Инструкция на конец света (ЛП) - Каейн Джейми (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации .txt) 📗

мальчиком с золотисто-коричневыми волосами, мягкими руками и

умными и серьезными глазами. Он возникал как будто из-под земли –

такое у меня сложилось о нем детское впечатление. Он был грязный и…

одичавший, как маленький бездомный зверек, которого мне удалось

приручить.

Его внимание и дружба вызывали во мне такие же чувства, как если

бы мне доверилось некое дикое создание – как будто ты избранный. Я до

сих пор не могу понять его полностью, но знаю, что он никому не

доверяет. Теперь и мне.

Я была той, которая знала его ещё как Вольфи. Ещё он был

Вольфгантом (спасибо Анни), в детстве это имя мне казалось дурацким

для

ребенка.

Даже было время (мне было пять), когда я думала, что мы с ним будем

вместе, поженимся, и у нас родятся такие же красивые детки, с

золотистой кожей.

Больше я так не думаю, разумеется.

Я перестала верить в счастье очень давно.

Еду принесли быстрее, чем я ожидала и, когда официантка исчезла,

Анника улыбнулась и задала вопрос:

– Ты будешь молиться со мной?

Я замерла.

Ходят слухи, что Анни ударилась в веру. Поговаривают, что это

произошло после курсов анонимных алкоголиков, которые, видимо,

были частью ее программы реабилитации, в которую я мало верю.

Она наклонила голову и закрыла глаза, я сделала то же самое, но

чувствую себя обманщицей. Она протянула руку к моей руке, и я дала ей

ладонь, не зная, что делать.

В Садхане в нас воспитывали духовность, но не такую. Не ту, что я

видела в фильмах. В нашей деревне всё по-другому. Философия Махеша

основана принципах йогов с примесью буддизма. Главным Богом

является наша Земля, призвание к миру – единственная молитва.

Она произносит вслух слова, которые я не могу даже повторить,

потому что их не знаю. Моя любимая Анни всегда была близка к краю,

та, что освещала мою жизнь как звезда, неужели она стала фанатичной

сторонницей такой религии? Когда она сказала «Аминь», я повторила,

хотя понятия не имела, что это значит.

Николь

Когда я проснулась в новой спальне после первой ночи в доме

бабушки и дедушки, я удивилась тишине вокруг. Я заснула с

наушниками, включёнными на полную громкость, чтобы не слышать

ругань родителей, но, видимо, во сне я выдернула их из ушей, так как

сейчас я не слышу ничего. Мои родители – жаворонки, поэтому с

первыми лучами солнца у нас в доме всё оживает. Мама готовит завтрак,

убирает посуду, подметает полы. Папа, если он к тому времени ещё

дома, обычно забивает гвозди, строит, ремонтирует что-либо. Поэтому

это молчание заставляет меня похолодеть, несмотря на то, что в комнате

очень тепло.

Вольф

Попробуйте представить, что дерево способно любить.

Я не говорю, что будет легко представить себе мир, как его видит

дерево. Наверное, Вы вообще считаете, что дерево его никак не видит,

но это не так.

Это мне сказал Махеш, когда мне было двенадцать лет, и я строил

свой первый домик. Я только узнал о важности коры для дерева и

волновался по поводу её повреждения при работе с ней. Он помог мне

узнать, как следует заботиться о дереве, что для него полезно, а что –

нет. И это не так, как описывают в дурацких детских книгах, где

«Щедрое Дерево» всё отдаёт человеку, а он всё берёт и берёт.

Я говорю об уважительных и взаимовыгодных отношениях, в

которых дерево почитают за его красоту, силу и изящество.

А сейчас меня беспокоит, что если шум от забивания гвоздей

услышат новоприбывшие соседи и решат, что мой домик строится на их

дереве. Мое вторжение не было преднамеренным. Я выбрал это дерево

раньше, чем они приехали. Я долго выбирал крепкий ствол, которому не

в тягость будет поддерживать дом. С этого дерева легко проглядывается

восточная часть леса. То, что мое строительство развернулось на чужой

территории, я заметил почти что в конце, как оказалось, разделы старой

колючей проволоки всё еще были расположены вдоль границы участка,

но, так как большая часть этого забора исчезла, сейчас сложно сказать,

где проходит граница. Даже когда я осознал свою ошибку, стало

понятно, что выгонять меня пока отсюда не собираются. Пришлось

заканчивать дом, оглядываясь через плечо, думая о том, как бы кто меня

здесь не заметил. План, конечно, как из «О мышах и людях», но деревья

не строят глупых планов и вообще их не строят.

Создание домика было для меня отдушиной. Я много думал о том,

что должно быть внутри. Снаружи я выпилил много окон – хочу, чтобы

внутри было много света. С сохранением тепла в доме были некоторые

проблемы. Возможно, я буду здесь жить только весной, летом и ранней

осенью. Короче, когда снаружи будет достаточно тепло.

Я уже собрался идти домой, когда услышал голос снизу, из-за

которого покрылся мурашками. Голос был девчачий, и она спросила:

– Что ты делаешь? – я опустил глаза вниз, там стояла Николь.

– Строю крышу.

Она рассматривает домик, его странно расположенные окна и

смешанные цвета фасада.

– Что это?

Она первая, кто увидел мое творение, мой секрет. Теперь не

получится это скрывать. Странно, я должен бы злиться на нее за такое

вторжение, но этого не происходит. Я только немного взволнован тому,

что она здесь.

Глава 4

Николь

В тот момент, когда я увидела, пожалуй, самого странного парня из

всех, которых когда-либо встречала, сидящего в домике на дереве – я

решила, что мне это кажется. Этот парень вообще бывает на твердой

земле?

Я оглянулась вокруг, пытаясь убедиться, что это не сон. И

действительно – вокруг все тот же плотный лес, моё тело также ноет и

просит влаги как собственно и пять минут тому назад, когда я искала

ручей, к которому меня отправил отец.

Вольф спустился по лестнице и подошел ближе. Было видно, что он

осторожничает, но уже не так, как при первой встрече. Что-то мне

подсказывает, что он не хочет меня здесь видеть.

– Привет, – говорит он. – А где твое ружье?

– Я не на охоте.

– То есть ты не носишь его даже для безопасности? В любой момент

ты могла бы столкнуться с милым животным, которое захочешь убить.

– У меня есть нож, – объяснила я, демонстрируя оружие, что лежало

в моем заднем кармане. – Как раз для тех случаев, когда я встречаю

Бэмби, – кажется, он не понял, шучу я или говорю всерьез. Я же не

улыбалась, не желая помогать ему в разгадке.

– Эмм, а как ты тут оказалась?

– Услышала стук.

– Ты гуляла по лесу одна?

– Не совсем гуляла. Я искала ручей по поручению отца.

Вольф указал в том направлении, куда я и собиралась:

– Надо спуститься с холма, пройти где-то минут десять, только ручей

почти пересох.

Мне всё равно нужно увидеть его своими глазами.

– Хорошо, спасибо, – сказала я и развернулась, собираясь продолжить

свой путь. Однако странное ощущение необходимости задержаться не

отпускало меня.

– Подожди, – быстро произнес он. – Если хочешь, могу показать, где

у ручья более глубокий бассейн. Правда, это немного подальше. Вдруг

ты захочешь поплавать...

– Спасибо, не нужно, – отрезала я. – Я найду.

Если он решил, что я иду к ручью, чтобы искупаться, то не стоит его

переубеждать. Незачем объяснять, что моему отцу просто нужно знать,

где находятся все ближайшие источники воды.

Он ничего не ответил. А я не могла сдвинуться с места. Наши

взгляды задержались друг на друге немного дольше, чем нужно, пока я

не отвернулась, делая вид, что решила лучше рассмотреть лес.

– Хочешь, проведу экскурсию по моему дому? – наконец спросил он.