Держи меня крепче (СИ) - "Душка Sucre" (книги онлайн без регистрации TXT) 📗
Все это было сказано тихим усталым голосом без должных ноток раздражения и грубости, так что Олли вновь уверился в том, что девушка вполне адекватна, но слишком зла, чтобы терпеть его присутствие, и ровно столько же тактична, чтобы высказывать ему претензии. Соня сама того не понимая открывала путь к своему сердцу этого мальчишки, у которого «в попе детство играет на барабанах, а младенчество подыгрывает на бас гитаре». Она решила, что все потеряно, что с Оливером Бассом план не выгорит, а скорее пойдет ко дну, чем созреет хотя бы один плод на древе мести.
Оставив его мокнуть, она ушла на сломанных каблуках и всю дорогу пыталась уверить в себя, что все еще можно исправить, что если двоюродный брат Хренчика и не является оружием ее мести, то этим оружием станет… Тут идеи обрывались, напрочь асфальтируя фантазию жестокой реалией безысходности.
Так она и провела время до утра, уснув лишь за несколько часов до рассвета, а проснулась от назойливого шуршания, ахов и охов, владельца которых она уже мысленно отправила на дыбу. Оказалось, что это объект мести пытается прилично одеться. В мыслях сразу сработал отбойный молоток, выдолбив новый план действий. А именно: одеть сестру на свидание с Сонькиным бывшим парнем в Сонькины же шмотки. Шер не сможет не узнать одежду своей экс, потому что понты он чтит почище правды. Вот тогда, когда он увидит, что его новая игрушка одевается с плеча сестрёнки, он начнёт ее стыдиться и бросит. Возможно, план и не совсем идеален, по крайней мере, какой-то план.
– Тебе подойдут мои джинсы, – отыскивая из груды тряпья свои самые классные джинсы Соня старалась не думать, что откладывала на них из карманных денег почти три месяца. – И вот эта розовая маечка всплеснет гламуром, – она достала нечто крохотных размеров с надписью «Roca Wear» поперек груди. – Ремешок… И… самое главное, – она чуть не всхлипнула, – мои Конверс Пинат Баттер Вулфы31…
Я определенно впечатлилась ее готовностью поделиться со мной одеждой и не могла ей отказать, хотя меня решительно всё смущало. И розовая майка, которая не скрывает пупок, и странные кеды с мордой хитрого лиса на боку, и безразмерные джинсы, в которые десяток таких, как я влезет…
Но я без вопросов влезла в данные мне доброй сестрёнкой шмотки и ушла на встречу, постоянно одергивая майку вниз. Я собрала, наверное, все взгляды, пока добрела до парка, как осуждающие, так и восхищенные. Одна бабуля, по всей видимости бывшая «нквдешница», настолько впечатлилась моим внешним видом, что пристроилась за мной следом и вела до самого парка, читая нравоучительные лекции касательно того, что порядочные девушки в подобном виде на улицу и носу не кажут, что таких замуж не берут, что они рожают в подворотнях, а потом там и гибнут. На что я даже возмутиться не успевала, как она мне новую тираду впаривала с видом безумной теледикторши, которую перебить может только полный выруб электричества.
В общем, дорога была весьма занимательной и познавательной…
– Ого, да ты рульная чика! – восхитился Олли моему обновлённому виду, когда я все же отбилась от старушенции и дошла до места встречи.
Сам же он был завернут в футболку с длинными рукавами, на голове он завязал платок, как делают это арабские шейхи, на глаза нацепил большие солнцезащитные очки.
– Не обращай внимания, – махнула я рукой. – Это всего лишь эксперимент…
– Эксперимент? – тут же ухватился друг. – А с этого момента поподробнее.
– Ну, не совсем эксперимент… Просто так вышло, – не знала я как соврать, но рассказывать о нашей истории с правоохранительными органами совсем не хотелось.
Он бы решил, что я уголовница…
– Не хочешь, не рассказывай, – пожал он плечами. – Я все равно все понял сам.
– Что ты понял?
Неужели ему Шер рассказал, что я в ментуре ночевала? С него станется похвастать тем, что он меня спас. Вот блин.
– Ты просто хочешь выглядеть под стать своей лебединой любви, – протянул он с видом героя романа Достоевского, в честь которого прозаично и назван сам роман – «Идиот».
– Да с чего ты взял? – взбрыкнула я.
– Потому что вы встречаетесь, и вам перепадают привычки друг друга, – с видом знатока отношений заявил Оливер, хотя мне помнится, ему самому с девушкой помощь нужна. – Так бывает. Люди общаются, познают друг друга, живут друг другом и вскоре уже становится непонятно, где кончается один и начинается другой, потому что они начинают существовать единым целым.
– Бред…
– А ни фига. Зная Тёму, скажу тебе, что он не стал бы официально называть тебя своей девушкой, если бы не был влюблён так сильно, как кошка тащится от валерьянки, а собака от кошки.
– Чушь…
– Я его сто лет знаю. Уж поверь мне на слово. Скоро он предложит тебе руку и сердце. Ты ведь скажешь «да»?
– Что?.. У тебя в голове каша какая-то.
Вот чёрт. Какое нафиг влюблён? Артём в себя, зараза, влюблён, больше ему никого не надо. Сам бы на себе и женился. Я вообще сомневаюсь, что эта льдина, именуемая себя Шерханом, может любить кого-то. Это бессмыслица…
– Эй, у меня всё чётко. Вот только когда через два, да, даю вам ровно два месяца, он придет к тебе и скажет то, что я тебе пророчу, а ты скажешь да, вот тогда ты воспримешь мои слова всерьёз, – назидательным тоном, как ни в чем не бывало, продолжил Олли.
– Белиберда!..
– Ни фига!
– Спорим?
– На что? Хотя вообще-то я не спорю!
– На желание! – подмигнув мне, выставил условие Оливер.
Я не могла устоять, тем более, что знала, что победа у меня в кармане. Да, это слегка нечестно по отношению к нему, но он ведь сам пари предложил, а я честно пыталась отговорить… А, была не была! Спорим.
Я пожала его крепкую ладонь, потом мы подбежали к сидящей на лавочке парочке, которые до этого с энтузиазмом наблюдали за нашей «ссорой» и активно голосовали за то, кто из нас одержит победу в споре. Высокий худощавый парень был за Олли, который так и остался неузнанным благодаря камуфляжу, а сидящая рядом с ним и поедающая клубничный рожок миловидная девушка с маленьким ротиком, маленьким носиком и большущими глазами, с копной вьющихся волос, похожая на Мальвину, болела за меня. Прежде чем разбивать, они поинтересовались причине спора.
– Я уверен на все сто процентов, что через два месяца, ровно через два месяца, эта девушка, – он кивнул в мою сторону, не отпуская руки, – получит предложение, от которого не сможет отказаться, и станет замужней дамой, – посвятил в наш разговор незнакомцев Олли.
Девушка ахнула и отвесила своему парню подзатыльник со словами:
– Вот видишь, как надо ухаживать!
Парень сглотнул и замер в ожидании скорой расправы за несообразительность и меча глазами то на меня, то на Оливера, ожидая от нас помощи.
Но наш спор был уже разбит и мы ковыляли в сторону районной больницы, где, кажется, мне и наложили гипс дня три назад.
А сзади послышались звуки зарождающейся ссоры:
– Сравни себя и его! Где романтика? Где желание создать семью со мной? – взвизгнула девушка.
– Послушай, дорогая, но загс – это всего лишь способ уведомить государство о том, что мы спим вместе, не более…
Эта его фраза была генеральной ошибкой. Как если соревноваться в закидывании спичек в нос спящему троллю, ведь тролль-то скоро проснётся, а спринтерский забег на длинные дистанции, увы, выиграл другой парень из команды красно-синих.
– Ах так! – взревела в худосочной Мальвине раненная белуга. – Да ты…
Что там у них было дальше я не знаю. А мы дошли до больнички.
На входе сидела суровая рыжеволосая тётка, на лбу которой, словно на бронзовой статуе, были выбиты условия новой акции, а именно: «Рискните пройти без бахил и получите направление к стоматологу без очереди!« мы рисковать не стали, а натянули предоставленные ответственным Оливером «одноразовые носочки для обуви» и застряли на регистрации. То есть я застряла на регистрации, а Оливер отпросился от стояния в очереди со мной, чтобы сбегать по-быстрому в магазин, ему, видите ли, что-то срочно понадобилось. Я его задерживать не стала, да и не с руки мне было светить перед ним паспортом, так что я отстояла очередь и хотела записаться на прием, когда медсестра заявила, что помнит меня (разумеется, я ее не помнила) и широко-прешироко улыбнулась… Даже как-то зловеще, что ли…
