Весёлый Роджер (СИ) - Вечная Ольга (лучшие книги онлайн txt) 📗
- Почему ты отсылаешься меня?!
- Это временно. Я приеду за тобой через пару недель, когда тут все образуется. Обещаю.
- Тебе угрожает опасность, да? Это как-то связано с пожаром в студии, верно? Ты мне чего-то не рассказал? Я тебя не оставлю! И не надейся даже! Я буду с тобой! А если что-то случится, а я там? Кто о тебе позаботится?! Я никогда тебя не брошу.
- Знаю я, - обнимает ее, прижимает к себе, нелепым движением проводит по голове. - Ничего не случится. Мне нужно подумать, привести дела в порядок. Я за тобой приеду, не сомневайся.
- Живой.
- Конечно. Все будет нормально. Не плачь. Вер, ну не реви. По уши, помнишь? - он целует ее в губы, щеки, закатывает рукав пальто и целует тату. Кладет руки на талию, ощутимо, даже через плотную ткань верхней одежды, поглаживает. - Все будет хорошо. Ничего не бойся. Я обо всем позабочусь.
- Если бы я не была беременна, я бы осталась, и ты бы ни за что меня не отослал. Понятно? - Он кивает. - Точно понятно? ..Вик, а ты рад? Или не очень? Я должна знать.
- Очень рад, - целует ее в висок, прижимает к себе. - Ты сейчас будешь послушной девочкой и поедешь в свою деревню, посидишь там и подождешь меня. Не будешь нервничать и переживать. Я неубиваемый. Даже огонь не берет, сколько ни жгли - похрену. Что со мной только ни случалось: и кости ломались, и на льдине плавал, в башке каша была полная... Штырило от всего подряд. Обвинение - позор на всю жизнь, как клеймо на лбу. Все похрену. А теперь жизнь расщедрилась и вручила мне бонус. Тебя. И уж поверь, я его не упущу. Все будет хорошо, но мне нужно, чтобы ты была в безопасности. И ты должна помочь мне с этим.
Отчеты непотопляемого пирата. Запись 22
До чего же противно-обыкновенный вид из моего окна. Двор с небольшой детской площадкой и куча припаркованных, кто во что горазд, по обочинам дороги автомобилей. Машинально нахожу среди них свой, размышляю, что стоило бы заехать на мойку: на черной краске пыль особенно заметна, да и раздражают разводы на лобовом стекле. Солнце такое яркое сегодня. А ведь обещали дождь. Ладно, хозяин квартиры, пялящийся в окно так, словно разглядел вдали Альпы, - выдает себя с потрохами. Но атмосфера вокруг натянутая. Звенит. Поверьте мне на слово.
Вера от души хлопает дверцами шкафов, с остервенением швыряет вещи в чемодан, ходит туда-сюда, старательно топая, бросает на меня убийственные обиженные взгляды. Еще немного, и я припомню несанкционированную татуировку - додумалась же, зажму девицу в углу и хорошенько отшлепаю. И, судя по неодобрительным взглядам Александра Павловича на вызывающе ведущую себя дочь, он не станет мешать мне в этом темном деле. Мужчина, спрятав руки в карманах брюк, прогуливается по квартире с таким видом, будто впервые в Лувре - вокруг все новое, интересное, стоящее внимания. «Тихо, Вера, ты что себя так ведешь», - негромко укоризненно цыкает он в сторону девушки, когда та в очередной раз дернулась на мою реплику о предстоящем походе в ЗАГС, рявкнув, чтобы я пошел куда подальше со своими блестящими идеями. Гормоны уже шалят?
Кажется, Александр Павлович не ожидал, что придется защищать именно плохого парня от наивной беспомощной девицы, а не наоборот.
Фотографии обнаженных моделей мы поснимали, но фотообои в комнате отрывать не стали, и судя по хмурому цоканью папы - стоило бы. Впрочем, поздно уже что-то скрывать. Все самое мерзкое обо мне он уже знает.
Непросто, знаете ли, беседовать с отцом любимой девушки, который думает, что ты - психопат-насильник. Но Александр Павлович оказывается человеком простым и выдержанным. Он за мной наблюдает, присматривается, иногда его мысли слишком очевидны, но, думаю, он имеет на них право.
- Я должен сам посмотреть. Покажи, - говорит он мне на кухне, прикрыв дверь, чтобы Вера не услышала и не бросилась меня защищать. Вздыхаю. Вот в кого Вера такая бестактная - само и выяснилось.
Стараюсь угодить, что еще остается. Как могу. Задираю футболку, показывая полоску кожи на животе на несколько секунд. Верин отец опускается на стул, задумчиво качает головой. Мой папа в таких случаях сразу бежит к морозильнику за водкой. А этот ничего, держится. Покраснел только слегка.
Беседуем с ним. Сообщаю, что Вера ждет моего ребенка, что буду жениться и так далее. Уточняю, что люблю ее. И буду из кожи вон лезть. Студия в прошлом. Он понимающе кивает, но, кажется, надеется, что, пожив дома, Вера одумается, а ребенка они уж как-нибудь без меня воспитают, прокормят. Это заметно по выражению лица и уклончивым ответам, тяжелому вздоху. Пусть думает, что хочет. Пока мне все равно. Лишь бы он Веру увез в безопасное место, дав мне выиграть время. Нужно будет съездить к Марату Эльдаровичу и обсудить один важный вопрос. С Анатолием Петровичем мы не договорили, и это меня беспокоит. Благо, спасибо Артему, появилась возможность улучшить условия встречи.
Примерно в тот самый момент, когда я заверяю, что продаю свой сайт и больше не собираюсь работать с обнаженными моделями, на почту падает поздравление с тем, что Верина фотография вышла в финал Фестиваля. Шесть конкурсных работ отныне борются за призовые места. Кабздец. Зная это, я умудряюсь смотреть в глаза сидящему напротив мужчине и уверять, что позабочусь о его дочери лучше, чем кто-либо другой. Ситуация, однако.
Вера снова плачет, когда обнимает меня на прощание. Целует, пихая язык мне в рот. Без шуток, чертовски неудобно перед папой, что на нее нашло?
- Мы скоро увидимся, - шепчу ей, она быстро кивает, но будто не верит. Слезы так и текут без остановки. Тем не менее, все же удается затолкать ее в поезд, вслед за отцом, который быстро жмет мне руку и желает удачи. Уверен, он не сомневается, что больше никогда меня не увидит. Хех. Со стороны выглядит, будто я ребеночка девке сделал и быстренько сплавил родителям. Но его мнение - меньшая из моих проблем на данный момент.
Заниматься делами уже поздно, нужно хорошенько выспаться. Автопилот, конечно, вывозит, но всему же есть предел. А мне предстоит один из сложнейших разговоров в жизни. И я действительно собираюсь добровольно сдаться врагам. Надеюсь, когда проснусь завтра утром - передумаю.
В кровати одному тоскливо. Может, на диван уйти, где ночевал весь последний месяц, кроме предыдущей ночи? Прошлая ночь... плохо ее помню, обрушилась на нас с Верой внезапной нежностью и желанием, не отвертеться было. Соскучились. Потираю жестковатые подушечки пальцев друг об друга, а вчера ведь гладил ими Веру, пока любил. Острая, болезненная тоска тогда связала нас, ведь еще не собирался отпускать от себя девушку, но уже будто предчувствовал неизбежность разлуки. Так медленно все происходило, долго, с длительными глубокими поцелуями, обсасыванием кожи партнера, толчками сильными, редкими и глубокими, сопровождающимися ее стонами, вырывающимися из приоткрытого рта. Так мы тоже любим, оказывается, вчера выяснилось.
Это лето по праву может считаться самым сумасшедшим в моей жизни, оно будто вознамерилось искупить оплошности предыдущих жарких сезонов, чувствуя вину за проколы собратьев. Соскакиваю с кровати, иду на балкон, где хранятся сигареты. Курю, хотя не хочется. Могу, вот и курю. Размышляю. Этим летом досталось всем, кто находился рядом, но мне впервые за много лет удалось сорваться с привычной орбиты.
Так и не позвонил сегодня Артему. Повода не нашел, да и желания не возникло после всего, что он наговорил мне, даже в лифте не удалось заткнуть поток тошнотворных слов. Хотя один момент оказался забавным:
- Надеюсь, тебе полегчало после драки, - Кустов нажал кнопку моего этажа. - Давно мечтал мне двинуть? Все еще ревнуешь, что ли?
- Не-а, - прислоняюсь к стенке, стараясь держаться невозмутимо.
- Зная тебя, думал, что не выдержишь морального прессинга и сбежишь от Верки, что было бы мне на руку. Только я не могу понять один момент. Почему тогда, на концерте, вы смеялись?
- Когда это? - прищуриваюсь.
- Ну, твоей "Нежити" любимой. Я ж видел, что вы меня тоже заметили. И рассмеялись. Это, кстати, больше всего взбесило. Даже погром в квартире устроил. Впервые. Как вы вообще могли радоваться, когда мне так хреново было?
