Наследницы - Адлер Элизабет (читать книги без TXT) 📗
«Удача не ищет вас, мои друзья, — говорил он в своих речах, в залах маленьких безымянных городков, куда, как он искренне надеялся, больше никогда не вернется. — Вы должны найти и поймать эту старую леди. Да, господа. А я только парень, который хочет помочь вам. Голосуйте за меня, и удача, которую поймал я, придет и к вам».
Местные оркестры громко играли. Пиво, прохладительные напитки — все, оплаченное гангстерами, — раздавались толпе, женщины получали розочки, а дети — красные, белые и голубые конфеты вместе с фальшивыми улыбками.
«Даже паршивых собак приходится ласкать», — мрачно думал Джек, потому что ему всегда хотелось дать им пинка. Он ненавидел собак, ненавидел всегда, а они, казалось, ненавидели его тоже. Собаки не любили его: они рычали и скалили зубы, когда Джек пытался погладить их, заставляя владельцев с подозрением смотреть на него, словно эти создания были судьями его характера.
Вся беда заключалась в том, что он со своими все больше растущими амбициями всегда должен был искать опору у бандитов. Они заплатили, чтобы протащить его в конгресс, и сейчас они платят ему, чтобы он заботился об их интересах. А этого для Джека недостаточно. Он чувствовал себя бедным человеком. В сенате были парни с фамильным состоянием, и они не задумываясь тратили на кампанию полмиллиона и даже больше. Это были люди с домами в Нью-Йорке, на Саратоге и в Палм-Бич, в горах Адирондака и с большими белыми яхтами на Бермудах. Его соперник из Техаса был именно таким человеком. Гораздо богаче его и тоже коррумпированный. Он метил на место Джека в конгрессе и готов был сделать все, чтобы получить его.
У Джека было ощущение, что те, кто его поддерживает, охладели к нему. Телефонные звонки раздавались все реже и были менее дружелюбными. Его больше не приглашали на приемы в высшее общество, к чему он успел привыкнуть. Он был уверен, что его стараются вытолкнуть, чтобы освободить место другому, который мог предложить больше, чем он. Слово «лояльность» отсутствует в словаре бандитов.
Он читал в прессе Хьюстона о нефтяных разработках на ранчо Маунтджой и размышлял, как это было и прежде, с Роузи, как бы обернуть это дело в свою пользу. Он, как и в случае с Роузи, знал, что делать. Только на этот раз он позаботится о маленькой Ханичайл раз и навсегда. К сожалению, на этот раз ему придется отделаться и от ее мужа тоже; он не может себе позволить, чтобы возникли проблемы. Он воспользуется своим сегодняшним положением, чтобы предъявить претензии на дом и землю. Джек не сомневался, что дело выгорит. А для этого нужен всегда только хороший ленч и один телефонный звонок.
Джеку нравился отель «Мейфлауэр». В нем был отдельный затемненный бар, где он сможет пропустить парочку порций ирландского виски и провести тихую деловую беседу, а в ресторане он получит стейк именно такой, какой любит: средней прожаренности, с картофельным пюре, затем парочку кружек пива, и никакого десерта.
«Оставьте всю эту сладенькую дрянь для женщин, — говорил Джек, играя роль конгрессмена, настоящего южанина. — Я из Техаса. Мы любим стейки, а вы умеете их готовить. Этого мне вполне достаточно». На самом деле он родился и вырос в бостонском Норт-Энде, и с той поры прошло много лет, а сейчас он был южанином по рождению и воспитанию.
Бармен улыбнулся, приветствуя его, и дал ему двойную порцию виски, даже не спросив, что он хочет, и вазочку с сухими крендельками, которые Джек обожал. Он выпил виски, щелкнул пальцами, чтобы подали вторую порцию, и вышел в коридор к телефонной будке. Набрав номер оператора, он заказал разговор с Нью-Йорком и стал нетерпеливо ждать, барабаня пальцами по полке. Наконец ему ответил мужчина.
— Вито! — рявкнул Джек. — Где тебя черти носят? Наверное, бурно провел ночь? Слушай, парень, у меня возникла маленькая проблема, которую надо решить. Понимаешь, о чем я говорю? Да, это в какой-то степени личное, но плата та же самая.
Джек вынул из кармана клочок бумаги с адресом.
— Слушай, парень, — тихо сказал он, — работа очень деликатная. Никаких ошибок. Ты меня понимаешь? О'кей, слушай информацию.
Джек посмотрел через плечо, нет ли посторонних ушей, затем тихо продиктовал Вито имена Гарри Локвуда и Ханичайл, их адрес, добавил для верности описание внешности Ханичайл: высокая блондинка.
— Чек почтой, — сказал Джек, усмехнувшись своей шутке, так как деньги, конечно, будут посланы через сложную сеть курьеров, чтобы никогда не могли найти его след. — Половину авансом, половину после того, как работа будет сделана.
Вернувшись с довольной улыбкой в бар, он стал пить виски и болтать с барменом. Затем пошел в ресторан, где с большим аппетитом съел стейк.
Глава 34
Алекс Скотт плыл в Нью-Йорк на «Королеве Мэри» в своей обычной каюте. И как обычно, он большую часть путешествия проводил в одиночестве, но на третий вечер нарушил это правило и отправился на коктейль-прием, устроенный его старым знакомым, где и встретил Анжу.
Он стоял в дверях каюты, оглядывая толпу нарядно одетых людей и ругая себя за то, что из вежливости принял предложение и появился, чего не следовало делать, когда из-за спины раздался знакомый голос:
— Бонжур, дорогой Алекс. Удивляюсь, как тебя удалось выманить из твоего логова.
Он повернулся, и их взгляды встретились. Он не говорил с Анжу с той самой ночи, когда завернул ее в накидку и отвез домой. Она просила и умоляла его всю дорогу, говоря, что не сделала ничего плохого и очень сожалеет, что это было небольшое развлечение и она его действительно любит.
Он слушал ее с каменным лицом, пока не довез до дома, где холодно сказал:
— Анжу, ты не понимаешь значения слова «любовь». Ты эгоистичная интриганка. Ты причинила Ханичайл боль. Женщины, подобные тебе, плывут по волнам жизни, пользуясь своей красотой и очарованием и получая только то, чего хотят.
Он открыл дверцу машины. Анжу вышла, кутаясь в накидку и глядя на Алекса испуганными глазами.
— Не думаю, что я уж такая плохая, — сказала она. — Возможно, капризная, но не плохая. О, Алекс, пожалуйста, не отвергай меня. Я пришла к тебе, потому что люблю тебя. Я так тебя сильно хочу, а ты никогда не обращал на меня внимания. Мне просто нужно было что-то сделать, чтобы привлечь твое внимание.
— До свидания, Анжу, — холодно сказал Алекс, вернулся в машину и захлопнул дверцу. Выглянув из окна, он добавил: — И если я услышу от кого-то хоть одно слово, я приду к лорду Маунтджою и расскажу ему правду о том, что случилось и какая ты в действительности маленькая сучка.
Он тронул машину, наблюдая в зеркало за Анжу, смотревшую ему вслед с лицом, залитым слезами.
Глядя сейчас в ее прекрасные зеленые глаза и на невинную улыбку, Алекс с болью подумал о Ханичайл, вышедшей замуж за Гарри Локвуда. Он знал, что во всем виновата Анжу.
— О, проходи, Алекс, — сказала она, беря его под руку. — Кто старое помянет, тому глаз вон. Обещаю вести себя хорошо.
— Нам нечего сказать друг другу, — холодно ответил Алекс, вырвал руку и смешался с толпой. Он чувствовал на себе злой взгляд Анжу и знал, что она принадлежит к тому типу женщин, которые никогда не отвяжутся.
Ему было интересно знать, зачем она едет в Нью-Йорк. Он узнал, с кем путешествует мисс Маунтджой, — вместе с лордом и леди Малветт и их дочерью.
Алексу удавалось избегать Анжу, но он постоянно ощущал ее присутствие за одним из столиков в обеденном салоне и пару раз прошел мимо нее, прогуливающейся по палубе с дочерью Малветтов, коротко кивнув.
Поздно ночью он позволил себе думать о Ханичайл и о том, как, должно быть, ей было больно, если она очертя голову выскочила замуж. Мысль о том, что она в объятиях Гарри, заставила Алекса громко застонать. Он знал, что ему следовало бы рассказать правду о себе, но верность слову не позволяла рассказать ему свой секрет. Он не хотел, чтобы хоть кто-нибудь, пусть даже она, знал об этом.
Ханичайл была дома одна, когда днем зазвонил телефон. Она с тоской посмотрела на него, полагая, что это звонит Гарри, чтобы объяснить, почему он не пришел ночевать. В ее голосе чувствовался вздох, когда она ответила на звонок.
