Ангел тьмы - Эндрюс Вирджиния (бесплатная библиотека электронных книг .TXT) 📗
— Ну, я стал похож на важную столичную птицу! Настоящий джентльмен! — Он коснулся тонкими пальцами своих редких волос и неуверенно заметил: — Хевен, детка, я теперь даже не знаю, как мне себя вести!
— Веди себя прилично! — наставительно заметила я, направляясь в свою комнату, чтобы переодеться. — Можешь пока подышать свежим воздухом на веранде, но только не вздумай ничего трогать, иначе будешь весь с ног до головы в опилках и придется тебя снова мыть в ванной. Посиди спокойно в кресле рядом с бабушкой и расскажи ей, куда мы с тобой пойдем.
— Энни тоже пойдет с нами! — возразил задиристо дедушка. — Я не оставлю ее здесь одну! Ведь Люк и ее сын!
— Хорошо, мы возьмем бабушку с собой, — не стала спорить с ним я.
— А ты поможешь ей одеться? — спросил дедушка. — Она тоже будет выглядеть нарядной?
— Конечно, дедушка!
— Ты всегда была хорошей девочкой, Хевен, — дрогнувшим голосом сказал он. — Самой лучшей девочкой на свете!
Никто не говорил мне раньше здесь ничего подобного! Слова дедушки растрогали меня.
— Так ты никуда не уходи с веранды, пока я не переоденусь! — напомнила я ему еще раз. — И смотри не перепачкайся!
Дедушка пошел на веранду, шаркая ногами и что-то ворча себе под нос, а я наконец смогла спокойно переодеться в голубое летнее платье и, в тон ему, голубые босоножки. Белое платье я решила приберечь для второго циркового представления, полагая, что освоившиеся артисты будут тогда обращать больше внимания на публику. Пусть в первый вечер все Кастилы продемонстрируют себя и свои достижения Уиннерроу, подумала я, а во второй вечер я предстану в своем истинном обличье перед папашей. Конечно, было неосмотрительно с моей стороны надевать в цирк настоящие бриллианты, но я решила, что вряд ли кому-то придет в голову, что они не фальшивые: обитатели городка были не настолько богаты, чтобы интересоваться драгоценностями и разбираться в них.
Когда я наконец вышла на веранду, дедушка уговаривал Энни не нервничать.
— Взгляни-ка на Хевен, Энни! — сказал он. — Правда, она очень мила?
Мне стоило больших трудов уговорить дедушку сесть рядом со мной в автомобиле, чтобы все городские снобы, увидев его, больше не думали, что мужчины семьи Кастил не знают, как полагается выглядеть джентльменам.
— Но как же я могу оставить Энни на заднем сиденье одну? — упирался он. — Ведь ей будет скучно!
— Она сможет прилечь там и отдохнуть, дедушка, — возражала я, — а если ты сядешь рядом с Энни, то ей тогда не хватит места для отдыха.
Этот довод дедушка нашел убедительным и сел рядом со мной. Расплывшись в счастливой улыбке, он спросил, когда мы поехали:
— Что за машина у тебя, Хевен, детка? Впервые в жизни чувствую себя в автомобиле, как на пуховом матраце! Мне в собственной постели не было так мягко, как здесь!
Мы медленно прокатились по Мейн-стрит, и я готова была поспорить, что все оборачивались на наш автомобиль и провожали его взглядами. Да что там говорить, у них просто глаза повылезали на лоб, когда они увидели «этих нищих Кастилов» в шикарном, сделанном на заказ «ягуаре» с откидным верхом. Уж в автомобилях-то здесь знали толк! Вот почему Тоби Кастил и сидел на переднем сиденье с гордым видом, выпятив грудь, и лишь иногда поворачивал голову, чтобы шепотом поведать о своих впечатлениях от поездки Энни.
— Энни, не спи! Проснись сейчас же! Ты видела, как они глазели на нас, нет, ты видела? Ты же проспала такой момент! Да у них чуть было глаза от зависти не полопались, говорю я тебе! Я сам видел! Вот что значит образование! Разве Хевен купила бы себе такую дорогую машину, если бы не закончила университет? Нет, образование — великая штука!
Я впервые слышала, чтобы дедушка выговорил такой длинный монолог, пусть и не совсем связный и соответствующий истине: ведь автомобиль куплен был на деньги Тони, а не на заработанные мной самой.
Я ехала так медленно, что на дорогу у нас ушел почти час. Однако мы в конце концов приехали к цирку, расположившемуся на самой окраине города.
Здесь возник целый городок — из трех больших и множества маленьких шатров, и во всех готовилось отдельное представление для публики. Над ярким центральным шатром трепетали на ветру разноцветные флажки, словно бы приветствуя всех спешащих сюда с пяти округов людей, которых Люку Кастилу предстояло встречать на помосте возле ворот своей зажигательной речью.
— Это Тоби Кастил, отец Люка, — шептали люди нам вслед, когда мы с дедушкой не спеша входили на территорию цирка.
Мы еще не успели толком освоиться, как к нам подбежала стройная молодая женщина, которую я бы не узнала сразу, не завизжи она хорошо знакомым мне пронзительным голосом, словно ее режут:
— Эй, стойте! Подождите меня! Это же я, твоя сестра Фанни!
В следующее мгновение она уже обнимала и тискала меня, восклицая во всеуслышание:
— Черт бы тебя подрал, Хевен! Ты шикарно выглядишь, должна я тебе сказать! Ой, дедушка, — наконец спохватилась она, заключая и его в свои объятия, — и ты здесь! Ну, тебя и не узнать, настоящий городской франт! Даже и не подумаешь, что из тебя уже давно песок сыплется!
Фанни не могла сделать кому-то комплимент, не сказав при этом какую-нибудь гадость. Вот и сейчас она осталась верна себе. В красном обтягивающем открытом платье в крупный белый горох, с золотыми браслетами на загорелых руках и с черными волосами, расчесанными на прямой пробор и схваченными за ушами заколками в виде белых цветков из шелка, она походила на экзотическую кошку невиданной окраски.
Отступив на шаг, Фанни с тревогой в своих темных глазах взглянула на меня.
— Слушай, ты меня просто пугаешь! Нет, в самом деле! Ты ведь уже на себя не похожа! Ты вылитая покойная мать! Клянусь! И не страшно быть тебе похожей на мертвого человека, который давно гниет в могиле? — воскликнула она.
— Нет, Фанни! — усмехнулась я. — Я рада, что похожа на свою мать.
— Никогда не понимала тебя, клянусь! — пробормотала она и тотчас улыбнулась. — Не обижайся на меня, Хевен! Давай станем друзьями! Забудем прошлое! Пошли вместе посмотрим на нашего папашу!
Я мысленно согласилась с ней, но только ради дедушки и Тома, на один вечер. Завтра прошлое должно было вернуться.
— Слушай, а ведь я избавилась от своего старичка Маллори, — рассказывала мне Фанни. — Как только узнала, что он женился на мне, чтобы я стала его племенной кобылой, я его тотчас же отшила, в один момент! Нет, ты можешь себе представить, чтобы я родила ему ребенка, когда у меня уже и так есть один? Я ему прямо заявила, что не собираюсь портить себе фигуру, чтобы на меня ни один парень не взглянул, когда он откинет копыта. И ты представляешь, что он мне заявил? Да он чуть с ума не сошел! Я, говорит, для того и женился на тебе, чтобы ты мне родила ребенка! Боже мой, а у самого уже и так трое взрослых сыновей! Послушай, Хевен, ты молодец, что пыталась выкупить мою малышку, — улыбнулась она. — Но только я знала, что из этого ничего не выйдет. Они не согласились бы отдать мою Дарси и за все деньги твоих Таттертонов!
Я тяжело вздохнула, вспомнив, как поддалась на ее уговоры и была вынуждена выслушивать от Уэйланда Вайса весьма неприятные слова. К тому же похоже было, что священник оказался прав.
— Кстати сказать, мой старичок Маллори выплачивает мне солидные алименты после развода, — похвалилась сестра, в очередной раз обняв дедушку и едва не задушив беднягу в своих объятиях от избытка чувств. — Но зачем нужны деньги, если никто не завидует? Послушай, Хевен, давай-ка утрем вместе носы всем этим деревенским задавалам! Я тут отгрохала себе славный домик вон на том холме, а ты построй себе особнячок на холме напротив. И будем перекрикиваться друг с дружкой всем на зависть!
Это была забавная мысль, особенно на территории балагана.
С Фанни было довольно весело, когда у нее все складывалось удачно, да и смех и оживление, царящие вокруг, разгоняли мои невеселые воспоминания. В конце концов, нельзя было винить Фанни за то, какой она стала, как и Троя — за то, каким он был. Даже Тони заслуживал оправдания, но я не могла ему простить, что он отнял у меня Троя…
