Офисные записки (СИ) - "Кьяза" (читать полную версию книги .txt) 📗
— Ландыш, ты точно в порядке?
— Точно, — ответила я, поднимаясь, — извините, я вам настроение испортила, мне лучше уйти.
— Нет, — рявкнул Федор, — пусть Витольд с тобой разбирается. Сядь.
— Пожалуйста, — тихо добавила я, доставая карту, потому что официант принес мой счет.
— Что?
— Вы забыли добавить пожалуйста. Возможно я для вас просто секретарь, однако продолжать разговор в таком тоне не собираюсь.
— Бешеная.
— Очень приятно, Ландыш.
— Ой, Ландыш, доиграешься, — угрожающе начал он.
— Федор, я просил. Петрограда, добрый вечер. Ландыш, собирайся.
Вишневский возник рядом с другом, опуская руку Королю на плечо, словно удерживая.
— Нет, — во мне проснулось упрямство.
Вишневский внимательно посмотрел на пару, затем потянул меня к себе:
— Ландыш, мы мешаем людям. Пойдем, я отвезу тебя домой.
— Нет.
Он наклонился, и не обращая на внимания на остальных, тихо шепнул:
— Милая, если надо будет, я на руках тебя унесу, и мне абсолютно плевать на мнение окружающих. Пожалуйста, пойдем.
Запрокинула голову, чтобы резко ответить и замерла. Вишневский смотрел на меня с тревогой и нежностью.
— Строптивая у тебя помощница, — некстати вмешался Федор.
— Настоящая, — парировал Вишневский, — и знаешь, мне повезет. Спасибо, что присмотрели за ней.
— Удачи, Ландыш, — пожелала Петра.
— До свидания.
— Нет уж, прощайте, — отрезал Федор.
Я попрощалась и дошла до гардероба. Молодой человек молча протянул мою куртку Вишневскому, который помог мне одеться. Рюкзак он так и не вернул.
На улице он поймал меня за руку и привлек к себе, обнимая. Я трепыхнулась, но меня лишь сильнее сжали:
— Злись сколько угодно, имеешь право. Милая, я соскучился.
— Вы сами просили не врать. На вас это правило не распространяется?
Он вздохнул:
— Распространяется. Я понимаю твое негодование.
— Тогда почему, Витольд? — я вырвалась из кольца теплых рук, — за что?! Вы знали, кто я, кто мои родители, но упорно делали вид, что не в курсе. Вы меня и на работу именно поэтому взяли?
— Я знал, кого собеседую на работу, но сделал предложение именно хорошему специалисту. Как видишь оказался прав, ты не раз доказывала свою компетентность.
— Не верю, Витольд, не верю!!! Это родители попросили? По старой дружбе?
— Нет, мы только недавно возобновили общение.
Я обхватила себя руками, пытаясь спрятаться от ветра. Витольд следил за мной, затем шагнул и намотал шарф на шею:
— Карине не нравилось, что я постоянно общался с твоими родителями. Мы звали и ее, однако она чувствовала себя неуютно. Десятый класс, Мил вился возле Лены, и я знал, что там все серьезно. Ландыш, как бы объяснить…
— Честно, Витольд, честно! Я должна знать. Ваша жена…
— Моя бывшая жена.
— У вас дети мне ровесники! Кошмар, я в трансе! Это невероятно!
— Тебя смущает разница в возрасте?
— И это, — я поникла, — когда я собирала пазл у вас, мелькнула мысль, что вы могли бы быть одноклассниками родителей. А тут… любовные треугольники.
— Не было ничего. Мое отношение к твоей маме больше похожи на отношение к сестре. Ты знаешь картину, которую я пытался воссоздать?
— Нет, — я незаметно для себя уже была вновь в его руках.
— Обязательно посмотрим оригинал вместе. Тогда мы с Милом были увлечены копирование шедевром живописи. И да, с Кариной я действительно встречался, соблазнил на позировании. Когда она сообщила о беременности, я не стал отпираться, сам переговорил с ее родителями и нам помогли с заявлением, потому что оба были несовершеннолетними.
— А та картина?
— Было все как говорил твой отец. Я действительно попросил Лену помочь, но сразу объяснил, что она будет прикрыта тканью. Она была в нижнем белье. Но Карина накрутила его, так что и драка была. Карина ревновала к ребятам, плюс еще гормоны играли во время беременности.
— То есть вы не виноваты?
— Ландыш, все виноваты, потому что на эмоциях приняли решение, повелись на провокацию. А я виноват, что втянул тебя во все наши старые разборки.
— Вы любили Карину?
Он с заминкой ответил:
— Я благодарен ей за наших детей. Ландыш, мое отношения с другими женщинами не влияют на нас.
— Карина говорила про измены.
— Было.
Я вновь оттолкнула его Вишневский отпустил:
— Вы так спокойно об этом говорите?!
— А смысл отрицать то что было? Ландыш, я не святой.
В повисшем молчании мы дошли до набережной.
— Если вы знали, что папа так безумно любит маму, зачем вы просили ее позировать в таком виде?
— Карина не согласилась, а я уже считал себя женатым. Как говорит молодежь — ступил. Картину я закончил и подарил твоим родителям к дню бракосочетания.
Он стоял, облокотившись на парапет, затем повернулся:
— Иди ко мне, Ландыш.
— Нет.
— Хорошо, что еще тебя мучает?
— Вы.
— Что именно?
— Витольд, я уже не знаю, что со мной. Я хочу вам верить, но постоянно происходит что-нибудь, что выбивает почву из-под ног. Вы постоянно в центре внимания, на вас постоянно кто-то заявляет права, пытаясь указать мне мое место.
— Они могут думать что угодно, важнее то, что хочу я. И мое желание быть с тобой, мое место рядом с тобой. Сейчас для меня важнее не мнение общества, а то, что хочешь ты, о чем думаешь ты, и чего боишься ты. Да, я персона публичная, в мире архитектуры весьма значимая личность. Своего положения добился сам, кропотливым и упорным трудом. Но я человек, Ландыш, мужчина. Я тоже способен любить и нуждаться в близком человеке. И поверь, так же как тебя, меня тоже гложут сомнения.
— Так может лучше и не мучить друг друга? — я едва сдерживала слезы.
— Нет! — он стремительно подошел ко мне, — я не сдамся и тебе не позволю. Ландыш, отношения сейчас обесценились. Пробные браки, любовь по интернету, виртуальное романы. Без обязательств и с трусливым оправдание, что так сохраняется свобода. Неуверенность в себе, недоверие к половинке. Все строится на чистой физиологии, выдумывается идеал, который потом рушится. Я не хочу и не могу так. Не единожды было. И знаешь, меня не устраивает такой суррогат. А потом появляется рыжая девушка с разноцветными глазами, и вдруг ты понимаешь, что бывает иначе.
— Ну почему я вам не верю?!
— Потому что сегодня ты узнала о том, что я умолчал. Это нормально. Ландыш, не спеши. Месяц для нас это мало. Не торопись принимать решения и не спеши рвать. Мы только в начале пути. Я не буду тебя торопить.
Он стоял почти вплотную, но даже не прикасался, словно давая мне возможность сделать первой шаг. Я молчала, совершенно запутавшись в слова, мыслях. Происходящее действительно выбивало почву из-под ног, и мне еще недавно казалось правильным разорвать отношения. Но Вишне… Витольд прав. Легче всего спрятаться в песок. Сложнее научится принимать человека таким какой он есть. Научится принимать со всеми недостатками, не идеализируя. Я осторожно подняла взгляд и едва не задохнулась от нахлынувших чувств. Его глаза горели огнем. Согревающим и сжигающим. Словно всю свою внешнюю невозмутимость он компенсировал страстным взглядом.
— А вы сами уже решили? — в горле сдавило.
— Да. Вчера осознал. Но я уже говорил, решать только тебе.
— Мы вечно спорим.
— Если бы мы спорили, то я бы воспользовался самым лучшим аргументом.
— Каким?
— Соврал что люблю.
— Соврали???
— Ландыш, с любимыми не спорят. Мы с тобой учимся быть вместе. Милая, сделай сейчас то, что тебе хочется. Без оглядки на окружающих, без попытки просчитать что я хочу. Просто сделай то, что тебе сейчас больше всего надо.
Я завороженно смотрела на него. Это завуалированное признание в любви? Витольд ждал. Я вздохнула и сделала тот самый шаг, разделявший нас и тут же очутилась в его руках, практически вжатая в тело. Но мне мало, не отрывая взгляда от карих глаз, тихо шепнула:
— Поцелуй.
Это сумасшествие какое-то! Одна улыбка и у меня уже подкашиваются ноги. Витольд медленно наклонился и губы обожгло нежным прикосновением. Он не спешил, и лишь учащенное сердцебиение под моей ладонью на его груди говорило, что он сдерживает порывы.
