Книга Дины - Вассму Хербьёрг (читать хорошую книгу .TXT) 📗
Это близко. Но все-таки лучше, если он проводит ее через двор и проведет через ворота.
Дина последовала за ним. Бессильно шла через тяжелые ворота и мрачные двери. Мимо стражей с пустыми глазами. Она так ничего и не узнала о Лео. Здесь никто не знал русского по имени Лео Жуковский, который говорил по-норвежски и сопровождал узника то ли в Вардёхюс, то ли оттуда.
Когда они снова вернулись в овальное помещение, Дина достала пакет. Вложила его в вялую руку управляющего, ему оставалось только взять его.
Она смотрела на управляющего так, словно он был обычным работником в Рейнснесе. Распорядилась коротко и ясно. Отказаться, не обидев даму, он не мог.
— Когда господин Лео Жуковский приедет, передайте ему этот пакет. Как видите, он запечатан сургучом.
Управляющий покачал головой, но пальцы его сжали пакет, чтобы он не упал на пол. Дина поправила шляпу, взбила буфы на рукавах. Натянула получше правую перчатку и поблагодарила управляющего. Потом попрощалась и пошла к выходу.
Извозчик поехал мимо большого дома крестообразной формы, с высокими окнами и тяжелой черепичной крышей. Портал над входной дверью выглядел величественно. Да и сама центральная часть дома была трехэтажная, с большим полукруглым окном наверху.
Дина наклонилась и спросила у кучера, что это за дом.
— Тронка. Лечебница для умалишенных, — вяло ответил он.
— А почему она называется Тронка?
— Говорят, когда-то перед входом стояла кружка для пожертвований. А кружка для пожертвований по-французски — тронк.
Кучер немного оживился.
— Зачем лечебнице для умалишенных французская кружка для пожертвований?
— Люди любят красивые слова. Родные слова их уже не устраивают. А внутри-то там все равно дурачки да всякая шваль, хоть и название французское.
Кучер прикрикнул на лошадь, которая почти не двигалась. Поднимался ветер. Кучер дважды обернулся, потому что его пассажирка вдруг замолчала. Она сидела вся сжавшись и раскачивалась из стороны в сторону.
Через некоторое время он остановил лошадь и спросил Дину, как она себя чувствует.
Она ответила ему пустым взглядом стеклянных глаз. Но когда они доехали до места, заплатила по-царски.
Дина ли я? Кошмары обернулись действительностью. Бендик — кузнец. Почему я нахожу кого угодно, только не Лео? Дина ли я? Которая отрезала часть сердца и отдала его в руки управляющего приютом для умалишенных? Зачем я здесь? Почему из моей раны не идет кровь? Где теперь Ертрюд?
Остаток дня Дина провела в каюте. Ночью Андерс несколько раз просыпался оттого, что она стонала. Он окликал ее. Но она не отзывалась.
Наутро лицо у Дины посерело, она была замкнута.
Но они взяли извозчика и поехали на фабрику на берегу Нидэльвы, чтобы купить новый колокол для амбара.
Старый давно треснул. Весной половина его откололась и повредила крышу амбара.
Они выбрали колокол подходящего размера с хорошим звуком, на колоколе стояла дата изготовления.
Владелец фабрики был давним другом Иакова.
Дина заранее известила его о своем прибытии. Поэтому прием им был оказан безукоризненный, с угощением, показом фабрики. Хозяин сокрушался, что его компаньон, господин инженер, ненадолго уехал в Англию и не может дать ей нужных объяснений.
Андерса хозяин не замечал. Было ясно, что правила вежливости фабриканты в Трондхейме понимают совсем не так, как купцы в Бергене.
Андерс отнесся к этому спокойно. Он на своем веку встречался с разными людьми. Не все понимали, что человек не может таскать за собой по суше судно, чтобы люди видели, что он шкипер.
Хозяин фабрики говорил долго и подробно об успехах, каких его фабрика достигла в изготовлении колоколов, печей и деталей к машинам.
Новое время заставило его стать более покладистым, засмеялся хозяин. Мало у него забот, так он еще взвалил на себя нелегкую и ответственную задачу отлить детали для колесного парохода «Нидэльва».
На обратном пути в коляске извозчика Дина и Андерс обменялись взглядами.
— Чудные эти трондхеймцы! — сказал Андерс.
— Да, если только они из Трондхейма, — сухо заметила Дина.
Они посмеялись.
Вдруг Дина стукнула его по ноге носком башмака.
— Почему ты такой осторожный, Андерс? Неужели тебя никогда не тянет совершить какое-нибудь безрассудство?
— Как сказать… Сдержанность со временем окупается.
— Но ты же все-таки купец!
— Может быть, и купец. Только без капитала.
— А ты хотел бы иметь капитал?
— Нет. Ты сама видела, какими становятся люди, у которых есть капитал.
— Я тоже такая?
— Нет. Но и у тебя есть свои причуды, — честно сказал он. — Раз уж ты сама спросила об этом.
— Какие же? Скупость?
— Нет. Но прижимистость. И упрямство. Возьми хоть эту поездку в Трондхейм!
Она промолчала.
Колеса постукивали по брусчатке. Вокруг шумел город.
— Ты вчера ездила одна… Можно полюбопытствовать куда?
— Заезжала в тюрьму.
Андерс повернулся к ней не только лицом, но и всем туловищем:
— Ты с ума сошла! Что ты там делала?
— Передала пакет для Лео. Книгу, которую он забыл… У него есть обыкновение забывать книги…
— А он что, там?
— Нет, но он же приедет туда.
— Откуда ты знаешь?
— Потому что там мне сказали, что он не приедет… — задумчиво ответила Дина.
— Сказали, что не приедет? И поэтому ты считаешь, что приедет? Объясни, Дина.
— Понимаешь, тут что-то не так. Управляющий был очень недоволен моим приходом и тем, что я знала, что Лео там ждут…
— А ты не повредилась в уме за эту поездку?
— Помнишь, Лео говорил, что должен переправить в Вардёхюс какого-то каторжника?
— Да…
— Но даже если б не говорил, он все равно бывает в тюрьме в Трондхейме.
— Откуда ты знаешь?
— Знаю! — уверенно сказала она.
Они молчали, пока кучер просил столпившихся на дороге людей пропустить экипаж.
Андерс с любопытством смотрел по сторонам. Потом спросил:
— Ты уже решила насчет этого русского?
— Ишь ты, спрашиваешь без обиняков!
— Так что же ты мне ответишь?
— Что свои решения я держу при себе.
— Он тебе нравится? Я сам видел.
— Зачем же спрашиваешь, если видел? Андерс скрестил руки на груди и замолчал.
— Мы с тобой говорили о капитале, — вдруг начала Дина через некоторое время.
— Да, — охотно откликнулся Андерс.
— Ты знаешь, что сделал твой брат?
— Нильс? Ты имеешь в виду, знаю ли я, как он покончил с собой? — Андерс с удивлением уставился на нее.
— Нет, это всем известно. Я имею в виду другое.
— Что же?
— Все эти годы он утаивал деньги! — Она смотрела прямо перед собой.
— Что?.. Что ты сказала? — В глазах у Андерса был испуг.
Дина не ответила.
Он схватил ее руки. На шее у него билась жила, он побледнел.
— Почему ты так говоришь?
— Потому что это правда. — И она рассказала Андерсу о тайнике под оторванной половицей.
Андерс снова схватил ее руки и сжал их.
— И много там было денег? — хрипло спросил он.
— Достаточно, чтобы уехать в Америку.
— А где они теперь? Я имею в виду — деньги.
— В банке.
— Но зачем он это делал?
— Хотел иметь капитал.
— Не могу поверить!
— По-своему он был прав. — Эти слова невольно вырвались у нее.
— Прав?
— Конечно, ведь его все осудили. Из-за Ханны.
— Господи Боже мой!
— Нильс хотел уехать. Куда-нибудь подальше. Скитаться нищим бродягой он не мог. Помнишь, Лео говорил, что он собирается в Америку? А Стине нашла у него карту… Вот так-то. Отправиться в тюрьму он тоже не мог. Ертрюд не допустила бы этого…
— Ертрюд? Дина, милая… Но почему же он не уехал? Почему?
— Он повесился, когда узнал, что мне все известно.
— Ты действительно все знала?
