Протяни мне руку (СИ) - Максимова София (книги txt) 📗
И всё-таки каждый раз, зализывая раны и загоняя глубже внутрь свои обиды, я убеждал себя, что с ними лучше, чем в детдоме, что у меня есть семья, — Бес резко замолчал, устыдившись своей откровенности. Что это он? Плачется, как маленький… Щеки мужчины окрасились румянцем стыда и неловкости.
Девушка незаметно вытерла влажные дорожки на скулах и одной рукой приобняла Диму, положив голову на его предплечье:
— Но теперь-то ты всё понимаешь, да? Ни один ребенок не в ответе за обстоятельства своего рождения или ошибки своих родителей! Просто твоя тетка — глубоко несчастная и очень жестокая женщина, вымещавшая всю свою злобу и обиду на жизнь на тебе, маленьком беспомощном ребенке, который не мог себя защитить и дать сдачи! А ты… ты замечательный! Только подумать! После всего, что сделала эта женщина, ты продолжаешь ей помогать! Только сильный духом и очень добрый человек способен на такое! А посмотри, сколького ты добился! — она обвела взглядом его большую светлую кухню. Жилье, автомобиль, внешний вид мужчины — всё говорило о его достатке и успешности.
Дима почувствовал, как слова девушки, словно бальзам, проливаются на его израненную, изъеденную сомнениями душу. Удивительно, какой всё-таки силой они обладают. Одни слова способны ввергнуть в пучину отчаянья и ненависти к самому себе, а другие — дарят надежду и утешение. И, казалось бы, Бес и раньше знал всё о характере своей злобной тетки, а с возрастом даже стал понимать, почему она так ведет себя с ним. Но вот именно сейчас он как будто бы прозрел и действительно начал верить в то, что говорила ему Женя.
И вдруг её последняя фраза его отрезвила:
— Если бы ты только всё знала обо мне… — сказал он как-то обреченно.
— А ты мне и расскажешь, — ответила Женя, поглаживая его руку, но, заметив настороженность в глазах Димы, закончила. — Не сейчас… когда будешь готов…
Чувствуя ласковые поглаживая её пальцев, тепло обнаженного колена, прижавшегося к нему, Бес не сдержался, его окрыленная душа рвалась навстречу этой удивительной, понимающей девушке, и мужчина впервые уступил своим чувствам. Он аккуратно взял Женину ладонь, поднес к своим горячим сухим губам и поцеловал, а затем уже и сам потянулся к ее губам за поцелуем. Но заметив, как отстранилась перепуганная Женя, покрывшись густым румянцем, будто не она сейчас сама распаляла его своими прикосновениями и участливым взглядом, Дима рассердился — на неё, на себя и свою дурацкую откровенность, на эту ситуацию в целом:
— Хватит меня дразнить! Я не железный, в конце концов! Ты трясешь передо мной своими прелестями, — мужчина руками в воздухе обрисовал воображаемую фигуру девушки, — смотришь на меня этими своими глазищами, прикасаешься, а чуть до дела доходит, сразу в кусты? В следующий раз ты нарвешься на последствия!
— Я ничего не понимаю, почему ты так разозлился? — искренне недоумевала Женя.
— Ах, не понимаешь? Так я тебе объясню, — с этими словами Бес легко подхватил оторопевшую девушку подмышки, усадил на стол и, вклинившись между её бедер, жадно поцеловал. Под его напором Женя чуть подалась назад, но не оттолкнула мужчину, а Дима, ободренный её робким ответом, одной рукой стал придерживать затылок девушки, зарывшись пальцами в шелковистые волосы, а другой — гладить стройную ногу от колена до самого края маленьких шортиков, бесстыдно оголивших бедра.
Постепенно Женя стала отвечать смелее, её язык начал подражать его языку, голову пьянило, по телу разлилась приятная истома, как вдруг тишину, прерываемую их шумным дыханием и звуками поцелуя, нарушил детский плач, доносящийся с верхнего этажа.
Девушка в одно мгновение оттолкнула Беса и спрыгнула на пол, покачнувшись и едва не упав. Краска стыда залила её лицо.
— Ты всё неправильно понял, я не хотела ничего такого…Я просто проявила к тебе сочувствие, в котором ты так нуждался в тот момент, — Женя начала оправдывать своё поведение и, прежде всего, оправдывать саму себя в своих глазах. Находясь в зависимости от милости Димы, сейчас девушка больше всего боялась, что её поцелуй он расценит как плату за гостеприимство и проявленную к ним с Ваней заботу. Она и подумать не могла, что своими словами может обидеть его.
— Я не нуждаюсь в твоей жалости! — со злостью закричал задетый мужчина и, чтобы как-то реанимировать раненное самолюбие, схватил руку Жени и положил на свой пах. — Вот в чем я нуждаюсь, черт возьми. Как насчет того, чтобы помочь мне с этим, а? О, только не строй из себя невинную овечку, секунду назад ты чуть не сожрала меня в порыве страсти как самка богомола… — Дима похабно улыбнулся, но договорить не успел, так как Женя влепила ему звонкую пощечину, а затем выбежала из комнаты.
Бес с грохотом придвинул кухонные стулья ближе к столу — хотелось что-то разбить, сломать, но он пару раз выдохнул, чтобы взять под контроль взыгравшие нервы, и вышел на улицу. Он чувствовал себя паршиво — уязвимым, слабым, будто голым и ругал на чем свет стоит — не хватало только, чтобы вместо желания и симпатия Женя испытывала к нему жалость или взяла под опеку как своего сына. Устав от самобичевания, Дима поплелся в свою мастерскую.
Было у него ещё одно любимое дело, хобби, о котором мало, кто знал — Бес занимался плотничеством, мастерил из дерева предметы мебели. Пока это были простые, незамысловатые вещи — стеллажи, табуретки, журнальный столик или беседка, но ему нравился не столько результат, сколько сам процесс создания и работы с древесиной, её волокнистая текстура со своим особенным, неповторимым узором, смоляной запах хвойных парод или горьковатый аромат дубильных веществ и дегтя лиственных деревьев. Эта работа была для него своего рода терапией. Если занимаясь ремонтом машин, он настолько погружался в работу, что порой делал всё на автомате, главным был результат — точный и выверенный, то здесь — был важен процесс создания, полет фантазии и особая атмосфера, в которой Дима погружался с головой. Возможно, когда-нибудь в старости, иногда думал Бессонов, он отойдет от дел и займется только этим своим хобби.
Вот и в этот раз он направился в столярную мастерскую и провозился там почти до позднего вечера. Он резал, строгал, шлифовал, наверное, впервые за всё это время оставаясь погруженным в свои внутренние переживания, и в конце с удивлением и какой-то грустной улыбкой рассматривал результат своей работы — две деревянные, чуть неровные машинки, размером не больше его ладони. Когда Дима вернулся в дом, все уже спали, поэтому он оставил свои «поделки» на кухне и тоже отправился мыться и спать.
К сожалению, для Жени неприятности не ограничились только стычкой с Бесом. Буквально через час после этого ей позвонили из банка и напомнили о пропущенном сроке погашения очередного платежа по кредиту. Девушка ругала себя, обзывая глупой гусыней, как об этом можно было забыть? Неужели она настолько привыкла к сытой жизни под боком у Димы, что совсем забыла о своих обязательствах, о том, что за стенами этого дома продолжается совсем другая жизнь, к которой ей придется вернуться буквально через пару месяцев. Но хуже было то, что платить девушке было нечем, а просить деньги у Бессонова после всего произошедшего она просто не решалась.
Глава 6
В течение следующей недели ей звонили из банка по несколько раз в день: сначала её клиентский менеджер, а затем уже из отдела собственной безопасности. Они грозили ей неустойкой, судебным иском, испорченной кредитной историей, приставами и коллекторами, не принимая во внимание рассказ Жени о её временной нетрудоспособности. Под конец таких разговоров девушка становилась больной от волнения и переживаний. Дима держался с ней холодно, не сказав за всё это время и десяток слов, поэтому к нему она так и не смогла обратиться.
Каждый раз, увидев входящий звонок, девушка спешно удалялась к себе или ванную и закрывала двери. И Дима сразу догадался, в чем дело — звонил бывший Жени, отец Ваньки. Видно этот тип одумался, понял, что проворонил своё счастье и пытался помириться, названивая по несколько раз в день. Вот только позиция Жени не была до конца ясна Бесу. Судя по тому, что со своим бывшим она каждый раз общалась по полчаса и больше, девушка была готова его выслушать, но не простить и вернуться, ведь с Димой она ни разу не заводила разговор о том, что съезжает и ей больше не нужна его помощь. Видно, этот объявившийся экс-жених не мог обеспечить своей женщине того же комфорта и уюта, какой был здесь, у Беса. И это останавливало Женю от окончательного выбора.
