Осенние звёзды - Бенуа Ольга (книга жизни TXT) 📗
— На кладбище надо съездить, дядька твой помер, — сообщила маман, изучая карту десертов.
— Когда? — опешила Наталья.
— Вчера похоронили. Не хотела я ехать, но дух Казановы сказал, что это не по-людски, я с ним советовалась.
— Мам, но я не одета, траур полагается, — заблеяла Наталья. Новость была слишком неожиданная.
— Ты же не на похороны, а на кладбище. Покойникам никакого дела до твоих красот, знакомых среди могильщиков у тебя нет, или я что-то упустила?
Наталья замотала головой, подумав про себя, что на кладбище уже недавно была. Подошла молоденькая официантка в строгом форменном платье.
— Так, милая, — улыбнулась маман, — мне большую чашку кофе, четыре куска сахара, прошу обратить внимание! Клубничное мороженое в шоколаде с двойной порцией взбитых сливок и орехов. А молодой даме, — кивок головы в сторону дочери, — зеленый чай и диетический кекс. Пожалуйста, кусочек потоньше изобразите, дама играет в диету.
— Жалко, — вздохнула Наталья. Было неясно, переживает она по поводу пирога или из-за дядиной кончины.
— Что жалко, если ты видела-то его пару раз, и то во младенчестве. Ладно, я еду отдавать долг, так сказать, детству, хотя и в то время паршивец он был несносный. Когда я была маленькая, родители уходили, а его нянькой оставляли. Этот гад засовывал меня между оконными рамами, знаешь, в сталинских домах окна были огромные, до потолка, а я худющая была, отлично помещалась, а сам, сволочь, бежал с мальчишками в футбол играть. Играл он лучше всех. Одного из запасных ставили на шухер в подворотне, и как только кто-то из родителей появлялся, он тут же со всех ног бежал домой, доставал меня, сажал на стульчик и с умным видом начинал книжку читать. Родители умилялись. Я готова была разрыдаться от обиды, но он каждый раз покупал меня за кусок сахара, припрятанный с обеда. Сам он сладкое терпеть не мог, только делал вид, что ест. А я же за сахар отца и мать продала бы, — маман вздохнула. — Если бы не эта семейка, которая кастрировала его по самые мозги, то сейчас, может, и жив был бы, а так… Три бабы сделали из сибиряка идиота, несуразного, как негр на Аляске.
Принесли заказ.
— А мы с Лариской поцапались, — грустно поделилась Наталья. — Теперь точно накрылся Париж.
— Из-за чего поругались? — Марианна Сергеевна сделала глоток кофе.
— Да ее хахаль заходил ко мне, а Валентинка сболтнула, не со зла, конечно. Лариска завелась, мол, глаз я на Олега имею. Сама же разошлась с ним после того, как на работе у них проблемы начались.
— М-да, Ларочку я люблю, она меня в молодости напоминает, такая же боевая, — причмокнула маман. — Мужиков только она выбирает все как-то не по рангу. Брать надо выше и расти с ним, а она хочет поймать осетра, но ловит на мелководье.
— А как же чувства?
— Господи, девочка моя, послушав тебя, прихожу к выводу, что должна жить вечно. Кто тебе это вбил в голову? При чем здесь чувства? Они совсем не связаны с теми «чудными мгновеньями», которые базируются на влечении самца и самки, которые возникают сами собой и таким же образом исчезают. Невозможно и не нужно пытаться их удержать, тем эти мгновения и хороши! Птица садится только в открытую ладонь. Попытайся сжать кулак — упорхнет бесследно.
— Он же использовал ее.
— Это бартер, — цинично заметила маман. — Какая-никакая любовь в обмен на опыт. Мужчина или любит, или нет. Когда любит, он подстраивается под женщину, когда чувства угасли, он становится таким, каким его создала природа и воспитала собственная мать, то есть зачастую эгоистичным животным, способным только жрать и грязь разводить.
— Лариску уволят, — грустно заметила Наталья, пропуская мимо ушей знакомые сентенции.
— Если она захочет, то не уволят, таких не увольняют. А что касается ее хахаля, тут все просто. Взыграло самолюбие. Она думала, что управляет их отношениями, вышло немного иначе. Ладно, хватит болтать, поехали, не к ночи же по кладбищу бродить, — она достала телефон и начала набирать SMS.
— Позвонить-то проще, — заметила Наталья, доедая кекс.
— Может, и проще, но дороже. К тому же у нас в клубе сейчас тема «Отправка SMS». Медленно, но дело идет. К лету должны с телефонами закончить. Потом по лэптопу купим и интернет подключим.
— Мам, а зачем тебе интернет?
— Как зачем? Вот мне надо было адрес один узнать, два часа на телефоне висела, а так раз — и нашла. Иван Сергеевич говорит, там все есть, как в Ленинской библиотеке, документы какие нужны или как болячки лечить. И вот хорошую вещь изобрели: интернет-магазин, чтобы продукты на дом заказывать, лекарства или чтобы продать что-нибудь ненужное.
Около часа дня мать и дочь добрались до Михайловского кладбища, располагавшегося в сосновом бору.
— Парадокс, — рассуждала Марианна Сергеевна, — кладбища у нас в России приличные. Живем, как в Азии, а помираем, как в Европе. Чище, чем у некоторых дома.
Они прошли мимо теток, продававших цветы.
— Вот, молодцы бабки, — маман удостоила комплиментом и их. — Вместо того, чтобы сидеть в поликлиниках, на свежем воздухе общаются, да еще богоугодное дело делают. На обратной дороге купим пару цветочков у них, для под держания бизнеса.
Кладбищенская контора располагалась в окруженном кустами сирени деревянном доме.
— Добрый день, Леопольд Яковлевич, — обратилась примадонна к сидевшему за столом старичку в огромных очках. Тот встрепенулся, вскочил.
— Марианна Сергеевна, сколько лет, сколько зим. А я вас сразу узнал по голосу!
— Надеюсь еще столько же с вами не встречаться.
— Конечно, ни к чему это. И так сколько ваших уже здесь полегло, — затем, сообразив, что говорит не то, зачастил: — Но вам-то не грозит встреча с нами, вы-то как всегда цветете! Богиня, просто богиня! А как была великолепна ваша ария Далилы, — и он фальшиво запел:
— Ну что вы, голубчик, — отмахнулась маман, но лесть была ей приятна.
— Даже не спорьте. Вам бы в Ла Скала петь, а не в нашем захолустье. Архипова, Образцова, я же был в Москве, слышал, — они вам в подметки не годятся.
— Да, да, были времена, но страна была другая, времена другие, давайте вернемся от дел земных к нашим баранам.
— Ах, простите, что я ударился в воспоминания. Вы же по делу. Кстати, наслышан про ваш кружок, сорока на хвосте принесла.
— Той бы сороке перья из хвоста повырывать.
— Не составите протекцию?
— С превеликим удовольствием, — последовал великодушный кивок головы.
— Так вот, похоронили мы вашего братца, хорошие были похороны, очень хорошие. Народу было мало, но все люди приличные, на машинах.
— Ага, значит, всей семейкой сюда прикатили.
— Гроб дорогой был. Погода была прекрасная, человек ведь светлый, земелька под лопатой как по маслу, легко закопали.
— Как закопали? — тихо прошипела Марианна Сергеевна. — Мы же договаривались, чтобы сжечь. Сволочь такая, и здесь обскакал, с удобствами устроился, а я в горшке скрюченная должна лежать, как джинн в лампе? Могила родительская, договаривались вместе!
Примадонна разошлась и топнула в гневе ногой.
— Выкапывайте!
— Да вы что, — старичок всплеснул руками. — Бумаги нужны, родственники, скандал будет!
— Я что-то не поняла, я что, не родственник? Вам что, бумага от президента нужна или, как в кино, разрешение на эксгумацию?
— Но если узнают?
— Кто? Покойники? Слушайте, Леопольд Яковлевич, мне никто никогда в моих просьбах не отказывает, и если я решила, что хочу попрощаться с горячо любимым братцем, — Наталье показалось, что она услышала скрежет зубов, — то даже выходцы из могил меня не остановят. У вас есть два варианта: или вы делаете, как я сказала, или я делаю сама, — она вынула из ушей серьги с бриллиантами, положила на стол. — Завтра дочь вместо них деньги привезет. Выкапывайте и в крематорий, я договорюсь.
