Такие, как есть - Одо Сьюзен (версия книг txt) 📗
Раздался щелчок, и чайник выключился. Мэнди бросила в чашку чайный пакетик. Она хотела уже залить его кипятком, как вдруг услышала какой-то звук в прихожей. Мэнди пошла посмотреть, в чем дело. Вглядевшись в стекло входной двери, она никого не увидела, но вдруг заметила на полу белый конверт.
На конверте стояло только ее имя. Сгорая от любопытства, Мэнди вскрыла конверт и достала письмо. Внизу она увидела подпись Сэма, и сердце у нее упало. Сэм был краток. Ради семьи и блага детей он принял решение вернуться к жене и еще раз попытаться наладить с ней жизнь. Он много думал о Мэнди, и ему жаль причинять ей боль, но…
Мэнди бросила письмо на стол и рассеянно налила в чашку кипяток. Чайный пакетик плавал на поверхности, постепенно тяжелея и идя ко дну. Она подошли к холодильнику и достала пакет молока. Поднеся его к чашке, Мэнди вдруг развернулась и изо всех сил швырнула пакет в стену. Молоко залило все вокруг — пол, стены, буфет.
Мэнди схватилась за край раковины, ища опоры, и невидящими глазами смотрела, как по стеклянным дверцам буфета стекаюг белые струйки, образуя на полу лужицы. По ее щекам текли горькие слезы.
Анна вошла в ресторан и заметила Фрэнка на мгновение раньше, чем он ее. Воспользовавшись этим преимуществом, она постаралась избавиться от выражения тревожной озабоченности и улыбнуться. Фрэнк поднялся ей навстречу.
— Анна… — Он склонился к ней и слегка коснулся ее щеки губами.
Сев за столик, они смущенно замолчали. С момента их последней встречи прошло почти полгода, и Фрэнк выглядел постаревшим. Или она просто стала забывать, каким он был? В конце концов, седина в его шевелюре появилась уже давно, да и складка под подбородком намечалась раньше…
Нет. Все же Фрэнк изменился. Холостяцкая жизнь накладывает на мужчину особый отпечаток, и теперь Анна видела перед собой совсем не того человека, которого знала прежде. Однако его привлекательность и шарм сохранились. Она могла переспать с ним сейчас, после такого длительного перерыва.
Анна смущенно опустила глаза, пораженная грубой прагматичностью собственных мыслей.
— Я закажу вина? — спросил Фрэнк, будто не замечая ее смущения.
— Да, это было бы неплохо. — Она улыбнулись ему и увидела, что в его глазах вспыхнуло желание. — Ну, как твои дела?
— Паршиво, — усмехнулся он. — По крайней мере так было до недавних пор.
При этих словах тепло разлилось внизу живота Анны. Ей не хотелось бы, чтобы Фрэнк относился к ней так серьезно. Сознание того, что Фрэнк влюблен в нее, смущало Анну. Вообще затевать такую аферу казалось ей неприличным.
— Я слышал о тебе только хорошие новости. Твой журнал, говорят, процветает.
— Да… — ответила Анна, вдруг потеряв интерес к разговору о делах.
— Я знаю о твоей матери. Мне очень жаль. Когда похороны?
— Завтра.
— Попятно… — Фрэнк помолчал немного и вдруг сказал; — Я очень соскучился без тебя, Анна. Несколько раз собирался позвонить тебе, но не решался. Наверное, я плохо обошелся с тобой, да?
— Я бы так не сказала. Просто мы одновременно приняли одно и то же решение.
— А что теперь?
Анна не хотела обнадеживать Фрэнка, позволять ему думать о том, что между ними возможны серьезные отношения.
— Фрэнк, не стоит торопить события. Посмотрим, что из этого получится.
— Конечно, я понимаю. Мы оба изменились. — Он взял ее за руку. — Но теперь все может быть иначе. — Фрэнк сделал многозначительную паузу. — Я добился развода с Мэри.
— Надеюсь, что причина этого не во мне.
— Конечно, нет. — В его глазах промелькнула боль. — У нас не ладились отношения уже давно. Ее безразличие, мое непонимание. Старая-старая история.
— А дети?..
— Я пытаюсь видеться с ними почаще, но это трудно. — Фрэнк вздохнул и сильнее сжал ее руку. — Мне трудно общаться с женой, мы постоянно ссоримся. Я предложил иногда забирать их к себе, но жене это не понравилось. Да к тому же у меня слишком тесно. В общем, все это…
«Действительно паршиво», — подумала Анна и решила не втягиваться во все это. Одно дело — иметь Фрэнка любовником; другое — получить в мужья со всем грузом его неразрешимых проблем.
— Послушай, я сегодня очень занята. Завтра предстоит тяжелый день. Надо многое сделать. Может, встретимся на следующей неделе? — улыбнулась Анна. — Когда я буду… больше расположена к общению.
— Да, Это будет просто здорово, — ответил Фрэнк, и улыбка вернулась на его лицо.
Карен слезла со стремянки, отложила валик и, отступив на несколько шагов, залюбовалась свежевыкрашенной стеной. Цвет был не ее; по правде говоря, она всегда боялась цвета и для декорации дома использовала магнолии. Поэтому этот насыщенный лиловый цвет выпадал из излюбленной Карен цветовой палитры. К тому же он вызывал в ней литературные ассоциации с Шалтай-Болтаем. Только раскрыв банку и сделав первый мазок, она поняла, какой это живой цвет.
Раньше Карен всегда считала, что интерьер дома создают книги, ковры, кушетки, но теперь решила предпринять этот смелый шаг. Выкрашенная стена резко контрастировала с тремя другими, и Карен снова подступила к ней, желая побыстрее довести дело до конца. Как только она обмакнула кисть в банку, раздался телефонный звонок. Увидев, что кнопка автоответчика включена, Карен продолжила работу. Через минуту она услышала знакомый голос.
— Привет, Карен. Это Сильвия. Ты мне ничего не сказала, но, наверное, тебе пришлось неожиданно уйти. Твой автоответчик наверняка переполнен сообщениями от меня. Прости. Но мне очень хотелось бы повидать тебя. Я достала билеты для нас в…
— Привет, это я.
— О! — удивленно воскликнула Сильвия, — Я звонила уже раз десять!
— Я знаю. Извини.
— Что случилось?
Молчание.
— Карен?
— Думаю, нам нужно немного повременить.
— Повременить? О чем ты?
— Лучше не торопить события и встречаться не так часто.
— Значит, теперь тебе хочется нечастого секса, да? — Голос Сильвии дрожал от ярости.
Карен перевела задумчивый взгляд с недокрашенной стены на валик, с которого капала краска на ее джинсы.
— Прости, Сильвия, но я должна идти, — с неожиданной для самой себя уверенностью ответила Карен. — Я крашу комнату.
— Анна?
— Привет, Кар… подожди минуту. — Анна сделала знак секретарше, что диктовать больше не будет, и когда девушка вышла из кабинета, повернулась спиной к двери. — Прости, у меня здесь был человек. Как дела?
— Отлично, Я звоню узнать, как обстоят дела с Фрэнком.
— Хм… и сама не знаю.
— Что это значит?
— Не знаю, стоит ли мне ввязываться в это. Он разводится.
— А…
— Именно… И мне кажется, он оставил свечу горящей для меня.
— Свеча — это не так уж плохо! — рассмеялась Карен.
— Верно. Только мне она совсем не нужна.
— Тогда выбери кого-нибудь другого из своего списка.
— Можно подумать, что у меня на примете их целая куча! Нет, я решила. Это будет Фрэнк. Только я постараюсь быть предельно осторожной. Мне не хотелось бы причинить ему боль. Ему хватило разочарований в последний год. Не знаю, виноват ли он в том, что мы расстались, но пусть моя совесть будет чиста.
— Тогда расскажи ему правду.
— Это невозможно! Парень одинок, уязвим, ему сейчас не хватает силы воли и уверенности в себе. Если я скажу ему, что хочу от него ребенка, он решит, что мне нужен и весь остальной комплект.
— А разве не так?
— Да нет же, черт побери! Я поняла это в ту самую минуту, когда увидела его сегодня. Признаться, я едва не встала и не ушла без всяких объяснений. Мне было очень не но себе.
— Если ты действительно решила это сделать, то не откладывай, — поразмыслив, ответила Карен. — Чем больше ты будешь сомневаться, тем хуже для тебя. Переспи с ним поскорее и возьми то, что тебе нужно. Для него это будет болезненно, но если не затягивать ситуацию, он быстро оправится от боли. Может, он возненавидит тебя, но по крайней мере не станет хандрить и предъявлять к тебе какие-то требования.
