Карьеристки - Бэгшоу Луиза (бесплатная библиотека электронных книг txt) 📗
Но сейчас не время для этого, сказала себе Ровена.
— Я рада, что ты пришла. «Америкэн» и «Мьюзика» могут оказаться полезными друг другу, — коротко сказала Топаз.
— Согласна, — сразу же ответила Ровена.
С секунду они смотрели друг на друга, и тысячи вопросов, замечаний, обвинений повисли в воздухе.
Ровена первая отвела взгляд.
Наверное, будет лучше, если деловой разговор они не станут отягощать замечаниями личного характера. Но Топаз настолько явно беременна, что не обратить внимания и ничего не сказать — глупо.
Она кивнула на живот Топаз:
— Поздравляю. Когда?
— Через два месяца. Двойня, — ответила она бесстрастно, догадавшись, что имела в виду Ровена.
— Как ты думаешь, что мы должны делать? — спросила Ровена, подзывая рукой официанта. — Салат из цыпленка и бокал белого вина, пожалуйста. Похоже, у нас всего три недели.
Топаз кивнула.
— Мы в таком же положении. — Она долгим взглядом посмотрела на Ровену, обдумывая или оценивая что-то, потом добавила: — Среди моих коллег иное мнение насчет «Меншн».
Ровена улыбнулась:
— И у меня. Но ты-то веришь, что сдаться — не единственный выход?
— Именно так.
— О'кей. — Ровена стала загибать пальцы. — Во-первых, что лежит на поверхности: мы можем слиться, создать холдинг и купить достаточное количество компаний в средствах массовой информации, чтобы преградить путь к покупке. Потому что он иностранец…
«Как, кстати, и ты», — подумала Топаз, но промолчала.
— …или объединить наш капитал и перекупить акции. — Она подцепила вилкой хрустящий салат с гренками.
— Слияние, по-моему, не имеет смысла, у нас нет ничего общего.
— Общее у нас — Коннор Майлз, — довольно резко ответила Ровена.
— Ты никогда не сможешь продать идею о слиянии своему правлению, и я тоже, поверь. Но финансовое партнерство имеет смысл.
— У тебя что-то на уме, — произнесла Ровена, скорее не спрашивая, а констатируя. Она поняла это по лицу Росси, которое знала слишком хорошо. Точно такое выражение было у Топаз в студенческие годы, когда та хотела пригвоздить какого-нибудь бедного сукина сына в «Червелл».
— Ты когда-нибудь слышала о «Пэк-мэн дифенс» [17]? — спросила с хитрецой Топаз.
Бокал с вином у Ровены застыл на полпути.
— Да ты что, шутишь? — медленно проговорила она.
Конечно, она знала, что это такое — жертва вдруг разворачивается и проглатывает хищника. Подобное случалось в восемьдесят первом, когда взорвалось несколько сделок в миллиард долларов. Компания поглощала компанию, настоящее безумие, Уолл-стрит буквально сходила с ума, то было время рейгановского бума.
Поглотить «Меншн индастриз»?
— Я не шучу, какие уж тут шутки, — нетерпеливо ответила Топаз. — Они становятся чересчур жадными и не продумывают до конца каждую сделку. А в нашем случае уж точно. Конечно, шоу-бизнес — развивающийся сектор экономики, но они слишком торопятся в него залезть, забывая, что мы слишком большие организации.
— Ты хочешь сказать, они на время удалились от собственного бизнеса? — спросила Ровена, напрочь забыв о еде и питье.
Более мой, а что, если это вдруг возможно? Что, если мы смогли бы вытянуть?
— Абсолютно. Для них все может кончиться катастрофой. Как у «Сони» с «Коламбиа пикчерз». Те тоже думали, что знают, как управлять любым делом, но фильмы слишком тесно связаны с людьми, от них зависит абсолютно все, нет людей — нет фильмов. Как и в журнальном деле, — ответила Топаз.
— Цифры, финансы, секретность, — перебила Ровена, и ее зеленые глаза зажглись. — Но мы успеем провернуть все вовремя?
— «Моган Макаскил»…
— Черт побери, я тоже пыталась их нанять!
— А я знаю, — улыбнулась Топаз. — Есть специалист-аналитик, который уже много лет наблюдает за «Меншн». Он думает, что сумеет соединить крах «Меншн» и продажу, а покупатели станут богаче. И если, объединившись, мы выкупим «Меншн», обеспечим наличные и акции, то долговые расписки… В общем, надо проработать все цифры очень и очень тщательно.
— Мне надо внушить это Джошу Оберману, нашему боссу, а тебе — своему правлению.
Топаз покачала головой.
— Наш председатель Мэтью Гуверс полностью владеет ситуацией. Но и ему надо кое-что вложить в мозги.
Женщины посмотрели друг на друга долгим взглядом.
— Так ты как? — спросила Топаз.
Ровена кивнула.
— Да, я за.
«…А теперь у нас четвертая песня из первой десятки. «Зенит», еще один альбом «Атомик масс», который вырывается вперед!»
Джон Меткалф выключил радио, Боже мой, он не выносит уже даже названия этой группы!
Он был зол как черт. Его невеста разбудила утренним звонком и сказала, что задерживается в Нью-Йорке еще на три недели. Три недели!
— Ровена, это становится смешно, — резко сказал он. — Мы же договорились, и ты должна быть здесь в пятницу вечером.
— Я знаю, знаю, — умоляюще заторопилась она, — но это в последний раз: или получится, или нет. Мне необходимо это время.
— Да для чего? Для чего? Это проклятое дело «Меншн»? Неужели ты не видишь — оно проиграно! Спроси наконец банкира, ради Бога!
— Джон, ты ведь и сам можешь приехать…
— Так ты одна руководишь компанией, супердевочка? Да? А как насчет директоров отделений, твоего правления, твоего босса? Они не могут помочь? Ты и так с понедельника до пятницы на «Мьюзика» круглые сутки. День и ночь! Им нужны и твои выходные? — кричал он, ероша руками волосы.
Она повесила трубку.
«Она повесила трубку! — думал Меткалф, распаляясь. — Моя собственная жена! Или по крайней мере вот-вот станет ею. Нет, этого дерьма мне не надо, не надо мне ежедневных ссор из-за работы».
Неужели так будет всегда?
В отличие от других мужчин его ранга в Лос-Анджелесе Джон Меткалф был сторонником феминизма. Точнее, он не придавал этому вопросу особого значения, считая естественным, что свободный рынок дает каждому шанс, будь то мужчина или женщина. Так что ни расизмом, ни сексизмом «Метрополис» не страдал, руководство компании считало это дрянным делом.
С первого же момента его привлекли в Ровене Гордон ее страсть к работе и профессиональные амбиции. Она была как бы его собственным отражением. Меткалф в юбке, вундеркинд — энергичная, молодая, из маленького дочернего предприятия компании создавшая себе целую империю. Разве не то же самое проделал он? Когда Джон Меткалф пришел на работу в «Метрополис», студия выпускала тридцатисекундные ролики, рекламируя корм для собак. Он сам начал с одного очень дешевого фильма, потом создал киностудию, которая по нынешней оценке — вторая после «Орион». Так что ничего удивительного, что «Кейдж энтертейнмент» им довольна. И ничего удивительного, что он самый молодой из важных персон в городе.
Но амбиции — одно дело, одержимость — другое. И каким надо быть трудоголиком, чтобы положить на это жизнь?
Меткалф надавил на газ. Он не мог отвлечься и не думать о Ровене — о гибком обнаженном теле, извивающемся в его объятиях, о длинных легких волосах, касавшихся его плоти. В ушах стояли ее сладкие стоны наслаждения…
Боже мой!
Да, была ведь какая-то новая девица на последней вечеринке у Джека, такая податливая малышка, брюнетка, аппетитная, загорелая и глупая. Ну прямо воплощение мечты «Плейбоя».
Тип девиц, которых он всегда избегал.
И Джон подумал — сохранился ли у него номер ее телефона?
— Правда? — спросил Мэт Гуверс.
— Да, — напряженно ответила Топаз.
Она сидела в кабинете босса. В девять вечера. Единственное время, когда он становился доступен. Каждодневную работу над мерами по защите компании они начинали в семь утра, изучая собственное положение с юридической точки зрения. Перерыв на ленч на полчаса, а потом — не вставая — уже до половины восьмого. Топаз горбилась за компьютером, пока не начинали болеть глаза — о Господи, она всю жизнь ненавидела математику!
