Золушка à la russe: Постскриптум (СИ) - Эфф Юлия (читать книги полностью без сокращений бесплатно .TXT) 📗
— Ничего-ничего, выживет, как миленький, твой принц. Уж если и, как ты, Оля, говорила, первые буквы совпали, значит, вам судьба быть вместе.
Нику передернуло от напоминания об ошибке: девушка тысячу раз пожалела, что рассказала дирекции проекта о необычном суеверии подруги. Вера метнула мысленную молнию в сторону водителя и решила поправить сказанное:
— Ты, Оленька, не переживай, все уже закончилось: тот сумасшедший ничего вам плохого больше не сделает, а Артура твоего обязательно вылечат.
— Какого Артура? — глухо и безэмоционально спросила Ольга, забыв обо всем, кроме собственной скорби.
— Артура Карамзина, — подсказала Ника.
— Артур был крещен под именем Максима, так что, Оленька, он тебя не обманывал, просто так было нужно. Ты уж нас прости: Маргарита Павловна просила, чтобы мы по возможности скрывали пребывание ее старшего сына у нас на проекте.
— Господи! — Ольга разжала руки, обхватывающие цветы и поднесла дрожащие, как у старухи, пальцы к лицу, — это я во всем виновата… Зачем я сюда приехала?..
Ника не выдержала и разозлилась на мать и Карину:
— Вот вы, блин, не могли промолчать, да? Обязательно нужно было напоминать? Зачем вы опять про эту историю? Посыпаете солью…
Женщины промолчали. И Ника, прижала к себе лихорадившую подругу:
— Прости их и меня, ладно? Все будет хорошо, — она прикоснулась к выбившейся из-под Ольгиного корсета цепочке и, поправляя, ненароком вытянула крестик и серебряную иконку. Желая перевести разговор на другую тему, полюбопытничала, — это что у тебя?
Подруга не ответила, зажала в кулак молчаливые обереги и, второй раз за день, поднесла их, зажатые в пальцах, к губам.
— Святая Феврония, помоги, прошу, помоги! Это все из-за меня, он не виноват, я прошу, помоги… Я уйду, я клянусь, что уйду, я не буду его искать, я уеду, помоги…
Этих слов в салоне автомобиля, принадлежавшего Собак, никто не мог расслышать, даже Ника, чьи уши были ближе к шепчущей Ольге, настолько тихо и бессвязно было сказано обещание. Несчастная затихла, окаменела, и только дрожь во всем теле являлась признаком жизни в теле, готовом расстаться с душой.
Где-то зазвенел телефон, Вера полезла свою сумочку, поднесла к уху мобильный и заговорила тихо:
— Да, да Артур… прости, Игорь… привыкла уже… Да, организуй все сам. Скажи водителю, пусть немедленно выезжает, мы уже едем домой. Вас встретим… да, конечно, сопровождение обязательно чтобы было… хорошо, я буду ждать твоего звонка… обязательно позвони… все, пока!
Автомобиль подъехал к особняку, Вера с Никой помогли Ольге подняться в комнату, снять платье и оставшуюся целой вторую босоножку, уложили в постель.
— Я поехала навстречу нашим, давайте отвезу платье. Оно, конечно, испорчено, но вдруг восстановят. Потом — в студию: в любом случае нужно делать выпуск, пока нас не опередили. Если что, я еще сегодня вернусь, — Карина забрала с собой платье, фату и уехала. Мать и дочь остались сидеть рядом с потухшей Ольгой.
99
Для птицы в небе
Больше нет запретов.
Клетка открыта.
Вернувшихся девушек Вера попросила присмотреть за Ольгой, а сама ушла в домик продюсера, сделать оттуда несколько звонков по городской линии; попутно включила телевизор, чтобы немного успокоиться. Уже через час после события многие местные каналы показывали видео, снятое во время показа мод: кратко — дефиле золушек и почти без купюр — происходившее до выстрела и после него.
— Какой ужас! — Вера смотрела во все глаза: ведь она ничего толком не видела, только слышала, прячась с девочками и модельером за кулисами.
За считанные часы рейтинг «Десяти Золушек» опять вырос, и вечерний выпуск проекта не посмотрел только слепой и спящий.
В начале двенадцатого часа Вера в очередной раз вернулась в комнату Ольги, где сидели остальные золушки: никто не расходился, Наташа, Маша и Рамина дремали на пустых кроватях.
— Хорошие новости, — лицо Веры не обманывало, — и ни одной плохой. Врачи сказали, что угроза почти миновала. Наш Макс, правда, находится еще в реанимации, но операция прошла успешно: только что позвонил его друг… Ну, вы меня поняли, о ком я. Крови для переливания было предостаточно, нашего Макса подштопали на славу — так что все отлично. Оля, вы слышите?
— Слышу, — она тяжело поднялась на кровати, — в какой он больнице?
— Имени Склифосовского, — Вера помолчала, присела на кровать напротив. — И я хочу сказать, это все благодаря вашей своевременной медицинской помощи. Доктора сказали, что, как правило, при таких ранениях люди не выживают из-за большой потери крови, то, чего вы так боялись. Получается, что вы спасли жизнь Мак… Артурчику. Теперь уже нет смысла ничего скрывать: пресса раструбила эту историю на весь мир.
Вера говорила медленно и ожидая хоть какую-нибудь ответную реплику от девушки. Остальные тоже молчали, удивленно и радостно переглядываясь.
— Все хорошо, что хорошо кончается, — паузу разбила Наташа. Она, зевая, поднялась и пошла к двери. — Давай, Лелька, держись. У вас с Максом, ака Артуром, все впереди: все живы и здоровы. Завтра мы все съездим к нему в больницу, да, Вера Александровна?
— Обязательно, если разрешат. Поэтому всем надо выспаться.
— Согласна, я пошла спать.
— Я тоже, — Рамина протирала глаза.
— Подождите, у меня еще новость, — Вера достала из кармана позолоченный пластиковый прямоугольник. — Карина попросила меня передать эту золотую карту вам, Оля. Сегодня на ваше имя пришло более миллиона смсок. Чтобы вы оценили по достоинству этот подарок, я скажу, что каждая смска была платной, шестидесяти рублей.
— Нифига себе! — не выдержала Арина, — Лелька, ты миллионерша!
— Почти, — улыбнулась Вера, — часть уходит в благотворительный фонд.
— Отдайте им все, — Ольга не вставая с кровати, одела халат, — мне ничего не нужно.
— А ваше желание? Вы можете подумать до завтра.
— Желание у меня одно — уехать, — Ольга взяла протянутую карточку, повертела ее в руках и вернула назад. — Свидетели у меня есть. Если у меня есть такое право, то я хочу завтра уехать домой. Это мое желание.
— Хорошо, — вздохнула Вера, пока она решила не отговаривать, — я завтра утром съезжу в бухгалтерию, и в обед придет за вами машина. Но я надеюсь, что завтра утром мы еще с вами поговорим, и девочки уговорят вас не делать поспешных выводов.
— Посмотрим, спасибо, — Ольга хмуро поблагодарила Веру. — Может быть, кто-нибудь составит мне компанию? Я хочу поужинать.
100
Мой отчий дом,
Прими меня и не кори
За безрассудство.
Перед тем, как выключить свет в комнате, Ольга внимательно осмотрела собранные сумки, не обращая внимания на жалобные уговоры Ники, которая по просьбе Веры охотно осталась вместе с подругой. Щелкнув выключатель, Ольга, в ванной, переоделась в джинсы и футболку, сверху набросила халат, который сняла лишь под одеялом, в своей кровати, чтобы обмануть бдительность подруги.
Для сна Ольга себе выделила три часа, из них добрых полтора она прислушивалась к дыханию тяжело засыпающей Ники. Прислушиваясь, и сама погрузилась в дремоту на несколько минут, проснулась от разбудившего ее страха, что проспала, и остаток времени лежала, боясь любым шорохом потревожить бормочущую во сне соседку по комнате, и, то и дело, под одеялом, проверяла на будильнике медленно текущее время.
В Доме расположилась ночь. Пространство над лестницей мягко освещали бра-ночники. Беглянка крадучись вынесла из комнаты по одной свои сумки, замирая и прислушиваясь к тишине, забрала красные посвежевшие розы, поставленные кем-то в вазу на столик у кровати; бесшумно закрыла за собой дверь, и вместе со своим багажом, цветами, на цыпочках, почти беззвучно, благодаря спортивной обуви, спустилась в фойе по лестнице. Вряд ли кто-то из операторов в такое глухое время наблюдал за Домом: ближе к утру сон крепче.
Ольга оказалась в саду и сквозь сумеречные тени пошла к Кривому Дереву, который когда-то Макс-Артур назвал «их м-мостом на свободу». Собравшись с силами (с Максом это было проще), беглянка по очереди подняла на стену сумки и розы, сбросила их во влажнеющую желтую траву у стены, и, выдохнув, спрыгнула сама. На востоке засветлела кромка горизонта — нужно было поторапливаться.
