лоллийевич! — прибежала на шум Тамара Андреевна.
Мужчина посмотрел на часы, сдерживая дыхание. Десять вечера. Вся ночь впереди.
— Тамара, соберите осколки, чтобы Ландыш не порезалась. Завтра приведите в порядок гостевую комнату. Вещи Ландыша перенесете в мою спальню. И не будите нас завтра. Телефон я здесь оставлю.
— Да, Витольд Лоллийевич.
Он кивком отпустил домработницу, неспешно завязал папку и отнес ее в кабинет. Пусть еще немного поспит. Однако на выходе он столкнулся с приведением в одеяле. Сонная и взъерошенная Ландыш облегченно перевела дыхание:
— Я испугалась.
— Чего, милая? — он подхватил ее на руки и понес обратно.
— Я проснулась, незнакомая комната, вас нет.
— Привыкай, теперь это наша спальня.
— Где вы были?
— Отдавал распоряжения насчет завтрака и чтобы нас не тревожили.
Он уже донес ее до постели, бережно опустил, устраиваясь рядом.
— Ты опять начала называть меня на "Вы".
— Потому что я уважаю вас, признаю ваше главенство.
— И напоминаешь о разнице в возрасте.
— Нет, — она улыбнулась безмятежно, и протянула руку, кладя руку на грудь, заставляя сердце заходиться в бешеном ритме, — мне нравится вас так называть.
— Ты говорила "ты", — он поймал руку, согревая пальцы дыханием и поцелуями.
— В близости. Оставьте мне маленький каприз.
— Хорошо, что еще? — небеса, какое же у нее тело.
— Не останавливайся.
— Повинуюсь.
Он исследовал ее, открывая новые стороны своей маленькой любви. Он дарил ей наслаждение, он получал от нее страсть.
— Витольд.
— Да, милая.
— Я люблю тебя.
— Антон!!!!
Я нетерпеливо притоптывала ногой, сжимая в руках телефон. Богдан держал лифт. Дверь в офисную зону предусмотрительно подперли диваном, когда я в очередном забеге по офису едва не расколотила ее, с силой приложив о стену. Вероника и Соня усиленно мимикрировали под мебель. Особенно в этом преуспела блондинка, знает кошка чье мясо съела мало мне того, что я без моего Дракона на целых двое суток больше, так еще и сложная метеорологическая обстановка в Иркутске, куда улетел Вишневский, отменила все вылеты, включая и нужный мне рейс. Впрочем, об этом Соня не догадывалась, в смысле о том что без Дракона я сама Змей Горыныч. А вот о том что накрывается широко разрекламированная лекция уже знал весь офис. Поэтому предпочитал лишний раз не отсвечивать. Самыми храбрыми оказался Богдан, потому что его я подняла в пять утра, после звонка Витольда, который жизнерадостным голосом сообщил мне, что его рейс отменили. А также Антон, которого заставили появиться на работе в восемь утра. Зачем, не знаю, и не спрашивайте. И Витька. Но он вообще закаленный парень в общении со мной, поэтому раздавал особо нервным и впечатлительным валерьянку на входе. Ну и они на пару с Антоном защищали от меня Соню.
— Антон!!!! — рявкнула я еще раз.
— Бегу, мой фюрер. Я провода взял на всякий случай.
Парень на всех порах влетел в лифт, передавая водителю ноут. Я повернулась к секретарям:
— Мы больше так не будем! — выдали они главный лейтмотив сегодняшнего дня.
— Вот именно, я бы не рисковала. Всех записывать, все фиксировать и без самодеятельности. Сладкого лишены на неделю.
— А на обед можно? — сделала попытку пошутить Вероника.
— Нет. Ах да, на время лекции все вызовы с телефона Вишневского будут приходить на мой номер, то есть вот на ту черненькую трубочку. Отвечаем, улыбаемся и записываем. И не трогайте расписание!!! И мониторьте табло Иркутска, чтобы сразу мне сообщить о начале регистрации. И..
— Ландыш! Пробки! — гаркнули Богдан и Антон.
Я махнула рукой, погрозила кулаком и тоже забежала в лифт, чтобы увидеть, как Витька жестом фокусника извлек огромную бутылку коньяка. Точно, приеду напьюсь.
Затрезвонил телефон:
— Да, я, да, именно Ландыш. Нет не фамилия, имя. А давайте по сути дела? Есть конференц-зал? В ВИП-отсеке? Отлично, Да, он сейчас с вами свяжется. Подойти к первой стойке? Нет, счет на почту. Отлично, также нужен проводной скоростной интернет и смышленный сисадмин. Нет, это вы не понимаете. В Москве срывается публичная лекция. Мы сейчас налаживаем телемост. Да. Конечно. Тема? Там с архитектурой связано. А у вас есть? А сможете организовать трансфер туда и обратно? И потом рейс до Москвы, именно когда Витольд Лолли-й-евич закончит читать? Отлично, это просто супер. Я перезвоню через десять минут.
