Опасная связь (СИ) - Джолос Анна (библиотека книг бесплатно без регистрации .TXT, .FB2) 📗
— Просто скажи. Ты со мной потому что… — делает паузу и выжидающе на меня смотрит.
От этого болезненного зрительного контакта выворачивает наизнанку.
Что я должен сказать ей?
Что с ней пиздец как сложно?
Что порой хочу убить?
Что меня никогда и ни от от кого так не торкало?
Что двадцать четыре на семь думаю о своенравной соплячке, не дружащей с головой?
Что боюсь потерять? И еще больше боюсь привязаться? К той, будущее с которой под вопросом. Если смотреть правде в глаза.
— Илья…
Молчу, упрямо стиснув челюсти.
— Ладно, я поняла… — выдыхает сиплым шепотом. Отталкивается от стены. Снимает и возвращает мне куртку.
Уходит.
Я не останавливаю.
Звук удаляющихся шагов эхом проходится вдоль унылых обшарпанных стен.
Слышу, как бахает дверь подъезда и ощущаю неприятный укол где-то там, в левом подреберье.
Плевать. Пусть проваливает к дьяволу! С ней одни сплошные проблемы!
Достаю еще одну сигарету. Вставляю в рот. Вытаскиваю. Сминаю в кулаке. Шумно выдыхаю и выдаю поток нецензурной брани.
«Ладно, я поняла».
— Да ни хера ты не поняла, Саня…
Глава 43. Предложение
Дисциплина. Строгий распорядок дня. Куча обязательств, минимум прав и никакой свободы. Строевая, ношение формы, вечная уборка, самоподготовка и мероприятия военно-патриотической направленности. Хорошо, если в шесть освободишься. Бывало и позже. И так каждый день…
Опаздываю на утренний развод и получаю наряд вне очереди.
Прекрасно, это уже третий за последнее время.
Как же задолбало все. Чем дольше я учусь в университете МВД, тем сильнее понимаю, как далека от желания здесь находиться. Ну потому что курсант Харитонова — абсолютно не режимный человек и ходить по указке — вообще не ее тема. Блин! Да это же именно то, от чего она так мечтала избавиться…
Когда думаю о том, что могла учиться в Гнесинке, реветь охота. Нет ничего ужаснее, чем понимать: будущая профессия не вдохновляет тебя совершенно. А между тем впереди длинные, нудные годы учебы. Учебы в том самом месте, к которому не лежит твоя душа.
— Что за депрессняк, Санек? — Машка опирается спиной о подоконник, на котором я сижу.
— Да надоел мне этот универ, — прислоняюсь лбом к холодному стеклу. Смотрю на серую Москву, окутанную хандрой.
— Всем тяжело, — краем глаза вижу, как она пожимает плечами. — Привыкнем.
— А если я не хочу привыкать?
— А что у тебя есть выбор? — хмыкает, цепляя мои пальцы своими.
— Он должен быть всегда.
— Но его нет, — констатирует она невозмутимо.
— О, спасибо, у тебя отлично получается меня взбодрить! — выдергиваю свою ладонь из ее.
— Обращайся! — звонко смеется. — А если серьезно, то не загоняйся, Сашка. Ищи плюсы!
— Н-да? И какие же? — поворачиваюсь к ней.
— Приличное денежное довольствие, стаж, который, на минуточку, уже идет. Обязательное трудоустройство по окончании универа. Льготы. Ранняя пенсия.
— Боже, Маш! Да какая пенсия! Лет нам сколько! — пищу возмущенно.
— А чего? О таких вещах надо думать заранее.
Закатываю глаза.
— Но самый главный плюс, по-моему, очевиден, — вещает тоном небезызвестной Гермионы Грейнджер.
— Иии?
— Очнись, Харитошка! Да у тебя же все получается! Ты отлично учишься, с легкостью сдаешь нормативы по физподготовке, стреляешь, как чертова миссис Смит.
— Скажешь тоже… — фыркаю я.
— На меня вон посмотри. Скоро у Лесюка закончится терпение, и вышвырнут курсанта Вербицкую за ворота.
— Не вышвырнут. Потренируемся и все у тебя получится! — заявляю я уверенно.
Подумаешь, проблема! Всего-то надо стать более спортивной.
— Ну вот, меня настраиваешь на позитив, а сама нос повесила! Колись, давай, что с тобой происходит? — толкает меня локтем. Один раз. Второй.
Молчу.
— Саааш.
Я так привыкла держать все в себе, что совсем не готова обсуждать свою личную жизнь.
— Твое апатичное настроение связано с тем красавчиком, да? — конечно же она имеет ввиду Паровозова, которого видела около универа и своего дома. — Вы что, поругались?
— Расстались, — слезаю с подоконника и шагаю к ведру с водой.
Да здравствует половое воспитание! В прямом смысле этого слова.
— Почему?
— Потому что, — высекаю холодно и до побелевших костяшек отжимаю тряпку.
— Что-то случилось? — не отстает она.
— Ага, случилось.
— Не поделишься? Станет легче.
— Маш, отстань.
— Я же вижу, что ты сама не своя. Еще и пришла тогда с синяками. Это его рук дело? — наконец озвучивает ту версию, которую все это время носила в себе.
— Что за бред? — резко выпрямляюсь.
— Я видела, когда мы переодевались в раздевалке, — Вербицкая вопросительно вскидывает бровь.
— Нет, это не он.
— А кто? — продолжает пытать меня.
— Я подралась. Все? Тема закрыта?
— Из-за него, что ли?
Игнорирую ее предположение.
— Подожди-ка… Ты чего, застала его с кем-то? — выдает голосом, полным изумления.
— Почти так, — принимаюсь активно работать шваброй.
— И что означает это твое почти? — никак не желает угомониться.
— То и значит. Пришла к нему домой, а мне открыла девчонка, одетая в его футболку! С ходу зарядившая, что она там живет!
Рррррр!
Как вспомню, опять по новой кипеть начинаю.
— Ты на нее набросилась?
— Не сразу. Сперва просто развернулась и ушла, — останавливаюсь в центре зала и выдыхаю, — но потом решила вернуться.
— Чтобы ее ударить?
— Чтобы в глаза ему посмотреть! — вытираю лоб тыльной стороной ладони.
— И чего, посмотрела? — любопытство одногруппницы не знает границ.
— Да, но позже. Сначала с этой козой языками зацепились. Я не выдержала, хотела прямо на ней разорвать эту чертову футболку! Потому что я ее носила! Я! — ору громко. — Мало мне было одной, вечно трущейся около него Свечки! Теперь еще и это!
— Тише, Саш. Тише… — Машка подходит ко мне и обнимает, привлекая к себе. Чего я совсем не ожидаю.
— Не надо меня жалеть! — сопротивляюсь.
— А я и не жалею. Поддерживаю, — легонечко гладит по спине. — Ты правильно сделала, что начистила пятак этой курице. Вот я, например, так ни за что не смогла бы…
Я тоже думала, что таких эпизодов в моей жизни не будет. Тоже мне, нашла чем восхищаться. Тем, что я опустилась до драки?
Пару минут стоим в тишине, после чего я разрываю эти наши неуместные объятия.
Не привыкла я к такому. Подобное происходило разве что в отношениях с моей единственной близкой подругой, Аленой Лисицыной. Подругой, исчезнувшей в неизвестном направлении почти полгода назад.
— Он хоть объяснился с тобой?
— Да, но это уже неважно. На самый главный вопрос ответа я так и не получила. Поставим точку в этом разговоре, ладно? — продолжаю надраивать пол актового зала.
— А ты ревнивая, да?
— Очень, — признаюсь я честно.
— Сань, это плохо. У меня мамка такая… Запилила отца настолько, что он от нее ушел, — произносит Машка грустно.
— Значит повод был.
— Да какой там повод? Ну работал в женском коллективе, а ей это не нравилось.
— Нет дыма без огня, — снимаю и полоскаю в ведре тряпку.
— Это было ужасно, Саш. Ревность уничтожила их брак. Тотальное недоверие ни к чему хорошему не приводит. Знаешь, какие скандалы она ему устраивала? Я мелкая была, но все-все помню.
— Наверняка у твоей мамы были причины усомниться в его верности, — упрямо гну свою линию.
— Вечные разборки на пустом месте, — качает головой она. — Папа терпел долго, но однажды собрал чемодан и ушел. Никогда не забуду тот день…
Судя по голосу, как будто плачет.
— Вы с ним общаетесь? — имею наглость спросить.
— Общаемся. Только теперь у него новая семья. Адекватная, любящая жена. Двое детей. Ему не до меня. Поэтому мы редко видимся, — всхлипывает, и я иду к окну, чтобы достать из сумки салфетки. — Мама воспринимает мои встречи с ним как предательство.
