Подожди до завтра - Баскакова Нина (лучшие книги читать онлайн txt) 📗
Снегурочка встретила его насторожено. Андрей не подал виду. Он молча разделся. Не хочет разговаривать, так он настаивать не будет. Зашел в ванную. Закинул на ее полку свою зубную щетку, пасту, одноразовые бритвенные станки, набор для бритья. Прошел на кухню. Достал сахар, соль, молоко, кофе, манную крупу, пиццу. Молоко в холодильник. Пиццу в микроволновку. Крупу, сахар и столь поставил посреди стола. Поставил воду для кофе. Маша стояла в дверях кухни молча, наблюдая за его действиями. Руки на груди сложены, губы плотно сжаты.
— Ты есть будешь? Я еще не ужинал, — спросил он.
— Кофе буду, — ответила она и не выдержала. На губах появилась улыбка. В глазах сверкало веселье. Она кивнула в сторону кучки посередине стола. — Это что?
— Я не люблю пресную еду. Раз тебе соли жалко, то решил свое купить, — ответил Андрей.
— Я забыла посолить. — Маша тихо рассмеялась.
— А я подумал, что ты до такой степени принципиальная, — он достал пиццу. — Ты кофе какой пьешь?
— Черный и ложку сахара.
— Сейчас сделаю, — в ответ момент зазвенел телефон. — Да, мам.
— Ты чем сейчас занят? — спросила она.
— Кофе пью. Пиццу есть сейчас буду.
— Ты слишком увлекаешься кофе. Надо пить зеленый чай. Он полезнее и придает хороший заряд бодрости. И зачем вечером пить кофе?
— А я вот сейчас хочу, — хмыкнул Андрей. — Не нравится мне твой зеленый чай. Долго разгоняет свой эффект бодрствования.
— Ты неправ. Его нужно пить правильно, тогда и эффект будет нужный.
— Мам, ты позвонила поговорить о пользе зеленого чая? — прервал ее Андрей. — Я как бы ужинать сел.
— Я позвонила узнать, когда тебя домой ждать.
— Сегодня не ждать, — ответил Андрей.
— Мог и предупредить!
— Так я знал, что ты пзвонишь.
— Андрей, мне не нравится твои частые отлучки из дома.
— А мне мои отлучки очень даже нравятся, — бросив взгляд на Машу, которая с трудом сдерживала смех, ответил Андрей. — Ты же против, чтоб я кого-то к себе приводил.
— Жену можно.
— Как женюсь, так обязательно. А пока, мам, дай поем. Завтра поболтаем. Целую, — он отключил у телефона звук и убрал его в карман. — Точно со мной не поужинаешь?
— Я уже ела. — Маша рассмеялась. — Как тебя опекают!
— Как самую большую драгоценность. Я сочувствую сестре. Когда она подрастет, то мама ей шагу не даст лишнего ступить.
— А сколько твоей сестре?
— Почти десять. — Андрей не сводил глаз с Маши. Тонкая кофточка, домашние брюки, волосы заплетены в короткую косу. В глазах было веселье, на губах игрла улыбка. Такую он ее еще не видел. — Ты мне нравишься.
— Не надо, — взгляд потух. Страх? На такие обычные слова?
— Маш, я просто выразил свою симпатию. Больше ничего. Ты симпатичная женщина. Ты мне нравишься.
— Я знаю.
— Откуда?
— Иначе ты бы не пришел, — последовал ответ. Андрей даже подавился.
— Какой ты знаток мужских душ! — откашлявшись, ответил он. — На тех условиях, что предлагаешь встречаться — надо дураком быть, чтоб отказаться. А что так удивляться? Смотри сама: подарки тебе не нужны, замуж ты не хочешь. Только постель. А остальное — это мелкие заморочки.
— Тебе что, все равно с кем спать? — тихо спросила она.
— Чисто снимать пыл — да. Делить еще и душу — нет. Только ты ведь первое ищешь?
— Да. Ты прав. Но с первым попавшимся я спать не стала бы.
— А я значит не первый попавшийся?
— Видела тебя пару раз. У тебя внешность запоминающаяся.
— Из разряда «их разыскивает полиция»?
— Скорее актера или певца. Блондин, со своей стрижкой модной. Я удивилась, что у тебя сами так волосы ложатся. Думала, ты их укладываешь.
— Пришел в парикмахерскую, попросил подстричь так, чтоб был вид человека, а не заросшего полярника. Вот и все. Я не из любителей за внешностью смотреть и пользоваться десятью баночками с мазями и кремами. — Андрей допил кофе. Вымыл кружку и тарелку. — Значит, тебя моя прическа привлекла?
— Ты симпатичный, — рассеянно ответила Маша, думая о своем.
— Ладно, Снегурочка. Я в душ.
— Давай.
Она стояла около окна. Занавеска немного приоткрыта, чтоб видна была улица. Маленький силуэт на фоне окна. Что-то прошептала.
— Что ты сказала? — спросил ее Андрей.
— Ничего. Уже вернулся?
— Как видишь.
Она неторопливо начала раздеваться. Никакого стеснения или кокетства. Все движения естественные. Плавные. В темноте комнаты виден ее лишь силуэт. Простота порой выглядела не менее соблазнительно, чем самый откровенный эротический танец. Она легла рядом. Ее губы накрыли его. Мягкий поцелуй. Мягкие ласки. Время, когда не нужно торопиться. Когда можно наслаждаться каждой минутой, проведенной наедине. И перелом, когда просыпается страсть. Дурманящая и голодная. Она сметает все барьеры. Заставляет дрожать в предвкушении того яркого огня, в котором сгорает не столько тело, сколько душа. Он чувствовал, ее огонь, который она так тщательно скрывала. От этого его пламя разгоралось еще сильнее. Страсть испепеляла их. Два огня объединились в пожар, что сметал все на своем пути. Разрядка такая сильная, что высасывала все силы. Стоило Андрею упасть на подушку, как сон выключил его.
Глава 4.
Андрей проснулся, когда было еще темно. Вначале не мог понять, где находится. Потом Андрей вспомнил о Снегурочке. Рядом ее не было. Он повернулся и увидел ее, сидящую на стуле с альбом, лежащим на согнутой в колено ноге. Она что-то увлеченно рисовала. Черный грифель так и скользил по бумаге. Губы приоткрыты. Язык так и скользил по губам. Волосы распущены и постоянно ей мешали, она их поспешно откидывала назад, но они упрямо возвращались назад, стоило ей повернуть головой. Халат съехал, оголяя плечо. Но она ни на что не обращала внимания. Все ее внимание было поглощено процессом рождения картины. Свет настольной лампы выхватывал лишь пространство около стола, а вокруг была темнота. Маша не подозревала, что сама была настоящей картиной. Яркой и притягательной. Настоящей. Он любовался ею. Умел бы рисовать, так запечатлел бы на бумаге художницу. Но с рисованием у Андрея всегда было плохо. Оставалось лишь надеяться на свою память.
Вот она устало вздохнула, откинулась на спинку стула и закрыла глаза. Прошло минут пять. Она вернула альбом на стол и вышла из комнаты. Андрей не мог сдержать любопытство. Он подошел к столу. Старый дом с выбитыми окнами. Луна холодным светом освещала заросший сад. Трудно было разглядеть в кустах сидящую девочку. На ступеньках дома в неестественной позе лежал человек. Как будто он упал, потерял сознание или умер. Мрачная картина в черных красках. Он перевернул лист. Старая полуразвалившаяся церковь. Выбитые окна, сломанная крыша. На следующей странице была та же церковь только внутри. Часть стены и кусочек звездного неба, который был виден сквозь поломанную крышу.
Четвертая картина была портретом мужчины лет пятидесяти-пятидесяти пяти. Болезненно худой с хмурыми, строгими бровями, тонкими губами, сжатыми в узкую полоску и не соответствующими лицу добрыми глазами.
— Тебя не учили, что брать чужое без спроса нельзя? — голосом, лишенным эмоций, спросила Маша.
— Ты красиво рисуешь.
— Не суй свой нос в те вещи, которые тебя не касаются. Эта моя жизнь, куда я не хочу тебя пускать, — холодно сказала она.
— Это красивые рисунки. И они мне нравятся, так же как и та, что их нарисовала, — ответил Андрей. После этого он ушел из комнаты. Надо было умыться. Можно было заодно и побриться. Щетина была довольно ощутимая. А с ежом она целоваться точно не будет.
Когда Андрей вернулся, в комнате все так же горел бра. Маша лежала в кровати. Коса покоилась на подушке. Глаза закрыты, но он мог поспорить на что угодно — она не спала.
— Ты боишься темноты, — он лег рядом. — Боишься доверять, резких движений, разговоров, боишься потерять контроль над ситуацией и оказаться в зависимом положении. Что еще?
