Большое кино - Гаррисон Зоя (бесплатные онлайн книги читаем полные txt) 📗
— А что за отец Раш Александер? Батюшка дюжины компаний и одной дочки?
— Да. — Аманда потупила взор. Разложив на колене платок, она принялась усиленно его разглаживать.
— Что «да», Аманда?
— Он чрезвычайно занятой человек.
Совсем как упрямая девочка, отказывающаяся выдать семейную тайну! Либерти наклонилась к ней, заставила поднять глаза — Вчера вечером Верена злилась на отца. Вы знаете из-за чего?
Взгляд Аманды был спокоен и решителен.
— Вас это не касается. Верена не имеет к теме вашей статьи никакого отношения. Если я найду в вашем журнале хотя бы одно словечко против нее, берегитесь!
— Ваш супруг уронит мне на голову стальную балку? — Либерти ее собственные слова удивили даже больше, чем Аманду, которая просто повторила:
— Ни слова против моей дочери!
— Можете не волноваться. Но насчет ее папочки я вам того же обещать не могу. Кстати, о папочках: вы никогда не задумывались, кто отец Кит?
— Нет, — ответила Аманда. — Думать об этом — не моя забота. Строить домыслы о чужой личной жизни неприлично.
— Тогда вы должны считать неприличным занятие, которым я зарабатываю себе на хлеб, — сказала Либерти вполне искренне.
— Уверена, ваша статья будет свободна от домыслов.
— Не будьте так уверены, — сказала Либерти с намерением вызвать у нее улыбку.
— Возможно, я не очень понятно объясняю. Знаю, у меня манера ходить вокруг да около. Мои родители считали умение вести разговор исключительно важной деталью воспитания девушки, однако придерживались мнения, что всякий разговор должен оставаться в рамках приличий и дозволенного, поэтому многие темы были под запретом. Трудно нарушить правила, усвоенные в детстве.
— Что вы хотите этим сказать? — строго, словно учительница — школьницу, спросила Либерти. Она вспомнила рассказ Китсии о том, как ей хотелось встряхнуть Аманду, жившую в туманном, книжном мире. По словам Китсии, Аманда так тщательно выстраивала свою судьбу, что жизнь ее оказалась совершенно пуста, если не считать дочери; но и Верене ей не удавалось внушить, насколько сильно она ее любит.
— Я задумалась об отце Кит один-единственный раз, и то всего несколько недель назад, когда тот же вопрос мне задал Раш. Я ответила ему примерно так же, как сейчас вам. Он рассердился — как вы. — Аманда снова уставилась на огонь.
— Жаль, что вы не вышли замуж за Арчера, — сказала Либерти, которой отчасти передалась ее тоска. — Получился бы очаровательный кружок. Китсия не говорила вам, что Арчер был неравнодушен к вашей матери Синтии?
— Говорила. Я даже задумывалась, не потому ли его влечет ко мне? Но конечно, моя мать была несравненно более динамичной, чем я. Моя дочь пошла скорее в нее, чем в меня.
— Говорят, наследственные черты характера часто проявляются через поколение.
Немного поразмыслив, Аманда сказала:
— Не думаю, чтобы Китсия сыграла здесь существенную роль.
Арчер все равно бы на мне не женился. Да он и вообще больше не женился, не смог, он был повенчан со своей работой. Надо сказать, — добавила она тихо, — Арчера не слишком влечет к женщинам. Боюсь, за это тоже надо благодарить Китсию. — Она опять уперлась взглядом в угасающий огонь в камине.
— Он любил Кэсси, — осторожно напомнила ей Либерти.
— О да! Ее он любил.
— Вы ее знали?
— Как вам сказать? Иногда мне кажется, что мы вместе выросли. Спросите о ней что угодно — и я полностью удовлетворю ваше любопытство: каким цветам она отдавала предпочтение, как звучал ее смех, как сияли на солнце ее волосы, как она ела кукурузу с початка с помощью вилки. — Аманда тяжело вздохнула. — Разумеется, я никогда с ней не встречалась, но это не мешает нашему интимному знакомству: ведь мой муж так и остался в плену ее чар. — Она указала на каминную полку:
— Ее фотография для него — все равно что икона.
— Которая?
— Разве она не стоит впереди остальных? — спросила Аманда обреченным тоном. — Обычно она загораживает другие.
— Арчер знает об этой одержимости?
— Сомневаюсь. По-моему, он воображает, будто Раш хранит фотографию из сентиментальности, потому что ему нравится композиция: Кэсси, а вокруг нее он и Арчер.
— Вам известно, что ваш муж пытался купить произведения из цикла «Кассандра», но Китсия отказалась их ему продать? — спросила Либерти осторожно, рассматривая фотографию издалека.
— Этого я не знала. Что ж, неудивительно: сами видите, мой муж — заядлый коллекционер произведений искусства. — Либерти продолжала изучать фотографию. — А вот почему Китсия упирается — ума не приложу. Наверное, хочет, чтобы все «Кассандры» оставались с ней.
— Из ваших слов я могу заключить, что она тоже была влюблена в Кэсси.
— Как и все остальные. Но я знаю еще кое-что: если бы Кэсси осталась в живых, она бы ушла от Арчера.
— К Рашу?
Аманда бросила на нее недоуменный взгляд:
— Вы что, не слушаете меня? Она бы вернулась к Китсии.
Либерти включила настольную лампу, и когда библиотеку залило зеленоватым светом, фотографии на каминной полке словно ожили.
— Вы обмолвились про какую-то вендетту. Либерти. Что вы имели в виду?
Либерти в это время разглядывала другие фотографии. Помявшись, она ответила:
— Много лет назад Арчер Рейсом сцепился из-за Китсии с сыном эмира и убил его. Эмир поклялся, что другие его сыновья будут убивать детей Арчера. — Она остановила взгляд на стоящих рядом фотографиях высокий седовласый джентльмен с викторианским крестом; Верена — трехлетняя малышка в широкополой шляпе, протягивающая цветочек Арчеру; Аманда и Раш на благотворительном банкете.
— Ничего не понимаю: ведь у Арчера нет…
— Вы не покажете мне вон ту фотографию? — перебила ее Либерти. Аманда поднялась, взяла фотографию и любовно прижала ее к груди.
— Кто бы мог подумать, что такое волшебное создание ждала такая трагическая участь? — Она протянула снимок Либерти.
На свадебном фото Раш и Арчер, его шафер, были тогда на тридцать лет моложе, чем теперь. Арчер, загорелый кудрявый блондин, выглядел лихо, как кинозвезда или настоящий плейбой. Брюнет Раш в сравнении с ним казался страдальцем; за эти десятилетия он почти не постарел, разве что исчезла смазливость да поредели волосы…
Наконец Либерти взглянула на невесту. Чуть моложе самой Либерти, платье с глубоким елизаветинским вырезом, длинные вьющиеся волосы. Точь-в-точь принцесса из книги сказок 40-х годов издания.
Даже на черно-белой фотографии было видно, что у женщины темно-рыжие волосы не слишком кричащего оттенка…
— Она умерла, — донесся до нее голос Аманды. — Такая красавица! Если бы они оставили ее в покое, она бы, может…
Либерти ощутила невыносимую тяжесть в груди: в комнате разом стало нечем дышать, как в эпицентре тайфуна. Она боролась с этим незнакомым ощущением, отчаянно пытаясь сохранить равновесие. Аманда отпихнула чайную тележку и хотела ее поддержать, но не успела: Либерти рухнула на пол.
Она очнулась от тошнотворного ощущения: кто-то сунул ей под нос ватку с нашатырем. Она оттолкнула протянутую к ней руку.
— Я едва не подохла.
Подняв глаза, Либерти увидела склоненное над ней лицо Пирса.
— Все в порядке, детка, это простой обморок. Ты хоть знаешь, где находишься?
Он держал ее голову у себя на коленях. Все, даже шелковая полоска на его брючине, казалось ей сейчас ярче обычного, как после очистительного ливня.
— Напялил обезьяний костюмчик? — Она понимала, как глупо звучат ее слова.
Эбен погладил ее по голове.
— Совершенно верно, любимая. Тебе лучше? Мы уже собирались вызвать «скорую».
Либерти огляделась:
— Куда она делась?
— Леди проявила такт и оставила нас наедине, как только ты стала оживать. У нее хватило ума сказать мне, что произошло, когда я позвонил с коктейля.
— Мы можем сейчас уехать?
— Машина ждет у подъезда.
— Вряд ли я смогу идти.
— Брось! — отмахнулся он. — Попробуй.
Либерти встала и тут же повалилась на него. Он поднял ее и вынес в холл, где чуть не столкнулся с Амандой, торопившейся с подносом им навстречу.
