Ядовитые цветы - Берсенева Анна (книги бесплатно без онлайн .TXT) 📗
– Здесь есть еще мансарда, а в подвале я оборудовал отличный бар. Пойдем, ты посмотришь!
Бар Лизе очень понравился. Он был сделан в морском стиле – по стенам были развешаны сети и корабельные фонари, чучела рыб и морские карты с розами ветров. Здесь стояли простые деревянные столы и оплетенные паутиной бутылки.
Лиза видела, что в доме продумана каждая мелочь. Даже в домашние тапочки были вставлены пластмассовые распорки, как в выходные туфли.
Они прошлись по всем комнатам – идеально убранным, со вкусом обставленным. Блестел паркет, уютно высились горки разноцветных подушек на диванах.
«Как, наверное, грустно жить одному в таком огромном доме», – подумала Лиза, но не стала говорить этого вслух, чтобы не касаться опасной темы.
Оказалось, что Пауль отлично готовит.
– Неужели ты сделал все это сам? – удивленно спросила Лиза, когда на столе появилось благоухающее горячее блюдо – седло молодого барашка с какими-то необыкновенными специями.
– Что тебя в этом удивляет? – спросил Пауль.
«Правда, ведь здесь многие мужчины готовят не хуже женщин», – вспомнила Лиза.
– Я люблю готовить, – добавил он. – Вообще, мой дом – это мой особый мир, который я сам для себя создал по собственному вкусу, и которым я очень дорожу. Даже Ангела, когда мы разводились, не претендовала на дом, хотя по закону имела на это право.
Лиза поняла, что сейчас он продолжит свою мысль.
– Лиза, – сказал Пауль, осторожно прикасаясь к ее руке, – ты единственная женщина, которую я хотел бы видеть своей женой и хозяйкой своего дома. Прошу тебя, ответь мне наконец, ведь ты обещала…
Лиза молчала, не поднимая на него глаз. Что ж, надо решиться!..
– Пауль, – с трудом проговорила она, – мне трудно выразить, как хорошо я к тебе отношусь. Ты обладаешь всеми качествами, которым может позавидовать любой мужчина и о которых может мечтать для своего мужа любая женщина. И я надеюсь, что ты непременно встретишь женщину, с которой будешь счастлив…
– Я уже встретил ее, – сказал Пауль.
– Но я не встретила того мужчину, которого смогу полюбить, – сказала Лиза, и на лице ее появилось извиняющееся выражение. – Что мне делать? Я не могу ответить тебе «да».
Он молчал – что он мог сказать?
– Что ж, – сказал Пауль после долгого молчания. – Я не могу потерять надежду на то, что твое решение все-таки переменится когда-нибудь.
Лиза тяжело вздохнула. Он по-прежнему хотел думать, что окончательное решение откладывается; но она сказала ему все. Она поколебалась еще минуту: сказать ли ему, что им лучше не встречаться больше, что ее тяготят эти встречи? – и не сказала.
– Спасибо, ужин был великолепный, – улыбнулась она. – Мне пора домой, Пауль.
Лиза поймала себя на том, что даже во время самых увлекательных путешествий с ним она всегда больше всего ждет момента, когда сможет произнести эту фразу.
«Мне легче, чем ему, – думала Лиза, глядя с крыльца, как машина Пауля отъезжает от дома Нойбергов. – Я не испытываю даже горечи, только жалость к нему, мои надежды не разбиты. А он? Ведь он приедет сейчас в свой пустой большой дом – что он будет делать? Включит свет во всех комнатах, чтобы не чувствовать себя одиноко?»
Ей хотелось сейчас только одного: чтобы Пауль как можно скорее нашел себе жену и был с нею счастлив.
Приближалось Рождество. Лиза, конечно, не видела, как празднуют Рождество в Германии, но читала об этом так много, что уже представляла себе это волшебное время. Все было бы хорошо, если бы не мысли о Пауле, если бы не необходимость встречаться с ним. Он так мужественно старался делать вид, что они остались друзьями, так неизменно приглашал Лизу все на те же концерты… Кажется, за всю свою жизнь она не прослушала так много музыки, как за эти полгода!
– Боюсь, ты будешь разочарована тем, как у нас празднуют Рождество, Лиза, – улыбалась Фридерика в ответ на ее расспросы. – Ведь это очень семейный праздник и, по-моему, грустный. Совсем другое дело – Новый год, вот тогда все будут петь и веселиться на улицах.
Лизе нравились рождественские ярмарки – с каруселями, шарманщиками и горячим глинтвейном на улицах. Ей нравилось, что все покупают подарки – родственникам, друзьям, приятелям, едва ли не случайным знакомым. Магазины были полны людей, как никогда прежде.
Сочельник Лиза провела с Нойбергами. Ведь эту ночь принято было встречать в семье, а она успела так привязаться к ним, что воспринимала их как свою семью. Словно подтверждая ее мысль, Фридерика сказала, когда они поздравили друг друга с наступившим Рождеством:
– Скоро ты уедешь, Лиза… Это так жаль!
– Мне тоже, – согласился Сашка.
– Да, – сказал Гюнтер. – Александр даже просит нас, чтобы мы больше не приглашали к нему гувернанток. Он хочет, чтобы ты осталась у него в памяти.
– Он прекрасно говорит теперь по-русски, – сказала Фридерика.
– Не так уж и прекрасно, – обернулась к Сашке Лиза. – Если ты хочешь научиться по-настоящему, тебе надо еще много заниматься.
«Вот как назидательно я научилась говорить», – подумала она при этом.
Впрочем, Сашка не слишком верил в назидательность Лизиных интонаций.
– Я все-таки надеялась, что ты останешься в Кельне, – сказала Фридерика. – Мне казалось, твои отношения с Паулем развиваются так хорошо…
Лиза покраснела.
– Боюсь, что мне вообще придется уехать раньше, чем я думала. Именно из-за него, – сказала она. – Понимаешь, Фрицци, я не могу его обидеть, но и видеть, как он смотрит на меня влюбленными глазами, и отводить свои глаза, – я тоже не могу…
Фридерика только вздохнула в ответ.
– Во всяком случае, – сказал Гюнтер, – ты должна помнить, что к нам ты всегда можешь приехать в гости.
Лиза благодарно кивнула. Они посидели еще немного. Это был какой-то печальный вечер, и Лиза не знала: праздник ли такой, или просто такое уж настроение.
Ее никто не ждал в Москве – Коля все-таки не в счет, – в ее московской жизни не вырисовывалось ничего определенного. И все-таки что-то вздрагивало у Лизы в груди, когда она представляла московские бульвары в осеннем золоте, или заснеженные переулки, по которым трудно пробираться зимой, или широкий Кутузовский – Коля говорил ей когда-то, что ему первое время страшновато было ездить по этому проспекту на машине, такой он просторный и мощный.
Здесь, в Кельне, Лиза почти не думала, что будет делать, когда вернется домой. Да и где теперь ее дом – в Москве, в Белоруссии? Ей просто хотелось, чтобы это произошло поскорее; она сама не знала, почему.
Лизе казалось, что ее последнее объяснение с Паулем уже произошло, и в то же время она видела, что он ждет от нее еще каких-то слов. Это угнетало ее, как никогда прежде. Встречаясь с ним иногда, Лиза чувствовала даже какое-то нетерпение, почти раздражение: ну зачем он смотрит на нее так, чего он ждет, разве что-то еще неясно?
– Мне все-таки кажется, – сказал однажды Пауль, – что мы могли бы быть счастливы с тобой.
«Сослагательное наклонение!» – вдруг вспомнила Лиза Оксанины слова и едва сдержала улыбку.
– Если этого нет, – ответила она, стараясь смягчить свои слова примирительной интонацией, – значит, этого и не могло бы быть.
Это было вскоре после Нового года. Лиза и Пауль только что простились после его праздничного визита, но все еще стояли в гостиной Нойбергов. Лиза теребила длинную шелковую кисть светлой гардины и смотрела в сад. Пауль уже собирался уходить и вдруг произнес эту фразу. Услышав Лизин ответ, он грустно кивнул.
– Ты права, Лиза. Ты права во всем, что касается чувств.
Лиза видела, что и он уже смирился со скорым расставанием. Впрочем, Пауль не был бы самим собою, если бы тут же не произнес:
– Ты знаешь, наша фирма сейчас налаживает контакты с Россией. У вас очень перспективный инвестиционный рынок, хотя и слишком рискованный. Возможно, мне придется бывать в Москве в командировках.
Лиза ничего не ответила. Но он, кажется, и не ждал ответа.
