Записки успешного манагера - Прыткина Эмилия (электронные книги без регистрации txt) 📗
У меня депрессия. Все делаю на автомате. Звонят мимозинские клиенты, я им что-то вру, они снова звонят, я снова вру — и так целый день. Отправила эскизы с прыщавой физиономией Грачу. Грач показал руководству, то чуть не упало в обморок, и на коллективном совете было принято решение вернуть девочку обратно, а портрет Багатского-младшего просто разместить где-нибудь рядом с фотографиями работников завода, например в разделе «О компании». Мишкин начал материться и кричать, что деньги мы им все равно не вернем, поскольку работу уже сделали.
Я умудрилась вместо эскизов, которые сделал Швидко, отправить господину Аббасу фотографию Мимозиной, которую та прислала с весьма утешительной подписью: «Милька, тут очень здорово. Я кайфую». На снимке Мимозина в чем мать родила стоит на фоне заката по колено в воде. Господин Аббас позвонил и сказал, что он все понял и ждет не дождется Елену.
— Так вам понравились эскизы? — не поняла я.
— Эскизы? Да, делайте эскизы, все хорошо.
Пошла к Швидко, поздравила его и сказала, что он может дорабатывать макет.
— С тобой что-то происходит, солнышко? — спросил он.
— Нет, все хорошо, — грустно вздохнула я.
Что я ему отвечу, что я собственными руками разрушила свое счастье? Что я никого никогда не любила так, как его, и безумно хочу выйти за него замуж? Какой это теперь имеет смысл? Мы все сказали друг другу. Ладно, я дура, болтнула лишнего, но он-то выложил то, что думал. Ему не нужна жена. Он свободный человек. Я устраиваю его, пока мы соблюдаем дистанцию, пока я не требую от него большего, чем есть сейчас. Черт бы побрал эту Кошкину, которая испортила мужику всю жизнь. Не женился бы он на ней в свое время, глядишь, и думал бы по-другому. Сегодня в очередной раз отказалась от прогулки в парк, сославшись на головную боль. Та-ак больно любить тебя, Сережа. С подругами не общаюсь. Нана оборвала все телефоны, отвечаю, что занята. Олька звонит каждый день и рассказывает мне о том, как прекрасно трансформироваться в гневных божеств, медитировать и танцевать ритуальные танцы.
Единственное, что продолжает радовать, это мои рассказы в Живом журнале и слова благодарности совершенно незнакомых людей, которые пишут мне, что заряжаются моим оптимизмом. Странно, несмотря на то, что я сейчас чувствую, рассказы у меня по-прежнему веселые. Может быть, таким образом я пытаюсь убежать от реальности, от всего, что происходит сейчас со мной? Стоит сесть за компьютер, вспомнить какую-нибудь смешную ситуацию, и я с головой ухожу в нее, снова и снова переживаю забавные эпизоды своей жизни и на какое-то время, пока я сижу и стучу по клавишам, становится легче и светлее на душе.
День семидесятый
Сегодня уезжают сразу два человека: хозяйка Лесси едет в Киев на встречу со своим немцем, Урсула — обратно в Лондон.
Решили отметить отъезд Урсулы в Айриш-пабе. Надарили ей кучу подарков, она напилась и стала плакать. Сказала, что несмотря на то, что мы живем в такой «факинг кантри», что все здесь дерьмово, мы на редкость милые и добрые люди, каких она никогда и нигде не встречала. На прощание предложила погадать мне на картах Таро. Раскладывала их и так и этак, что-то мычала, потом вскочила со стула, схватилась за голову и убежала в неизвестном направлении. Вернулась через пять минут, прижала меня к груди и заревела.
— Все очень плохо? — насторожилась я.
— Да, очень плохо. Ты будешь жить в этой факинг кантри, — всхлипнула Урсула.
— Это еще не беда, в Уганде люди хуже живут, и ничего, живы, — я попыталась натянуть на лицо жалкое подобие улыбки.
— Это еще не все, — сморкнулась Урсула в платок, размазывая по щекам слезы, — ты скоро выйдешь замуж за этого сэра Гея, или не выйдешь.
— Как это так? — воскликнула я. — Ты толком говори, выйду я или нет.
— Толком не могу, карты так показывают, — сказала Урсула, утирая слезы.
Черт бы ее побрал с этими картами, тут вопрос жизни и смерти, а они показывают ерунду. Я схватила Урсулу за шкирку, сунула ей в руки колоду и потащила ее в подворотню за Айриш-пабом. Сказала, что не отстану, пока ее чертовы карты не расскажут мне всю правду. Урсула вздохнула, отхлебнула пива из бокала, который прихватила, выходя из бара, и стала снова раскладывать карты на земле. Я присела рядом на корточки и стала светить ей фонариком, украденным у Мишкина. За этим увлекательным занятием нас и застал патруль, который обходил участок.
— Та-а-ак, чем занимаемся? — поинтересовался молодой парень в форме.
— Гадаем, — ответила я как ни в чем не бывало. — Не отвлекайте нас, пожалуйста.
— Та-а-ак, — опять протянул он, поднес ко рту рацию и выдал: — Вася, давай ко мне. Я тут цыганку поймал. Да, на картах гадает.
— Слушайте, — возмутилась я, — отстаньте от нас. Это никакая не цыганка, а гражданка Великобритании. Мы отмечаем ее отъезд в Айриш-пабе, можете пойти и проверить.
— Проверим, проверим, — сказал страж порядка и стал собирать карты.
Пьяная Урсула, которая до этого не замечала никого вокруг, вскочила, дала парню по морде и завопила:
— Эмили, он все испортил!
Я накинулась на парня сзади, и неизвестно, чем бы закончилась потасовка, если бы к нам одновременно не подбежали Мишкин, который ринулся нас искать, и Вася с наручниками. И пока Мишкин успокаивал Васю и его собрата и совал им пятьдесят гривен, Урсула визжала, я плакала, а народ, вываливший из паба, смотрел на нас в недоумении.
Позже мы посадили Урсулу на поезд, она пообещала мне, что разложит карты еще раз в Лондоне, а я, в расстроенных чувствах, поплелась домой, так и не узнав, выйду я замуж за Швидко или нет.
День семьдесят первый
Пришла на работу злая как черт. Мишкин взял еще одного дизайнера: девушку по имени Таня Борзая. Она утверждает, что работает быстро и хорошо. Слава тебе господи, хоть кто-то будет быстро выполнять заказы. Я дала Тане задание: сделать поздравительные открытки к Дню города для компаний «Власта» и «НСВ».
Через два часа она показала пять вариантов. Вот это скорость, так у нас еще никто не работал. Похвалив Таню за оперативность, я отправила макеты клиентам. Те остались очень довольны. Сказала Тане, что она гениальна, и попросила быстренько подготовить открытки к печати. Вот приедет Мимозина, то-то удивится.
Э-э-эх, все было бы хорошо, если бы не Швидко, который меня нисколечко не любит и не жалеет. Никто меня не любит и не жалеет. Полезла и ЖЖ. В кулинарном сообществе Вагайский на пяти страницах описывает, как сварить настоящий борщ. Нет, вы мне покажите того идиота, который будет хранить в холодильнике два года кусочек старого сала, без которого сварить настоящий борщ ну никак нельзя, а потом будет стоять у плиты ни больше ни меньше три часа? Самое странное то, что, похоже, все в этом сообществе такие же придурки.
Пришло письмо от одного московского издательства:
Ахтамар (это мой ник в ЖЖ), нам понравились ваши рассказы, может быть, мы вас издадим. Пришлите нам подборку.
Отправила им свои рассказы. Поинтересовалась, какой мне причитается гонорар.
К Швидко в гости зашла бывшая жена, Кошкина, распечатать на принтере какие-то листовки. Очень даже приятная дама. Швидко носится вокруг нее: и кофе ее напоил, и шоколадку предложил, и улыбается. Гад, сволочь распоследняя.
Сижу страдаю. Пришел ответ от издателя:
Милая Ахтамар! О каком гонораре может идти речь? Вы молодой, нераскрученный автор. Вы должны нас благодарить за то, что мы обратили на Вас внимание. Знаете, сколько таких, как Вы, в сети Интернет? В качестве гонорара мы готовы дать Вам пять книжек, к тому же остальные четыреста девяносто пять Вы должны продать своим друзьям, то есть направить их в наше издательство, чтобы они приобрели сборник Ваших рассказов. Стоимость одного экземпляра — десять долларов.
