Нападающий (ЛП) - Хуанг Ана (читать книги бесплатно полностью без регистрации TXT, FB2) 📗
Я выдавил улыбку и постучал своим стаканом по его стакану.
— Абсолютно.
* * *
— Мы пока не можем ему сказать.
Скарлетт уставилась на меня с экрана моего телефона. Я не хотел рисковать, отправляясь к ней домой после того, как мы с Винсентом ушли из «Разъяренного кабана», поэтому вместо этого позвонил ей по видеосвязи и объяснил, почему я изменил наши планы ранее.
— Что ты имеешь в виду?
— Я имею в виду, что нам нужно пересмотреть нашу стратегию сообщения новостей. — Я потер рукой лицо. — Ты бы его слышала. Он много раз говорил, как он ценит то, что я не делал никаких шагов в твою сторону, пока его не было. Это одна из главных причин, по которой он готов зарыть топор войны. Если мы скажем ему сейчас, он почувствует себя дураком, а это значит, что он, вероятно, воспримет новости даже хуже, чем мы думали.
— Может, и нет, — с надеждой сказала Скарлетт. — Может, теперь он воспримет это лучше, потому что не думает, что ты дьявол.
Я приподнял бровь.
— Ахг. Ты прав. — Она уронила голову на руки. — Я не верю в это. Мы нервничали, рассказывая ему, потому что ты ему не нравишься, а теперь не можем ему рассказать, потому что ты ему нравишься. Клянусь, вселенная нас ненавидит.
— Мы все еще можем ему сказать. Нам просто нужно скорректировать время, — сказал я. — 2075 год должен быть благоприятным.
— Ашер.
— Я знаю, знаю, — вздохнул я, испытывая противоречивые чувства.
С одной стороны, мы могли бы придерживаться нашей изначальной стратегии и разбираться с последствиями по мере их поступления. Это дало бы Винсенту время успокоиться перед началом предсезонки.
С другой стороны, я сомневался, что двух недель будет достаточно для того, чтобы он смог пережить эту новость. Он начнет сезон с новой ненавистью ко мне, что не пойдет на пользу никому из участников.
Старый я выбрал бы первый вариант, но я старался быть более вдумчивым и менее безрассудным в своих решениях. Я не мог прыгнуть в ситуацию сломя голову и ожидать, что все сложится в мою пользу. Мне нужно было думать о последствиях.
Я также не был настолько глуп, чтобы распознать блеф тренера. Он бы непременно отправил нас на скамейку запасных, если бы чувствовал, что мы недостаточно хорошо работаем вместе, и я не для того так усердно работал, чтобы сидеть в стороне во время того, что я начал считать своим искупительным сезоном. Если я не привезу домой трофей в мае и не докажу, что мои критики неправы, я мог бы также собрать свои бутсы и закончить на этом.
Плюс, и я никогда не признаюсь в этом вслух, мое перемирие с Винсентом сняло огромный груз с моих плеч. Столкновение с кем-то из моей собственной команды отнимало много энергии, и мне нужна была каждая ее свободная унция, если я хотел победить «Холчестер».
— Может быть, мы сможем рассказать ему во время праздников, — сказал я. — Дух дарения и все такое.
Скарлетт с сомнением посмотрела на меня.
— Ты хочешь рассказать ему об этом в середине сезона и испортить ему Рождество?
— Ну, не тогда, когда ты так говоришь.
Мы сидели молча, пытаясь разработать новую стратегию.
Это не сработало.
— Может быть, это потому, что уже слишком поздно, но у меня в голове каша, — сказала Скарлетт. — Мы можем пока отложить это, но разве лучше рассказать Винсенту после начала сезона, чем до? А если он узнает до того, как мы будем готовы? Он расстроится еще больше, если услышит о нас от кого-то другого.
— Я не знаю. — Я наклонил голову и уставился в потолок, желая, чтобы там были решения наших проблем. — Я действительно не знаю.
ГЛАВА 39
Поворот. Поворот. Плие. Шаг назад.
Я репетировала для «Лорены» одна в своей студии. Я достаточно хорошо отработала, но мне было трудно сосредоточиться так, как надо.
Мы с Ашером так и не придумали новую стратегию, как рассказать Винсенту. В тот момент мы импровизировали и надеялись, что подходящий момент возникнет в разговоре, что на самом деле не было стратегией, но это было все, что у нас было.
К счастью, Винсент ничего не заподозрил. После его посиделки в «Разъяренном кабане» с Ашером у них возникла настороженная, но зарождающаяся... ну, дружба, возможно, слишком сильное слово. Это было больше похоже на дружеское знакомство.
Что бы это ни было, это означало, что остальная часть наших тренировок проходит гладко. Я так раздула в своем сознании драму возвращения Винсента, что легкость, с которой он вернулся в нашу жизнь, была почти тревожной.
Однако по мере приближения начала сезона мое беспокойство снова усилилось.
Все вернутся в Лондон, а это значит, что за нами будет следить больше глаз и больше возможностей попасться. Я понимала и даже соглашалась с доводами Ашера относительно отсрочки нашего «Большого разговора» с братом, но мой разум не мог перестать прокручивать в голове каждый сценарий, при котором что-то может пойти не так.
А что, если кто-то сфотографирует нас на улице и выложит фотографию в интернет, как это сделали со мной и Клайвом?
А что, если Винсент сам столкнется с Клайвом, и регбист нас разоблачит? Я не разговаривала с ним с тех пор, как сказала ему, что у нас ничего не получится после нашего двойного свидания, но я знала, что они с Ашером не ладят.
А что, если Винсент узнает о частной балетной студии или о нашей поездке в Японию? Мне удалось сохранить поездку в Азию в тайне от брата, потому что она была такой короткой, и я списывала свои запоздалые ответы на его сообщения на свой плотный график. Но хватило всего лишь одной оплошности или случайной фотографии в интернете, чтобы раскрыть наше прикрытие.
Часть меня хотела, чтобы мы с Ашером были честны с самого начала, но было слишком поздно. Мы застряли в паутине собственного дизайна.
Мои тревоги и разрозненные мысли путались в моей голове. Я была настолько рассеяна, что пропустила два счета и споткнулась, когда попыталась исправиться.
— Чёрт! — проклятие вырвалось на ложе разочарования.
Я остановилась, положила предплечья на станок и положила на них голову, пытаясь сориентироваться.
По понятным причинам я не могла прибавить к тренировкам Ашера и Винсента свои дополнительные занятия, поэтому с момента возвращения брата я репетировала одна. Ашер в любом случае предлагал использовать свою личную студию по вечерам, но я была слишком параноидальна, чтобы пробраться к нему домой.
Я так хорошо справлялась летом. Однако без Ашера я делала больше ошибок. Теряла концентрацию. Задавала себе вопросы.
Заметное изменение качества моих репетиций добавило еще больше беспокойства.
А что, если он был секретным ингредиентом? Смогу ли я выступать перед толпой без него рядом, подбадривающего меня?
У меня свело живот.
Нет. Как бы я ни люб... мне нравился Ашер, я отказывалась ставить свой успех в зависимость от другого человека.
Мне было все равно, что я репетирую как дублерша и что у меня, вероятно, никогда не будет шанса выступить на сцене. Я собиралась сама отточить этот чертов танец.
Я стиснула зубы, борясь с медленно надвигающейся усталостью, и заставила себя снова встать. У меня оставалось десять минут до конца последнего акта балета. Я могла его закончить.
Мое тело может ненавидеть меня за это позже, но я бы ненавидела себя больше, если бы сдалась сейчас. Физическую боль легче унять, чем эмоциональную, особенно если она была нанесена мне самой.
Мой старый терапевт и врачи говорили, что моя решимость дойти до предела была токсичной и нездоровой. Они были правы; так оно и было, поэтому я не отстаивала свой выбор перед другими. Я бы не хотела, чтобы кто-то другой игнорировал предупреждающие сигналы своего тела так, как я это делала со своим.
Но это были они, а это была я. Я была запрограммирована на соревнование, в том числе и на соревнование с самой собой.
