Два плюс один (СИ) - Неиванова Елена (читать полностью бесплатно хорошие книги .TXT) 📗
"Хорошо было бы встретиться с Полинкой, но она уехала к бабушке за город. Да и все девчонки разъехались, даже не с кем словом обмолвиться". Так захотелось, чтобы родители вновь приехали домой, но Ксюша прекрасно понимала, что это невозможно. Папе предложили прекрасную работу в другом конце страны, а мама никогда его не оставит одного. Затосковала. Резко, словно пенной волной накрыло с головой и по плечам пробежала ледяная прохлада одиночества. "Может стоило поехать с ними"?
В сосновом бору было по вечернему прохладно: лёгкий ветерок нежно трепал позолоченные макушки деревьев, а солнце рисовало на травах свой причудливый портрет. Под ногами хрустели сухие ветки и длинные иголки забивались в подошву открытых босоножек. Вытряхнув из под пятки хвойные колючки, Ксюша остановилась. Загляделась на красного жука, ползущего вверх по коричневой шершавой коре. "Ползёт куда — то, есть у него пусть малая, но цель, может добраться вон до той дырки в дупле или встретить другого жука. А что есть у меня, какая цель теперь? — тронула пальцем чёрные усики, — сказать родителям, родить… стать матерью-одиночкой, устроиться потом на завод и всю жизнь..". От этих безрадостных мыслей даже голова закружилась, прислонилась к дереву и заплакала. Сначала беззвучно, а потом так сильно, что в районе горла моментально ком собрался камнем, а щеки защипало от тёплой соли. Возможно только сейчас пришло осознание того, насколько эта ситуация бесповоротно и безжалостно изменит всю её жизнь. Ксюша подумала о Тимуре и в душе вскипела дикая злость. Как отпустила так легко, почему не пошла к его отцу? Почему он не помогает до сих пор? С этими мыслями прошла вперёд по тропинке, бросая на траву кусочки поломанной ветки. Внезапно захотелось ему позвонить, разобраться, воззвать к совести..
Остановилась у реки и присела на берег, покрытый рельефными мохнатыми кочками. От воды пахло пряным ароматом осоки и влажной прохладой. Тишина. Никого. Можно без свидетелей позвонить.
Гудки длинные. Появилась надежда и Ксюша схватилась пальцами за воротник куртки. Нервничала.
— Ксюх, привет, — прозвучал в трубке знакомый голос.
— Привет, Тимур, — в порыве нервного напряжения начала хаотично срывать верхушки высокой травы.
— Что — то случилось? Я кстати деньги отправил утром, дошли?
— Я не смотрела даже, — растерялась, разминая пальцами душистый стебелек.
— Ну а как вообще дела? — снова спросил доброжелательно, словно и не было между ними никакого разрыва.
— Да не очень, если честно, угроза у меня, а денег на лекарства нет особо. Полька уехала, хожу одна, гуляю. Работу не могу никак найти. А ты как там?
— Не волнуйся, я же тебе говорю денег я выслал даже больше, чем обещал, — в голосе прозвучали нотки сочувствия, — Я — то прекрасно, город, конечно, шикарный, я даже не успел нигде побывать. Отец меня к дяде Диме пристроил, сижу, помогаю составлять договора. Ну по большей части подай — принеси. Ну а со здоровьем что, все серьёзно?
— Я рада за тебя, — не очень- то искренне вышло. — Со здоровьем не очень да, была на УЗИ, у меня уже 11 недель.
Вздохнул в трубку.
— Ты не приедешь больше? — с трудом озвучила мучающий вопрос.
— Нет, Ксюх, я лучше тебя потом заберу, как встану на ноги, ты главное береги себя. Извини, надо выходить из офиса, и так задержался.
— Пока, — только и успела произнести, как в трубке послышались гудки.
Еще некоторое время просидела на берегу, обхватив руками колени и смотрела, как от сильного ветра колышется водная гладь. Смятение. Абсолютно трезво рассуждая ранее, сейчас была рада обмануться, цепляясь за последнюю возможность выбраться из всей этой ситуации.
***
Дерзко выкрутив руль, Макар закусил незажженную сигарету и нахмурился. Сколько месяцев мать нагло обманывала, усыпляла бдительность, просила не приезжать. Конечно, она боялась, что Макар увидит ситуацию настолько неприглядной. Из квартиры практически все вынесли, Катька снова не появляется дома, а мать все это покрывает. Как зашёл через порог, думал от злости разобьёт последнее зеркало в доме. Руки затрясла мелкая дрожь, показалась вена на шее.
Вот так дела! Мягкую мебель, что купил в прошлом году, по ходу тоже унесли, мать спала на старой кушетке, неизвестно откуда появившейся. Стул заскрипел, когда Макар присел напротив матери за стол. В ледяных глазах повисло напряжённое молчание.
— Макарушка, ну вот так, я не могла тебе сказать, боялась ты сорвёшься и переубиваешь и её и её сожителя, будь он проклят.
Он молча слушал историю с самого начала. Желваки ходили на скулах и ноздри раздувались от злости. Выпил залпом стакан воды и посмотрел на часы. За окном почти потемнело.
— Где они сейчас живут? — только и проронил за все это время.
— Я не знаю, Макар, правда, месяц она мне не звонила, — мать утерла слезу краем рукава.
— Я так понимаю, все деньги, что я тебе посылал, уходили через дверь? — голос тихий, вибрирующий, страшнее раскатов приближающейся грозы.
Кивнула.
— Она же дочь мне, ну как я не помогу раз такая непутевая. Есть — то каждый день хочется.
— Вот тебе деньги на первое время, завтра сниму и привезу ещё. Разберёмся, что делать дальше.
Не обнял, не поцеловал, хотя очень хотел поддержать пожилую, настрадавшуюся женщину. Однако злость была сильнее. В душе Макар прекрасно понимал, что Катька — лишь продукт многолетнего воспитания. Сама виновата — с рождения окружала сестру слепым обожанием, перекладывая ответственность воспитания на плечи Макара. А кого он мог воспитать, когда был всего на 5 лет старше сестры? Катюха с детства вила из всех верёвки, а лет с 13, как он уехал в Москву и вовсе изменилась. Вспомнилось, как приехал с многочисленными сумками в гости. Мать была на работе. Так и просидел голодный, пока сам себе не сварил макароны, а сестра даже из комнаты не вышла, примеряя подаренные бижутерию и наряды.
— Макар, прошу тебя, не ищи её, она сама придёт, я уверена, что он её бросит скоро и снова ко мне придёт, — с тревогой в потухших глазах вопрошала женщина.
— Я позвоню, — бросил скупо и вывернул наружу язычок белого кроссовка.
Глава 7
Глава 7
Зашёл в квартиру, как тёмный вихрь, взвинченный и мрачный. Юля не сразу поняла, где он пропадал и почему вернулся в таком состоянии. Поставив бутылку коньяка на стол, Макар критически оглядел плиту на наличие еды и скривился.
— Юль, а ты не готовила что ли ничего? — резко, с требовательными нотками в голосе спросил.
— Я (пауза) думала мы с твоими друзьями в кафе покушаем, вроде обещал познакомить, — нарисовалась в двери, подпирая бедром проем. В этом парадно-выходном виде, с распущенными волосами она на секунду напомнила ему Катьку. Та тоже вечно красилась, вертелась перед зеркалом и сидела в компе, пока уставшая мать готовила ужин.
— Прости, планы изменились, ты же видишь, я поздно приехал, — открыл бутылку и вздохнул в самое горлышко.
Еще утром он собирался познакомить девушку с матерью, сейчас этот пыл откровенно угас.
— Вижу, вижу, а что за повод? — вопросительно подняла бровь, продолжая находиться на том же месте. В голубые глаза проникла тонкая нить тревоги.
— Давай я тебе завтра расскажу, сделай что — нибудь по быстрому, а? — плеснул янтарный напиток прямо в стакан для сока. — Будешь?
— Нет, и тебе не советую на ночь, тем более в таких количествах, — все же подошла ближе, пытаясь закрыть крышку бутылки. В этот момент глаза мужчины стали подобны грозовой туче. Губы растянулись в жёсткую тонкую линию. Уверенным жестом большой ладони он перехватил бутылку и резко дёрнул на себя. На краю стола образовалась небольшая лужица. Оскорбленная девушка округлила глаза, таким агрессивным она его не видела никогда. — Я же о тебе забочусь, Макар, прекрати так себя вести.
— А это я, позволь, сам решу, когда мне пить и сколько, — процедил и одним махом осушил весь стакан. — И если бы ты заботилась обо мне, то уже могла, как минимум, сделать яичницу. Или это так тяжело, Юль, я не пойму?
