Закрой глаза (СИ) - Кононова Ксения "MidnightLady" (книги TXT) 📗
— Я сейчас вернусь. — Произносит он, и Макс автоматически рассеянно кивает, не отводя глаз от трека. Он даже не замечает, как Женя успевает вернуться и уже не один.
— Привет, ты Макс?
Максим оборачивается, натыкаясь взглядом на темноволосого парня явно до тридцати среднего роста, стоящего рядом с Женей. Приветливая улыбка на добродушном лице и протянутая в приветственном жесте к нему рука. Макс кивает и обменивается с ним рукопожатием, бросая подозрительный взгляд на Женю.
— Денис Демчук, но можно просто Ден. Давно не садился на байк?
Подозрения Макса усиливаются, и мрачность возвращается с удвоенной силой.
— Почти полгода.
— А до этого сколько был в седле?
— Два года практически не слезал.
— Авария?
Макс кивает и вновь бросает взгляд на Женю.
— Денис — тренер. Он проведет с тобой несколько занятий. — Поясняет тот совершенно обыденно и Макс сжимает челюсть. Как же Женя иногда его бесит! Сам придумал, сам решил, сам спланировал, а теперь Макс чувствует себя чуть ли не инвалидом. Спасибо огромное!
— Да, можешь не переживать, — ободряюще улыбается Ден, — подберем необходимую программу и посадим тебя обратно в седло твоего двухколесного друга. Уверено и надолго.
Похоже, Максу не оставили того мифического выбора, на который ссылался Женя. Хотя он все еще может просто развернуться и уйти. Ну почему нельзя было сначала поинтересоваться его мнением, прежде чем разворачивать свою бурную благотворительную деятельность? Мимо них в очередной раз проносится пара мотоциклов, цепляя и обдирая все внутри Макса своим рокотом, будто по живому.
— Буду рад. — Наконец, нехотя произносит Максим со вздохом. Ден кивает куда-то в сторону, приглашая последовать за ним, и Макс замечает улыбку в уголках губ Жени. Нет, ну не гад? Вечно делает все по-своему и Максу, в конце концов, вечно почему-то приходится уступать и идти на поводу. Максим обязательно выскажет ему все, что о нем думает во всех красках после того, как они вернутся домой.
Максу выдают черный с красным мотокостюм, специальную обувь и шлем. На улице жара, но и дураку понятно, что без полной экипировки его на трек никто не выпустит. В раздевалке Ден помогает Максу переодеться.
— Блин, запариться можно. — Вздыхает Максим, застегивая мотоботы, которых отродясь не надевал ни разу. Вспоминает, что у Тохи когда-то были такие. Сейчас кажется, что это было так давно. Поднимается, переступая с ноги на ногу. Да, это не в джинсах с кроссовками гонять.
— Знаешь, как у нас говорят? — Хмыкает Денис. — Если сегодня слишком жарко, чтобы надеть полную мотоэкипировку, значит сегодня слишком жарко, чтобы кататься на мотоцикле. Здесь есть душевые, так что после занятия сможешь освежиться.
Макс рассеянно кивает. Он не признается себе, что действительно боится сесть сейчас на байк. Не просто того, чтобы сесть, а того, что если ничего не получится и на этот раз, тогда на его мотожизни можно смело ставить жирный крест. И именно это пугает его больше всего, заставляя нервничать и тихо паниковать.
— Были серьезные травмы? — Интересуется Денис.
— Вывих бедра. Месяц вытяжки и почти три месяца на костылях. И по мелочи — сотрясение, перелом плеча…
— Уже пробовал ездить после аварии? — Максим сдержанно кивает. — Макс, это не праздное любопытство. Мне нужно знать, в чем проблема, если она есть, чтобы мы смогли ее исправить.
— По оживленной дороге не могу… — Вздыхает Макс. — Машины напрягают. Сильно причем.
— Понятно. — Кивает тот. — А теперь расслабься, здесь машин нет и это не оживленная траса или городская дорога в час пик. Только трек и ты. Запомнил?
Макс согласно кивает, и Денис ободряюще хлопает его по плечу.
— Я знаю, что такое авария и переломанные руки-ноги. Я восстанавливался почти год после своей, так что нет ничего невозможного. Пойдем.
Макс немного берет себя в руки и направляется следом за Денисом. До полноценного трека они так и не добираются за почти два часа первого занятия. Ден заставляет Макса выполнять массу идиотских упражнений, которым учат людей, впервые севших на мотоцикл вообще — посадка и органы управления мотоцикла, старт и остановка, повороты, работа газом, переключение передач, торможение задним и передним тормозами, объезд конусов. С этим у Макса проблем нет, но он не возмущается, наоборот, даже такие крохотные успехи расслабляют его и Макс заново привыкает чувствовать себя одним целым с мотоциклом после такого длительного перерыва. Спустя эти почти два часа идея Жени уже не кажется такой бредовой и дурацкой. Ошибкой Макса было сразу же сесть на байк, будто ничего и не было и вновь рвануть на предельной скорости по оживленной дороге. Сейчас он это четко понимает. Слишком самонадеянно было считать, что в нем ничего не изменилось после аварии. По сути, в Максе изменилось почти все. Начиная с… самого Жени.
Эти мысли вертятся в его голове, когда он принимает душ и одевается. Он все еще немного злится, что Женя не посоветовался с ним сначала, но вместе с этим благодарен ему. Сам бы он вряд ли решился в скором времени хоть как-то начать разбираться с этой проблемой — духу не хватило бы. Каким-то необъяснимым способом Жене всегда удается вдохнуть в Максима уверенность в себе и своих силах. Пусть и такими дурацкими методами в том числе. О Максе в жизни никто не заботился с такой маниакальной настойчивостью, как Женя. Матери, тянущей на себе все, было не до того, что уже говорить об отце. Макс никогда особо над этим не заморачивался, его устраивала относительная свобода действий и самостоятельность и сейчас так странно ощущать подобное по отношению к себе. Странно, но приятно.
Максим хлопает дверцей в раздевалке и направляется к выходу из здания комплекса. Возвращается к машине на стоянке, где его ждет Женя, разговаривая с кем-то по телефону и что-то сосредоточенно черкая в блокноте, сидя за рулем. Женя поднимает глаза, замечая Макса за пару метров, и отключает телефон.
— Мне разрешен последний ужин перед казнью? — Улыбается Евгений, когда Макс забирается на переднее сидение рядом с ним. В салоне по сравнению с температурой на улице приятная прохлада, поддерживаемая кондиционером.
Макс только качает головой и, включив атомагнитолу, откидывается на сидении, расслабляясь окончательно.
— Проехали. С тебя двойная…. Нет, тройная порция твоей обещанной «Фаласы» в качестве возмещения морального ущерба. И пусть только оно окажется несъедобной хренью. — Чуть улыбается Макс. Женя хмыкает и заводит двигатель, выезжая со стоянки. — И я не совсем тупорылое и неблагодарное чмо, поэтому… спасибо. — Искренне добавляет Максим. — Наверное, мне действительно нужно что-то в этом роде.
— Пока не за что. Главное, если это даст положительные результаты. Как успехи?
Макс сам не замечает, как начинает увлеченно рассказывать обо всем. Про мотоэкипировку, которую ни разу в жизни не носил, про то, что Денис тоже, оказывается, восстановился после серьезной аварии, про упражнения для «даунов» и что в следующую субботу они будут работать над управлением телом при прохождении поворотов. Рот у Макса практически не закрывается всю дорогу, и Женя удовлетворенно отмечает, что его идея оказалась удачной. Во всяком случае, Макс немного начал оживать и вновь заговорил о мотоциклах с прежним блеском в глазах. Женя время от времени бросает на него взгляд и хмыкает про себя. Он уже слишком хорошо его знает. И слишком хорошо знает себя, чтобы окончательно признать, что Макс для него не друг-любовник. Да, только такой законченный извращенец как Женя, мог влюбиться в такое едкое чудовище, как Макс. В каждую родинку на светлой коже, насмешливый тон голоса и его стебные улыбки, в каждый судорожный вдох и стон, рассеянный и беззащитный взгляд после каждого оргазма, когда с Макса на несколько секунд слетает вся бравада и колючесть. В такие моменты Жене кажется, что он для Максима так же важен. Ему хочется в это верить, но в памяти навязчиво всплывают отравляющие предупреждения Кости. Пусть он и решил не прислушиваться к ним, они были озвучены и продолжают задевать Женю. Он сосредоточенно смотрит на дорогу и впервые в жизни жалеет, что не умеет читать мысли. Женя многое бы отдал, чтобы хоть на несколько секунд заглянуть в голову Макса и узнать, что тот думает обо всем, что между ними происходит. И сейчас он имеет в виду отнюдь не секс.
