Сестры - Бут Пат (читаем книги онлайн бесплатно без регистрации TXT) 📗
– Нет. Она упорхнула из гнездышка Люси Мастерсон. Люси весьма разочарована. Исчезла в Биг– Орандже. Это ты подтолкнул ее к такому шагу, Билли! Мою бедную маленькую сестренку? Ты наплевал на нее и улетел с Кестлером к славе и деньгам! Ты маленький честолюбивый мальчишка, Билли Бингэм, не так ли?
Разговор оборвался. Он бросил трубку.
Джули повернулась погладить Орландо, который наконец отважился вновь появиться у нее на коленях.
– Привет, дорогой мой. Привет, мой любимый. Все не так уж и плохо, как может показаться, дорогуша. Билли воспарил высоко, но, судя по всему, моя любовь, Джейн увязла по уши в дерьме.
Величественный хит Пита Ривкина понемногу обретал плоть, как в лучших его мечтах, и теперь он понимал почему. Для этого не требовалось проводить маркетинговые исследования или просматривать пробы. Даже самый бесталанный мог предсказать итог. Его «Ночи» были, как говорят, обречены на успех, и причиной тому была Джейн. Начало сценария, открывавшее сериал, было специально переписано и отснято заново, чтобы включить ее. В первых, наиболее важных эпизодах ей отводилось больше места, чем остальным персонажам. Предугадывая бурную реакцию зрителей, Ривкин снял Джейн во всех рекламных роликах, посвященных фильму. По всей Америке отмечались заметные изменения в стереотипах поведения. Теперь многие отправлялись за пивом за пять минут до начала демонстрации коммерческих роликов. Пресс-релизы наводнили страну, а передаваемые из уст в уста сплетни и слухи распространялись со скоростью цепной реакции в атомной бомбе. В день, когда «Ночи» начали демонстрировать по телевидению, рестораны в Беверли-Хиллз оказались заполненными лишь наполовину. Питер Мортон позвонил Питу Ривкину и в шутку пожаловался на такое положение дел. И так было повсюду, деловая активность на время показа сериала замирала. Сериал потеснил «Косби» и «Семейные связи» с первых мест в списке Нельсона. В ту же неделю портреты Джейн Каммин появились на обложках «Ньюсуик», «Ролинг стоун», «ЮС», «Интервью», «Нэшнл инкуайрер». Короче, она в одночасье превратилась в предмет повседневного спроса – мгновенный, потрясающий успех.
Пит Ривкин поднял ставку Джейн за съемку каждого эпизода с более чем щедрых для новичка десяти тысяч долларов сначала до двадцати пяти тысяч, а затем до ставки Дона Джонсонескью в семьдесят пять тысяч. Джейн приблизилась к уровню ставок Ларри Хагмана, хотя и отставала на миллион миль от Била Косби. Однако она стоила каждого затраченного пенни, а Пит Ривкин никогда не был мелочным. Тем не менее деньги, получаемые от Пита Ривкина, составляли лишь видимую часть огромного айсберга. Джейн, подобно ножу, входящему в теплое масло, проникала в сердце Америки. В обмен за доставленное удовольствие Америка давала ей лучшее из того, что могла дать: осыпала ее не розами, а деньгами. Крупные косметические фирмы сражались за ее участие в рекламе их продукции. То же происходило среди производителей кока-колы и других напитков, а также джинсов; к ней обращались за помощью отчаявшиеся поправить свое положение и восстановить доверие вкладчиков прихворнувшие банки. Фирма «Пепси» заплатила Майклу Джексону пятнадцать миллионов, стремясь идентифицировать себя и свою продукцию с образом юности, но Джексон не мог продавать все подряд. А Джейн могла. Она могла продать все – от куропаток в грушевых листьях и духовной пищи в Палм-Бич до внешней политики Рейгана в отношении полковника Каддафи. Джонни в программе «Сегодняшнее шоу» был чрезвычайно осторожным, даже Джоан Риверс, выступающая в программах телесети Мердока, была равнодушной. Никто не пачкал грязью мечту – вот в какой символ превратилась Джейн.
Пит Ривкин чувствовал, как волнение пробегает по нему, когда воочию созерцал восхитительную мечту, ставшую реальностью, а сердце его рвалось из груди навстречу ясноглазой красавице, сделавшей возможным это чудо.
Вокруг него гудели голоса. Заставив себя сосредоточиться, он положил ноги в модельных туфлях «топсайдерс», надетых (как принято носить во Флориде) на босу ногу, на огромный стол, сопоставимый по размеру разве что с посадочной площадкой для вертолета. Он «проводил совещание», однако в действительности о нем и не думал. Теперь все это было ни к чему. В Голливуде «совещания» были предлогом, позволявшим уклониться от разговоров по телефону, которые ценились вдвое выше и считались настоящей «работой», хотя, разумеется, таковой не являлись. Скорее эти разговоры представляли собой сеансы взаимной мастурбации, и в его кабинете симптомы «дежа вю» были столь же мощными, как и аромат духов Джорджио.
На одну-две секунды Ривкин позволил себе роскошь предаться воспоминаниям. Большинство важных шишек в Голливуде имели сходную с ним судьбу: комнатенка, где летом было нестерпимо жарко, а зимой невыносимо холодно, которую дозволяли делить с ним и тараканы; бесконечная череда сандвичей, чтобы растянуть подольше бесценные доллары; отчаянные письменные извинения, лишь бы не отключили за просроченные счета жизненно важный телефон. Особой формой искусства в те дни было умение не дать погибнуть хрупкой надежде, когда костяшки пальцев разбухали от ударов в закрытые двери, когда на пальцах нарастали мозоли от бесконечных телефонных звонков, как правило, не достигавших цели. Да, весь мир, казалось тогда, объединился в желании покончить с его мечтами. Но он пережил испытание нищетой и безвестностью в этом испорченном городе и теперь мог заставить других исполнять его желания. Они начнут обманывать жен, воровать у своих матерей и уничтожать его врагов, если – как бы походя – он пожелает избавиться от какого-нибудь неугодного соперника, затесавшегося в акулью стаю. Они закрывали рты, когда он начинал говорить, падали ниц, смеясь его шуткам, которые он сам не считал смешными. Они услужливо распахивали перед ним двери, вскакивали на ноги при его появлении в комнате, а один или двое из числа наиболее бессовестных начали благоговейно величать его сэром.
Но в действительности не власть над людьми, занятыми в отрасли, привлекала его, хотя он воспринимал ее как должное, как естественный и непреложный закон Голливуда. То, что по-настоящему влекло его, – это возможность создавать такие телефильмы, которые притягивали бы американцев к голубому экрану и завораживали настолько, что желание переключиться на конкурирующий канал было равносильно желанию включить тумблер собственного электрического стула.
