Триумф поражения (СИ) - Володина Жанна (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений .TXT) 📗
— Начнем? — не понимает Димка. — Что начнем?
— Искать того, кто это задумал и воплотил. Я пробью всех за сутки. Вытащу всё, что могу. Но и вживую работать надо с контингентом, — важно говорит Костик, и я начинаю чувствовать себя агентессой, завербованной внешней разведкой.
— Начнем с Кирилла Ивановича и Кристины, — решаю я, и Костик восхищенно показывает мне большой палец. — Соображаешь, мать!
— Почему? — тупит обиженная Ленка. — У Сальмонеллы пятерка, у Светланы четверка, а ты начинаешь с тех, у кого меньше?
— Потому что возможностей у них много, а засветились они только раз, — умничаю я. — Я бы на их месте сделала так же.
— Точно! Согласен! Голова ты, Нинка! — подлизывается Димка. — Можно я буду со Светланой работать? Я аккуратно!
— Можно! — радую его я. — Только после подробного инструктажа. А я займусь Кириллом Ивановичем.
— Я Матюшу могу прощупать, — мечтательно говорит Ленка, нарочито сладко потягиваясь. — Но тщательно и ежедневно.
— Заметано! — смеясь, подтверждаю я ее выбор.
— Никакой самодеятельности! — совершенно серьезно предупреждает Костик. — Все детали обговариваем вместе.
— Холодильник тебя вчера отпустил без боя? — Ленке очень любопытно. — Ему же проверить твою, ладно, не твою писанину легче легкого. Чего тогда завелся?
— Сказал, что разочарован в себе, — вспоминаю я. — И я теперь знаю, что он навскидку почерк сравнивал. Римма Викторовна сказала, что он брал в отделе кадров мое личное дело. Там есть несколько документов, написанных от руки. Вы же видите, что похож почерк. Давайте, идите на рабочие места, встречаемся вечером.
— В себе разочарован, не в тебе? — восхищается Ленка, когда я провожаю ее из агентства. — Как романтично!
— Ничего романтичного! — вяло спорю я. — Еще он говорил, как жаль, что я оказалась не такой.
— Какой не такой? Не понимаю, — Ленка хватает меня за руку и тащит на крыльцо.
Тут же на крыльце появляется Евгений и начинает смотреть вдаль.
— Что?! Опять?! — Ленка восхищена. — Разочаровался, но не отказался?
— Как-то так… — вздыхаю я. — Думала, не отпустит вчера. Нет… Отпустил.
— Откуда такое разочарование? — ехидничает Ленка. — Что ж сама не осталась?
— Причины те же, — твердо говорю я и прощаюсь. — До вечера!
Ленка убегает в ателье. Я быстро, ловко и неожиданно хватаю Евгения под руку и тащу в здание.
— Пойдемте-ка на службу, мой дорогой!
Евгений сначала шарахается в сторону, практически вырвав свою руку из моих, а потом поспешно открывает мне дверь. Поднимается со мной до третьего этажа на приличном расстоянии. Нет. Мне у него никогда никакую информацию не выудить. Пока пойдем другим путем.
— Нина! Александр Юрьевич просил тебе передать! — Римма Викторовна подает мне запечатанный конверт. — Просил прочесть при мне.
— Вам? — недопонимаю я просьбу.
— Не мне. При мне, — вежливо поправляет секретарь Холодильника.
Пожимаю плечами и открываю конверт. Быстро пробегаю глазами написанное.
— Я прочла. Спасибо, — бормочу я, и Римма Викторовна уходит.
Смотрю на содержимое конверта и понимаю: Холодильник, действительно, отменил ограничитель.
"В шесть тридцать за вами зайдет Евгений. Мы с вами идем в Филармонию. Звезды мировой оперы. Потом в ресторан. В полночь летим в Париж либо едем в мою квартиру. У вас целых два варианта. P.S. И вы, конечно, помните, что для вас дресс-код распространяется и на нерабочее время?"
— Вечерняя встреча отменяется, — звоню я Ленке. — Получила приказ пойти на свидание. Пока никаких вариантов отказа не придумала. Единственное, что приходит в голову: закрыться на все замки, подпереть дверь шваброй и отстреливаться из трубочки. У меня горох есть.
— Да! Дела! — Ленка мучительно думает. — Может, сходишь? Ничего он тебе не сделает. До сих пор же не сделал!
— До сих пор он думал обо мне как-то по-другому. Теперь разочарован. Может и сорваться! — нервничаю я.
— Да хоть бы! — кричит на меня Ленка. — Человек тебе практически признался в том, что запал на тебя с первой минуты знакомства! Оду воспел твоим глазам! И сказал слова, которые каждая вторая женщина не слышала от красивого мужика и не услышит!
— Неправда! — возмущаюсь я. — Он меня замуж не звал! Даже намеков не делал!
— А еще выделывались сегодня днем вместе с Костиком, намекали, что я дурочка! — предъявляет претензию Ленка. — Я про слова "хочу вас"! Можно замуж несколько раз выйти, а с таким чувством сказанные слова ни разу не услышать.
— Не фантазируй! — прерываю ее я. — Ты не можешь знать, с каким чувством! Я сама не поняла, с каким.
— Ты не поняла, а я поняла! — менторским тоном говорит мне моя подруга. — Мужчина признался тебе, что ты его женщина. Что непонятного?
— Да всё непонятно! Всё! — пытаюсь я убедить Ленку. — Со Светланой ничего не решил, но откровенно ею не интересуется. Мною откровенно интересуется, но упрекает в том, что я "не такая", как он себе придумал.
Ленка сердится на меня:
— Мужик от страсти сгорает полгода — пальцем не тронул! Поцелуи всякие не считаются. Поцелуи — детский сад! Раз тебе от него не спрятаться, иди навстречу. Чем спокойнее ты будешь относиться к его вниманию, тем спокойнее он будет на тебя реагировать. Вы же сами дрова в топку ваших ссор подбрасываете! Что хочешь со мной делай — не обидит он тебя! Зацепило его конкретно! Не хотел бы от тебя чего-то большего — не терпел бы столько времени! Ты же не дура, Нинка! Сама понимаешь, что твое грехопадение организовать ему — пара пустяков. Но ведь он до сих пор ничего серьезного и не предпринял…
— Уже предпринял, — думаю я, но вслух не говорю. Вслух я говорю другое. — Не вижу смысла в нашей встрече. Он будет настаивать — я не уступлю. Трата времени.
— Мы с мальчиками всё-таки встретимся, хоть и без тебя, — задумчиво сообщает мне Ленка. — Покумекаем над тем, как всё выяснить.
— Без меня ничего не делайте! — паникую я. — Я хочу участвовать.
— Не волнуйся, Нинка! Лучше подумай, как обратить Холодильника в свою веру. С его-то возможностями найти интригана — плевое дело! — убеждает меня Ленка искренне и горячо.
— Не будет он искать! — уверяю я подругу. — Для него это даже невыгодно. Теперь он может упрекать меня еще в чем-то, понятном ему одному. И наказывать за свое понимание ситуации. Он решил, что может меня наказывать! Бред!
— Не пугай меня! — ворчит Ленка. — Это он красуется перед тобой. Понравиться хочет. Помнишь, что мы с тобой говорили про самцов?
— Ладно! Мне собираться надо, — вздыхаю я, вспомнив про дресс-код в нерабочее время. — Холодильник ведет меня в Филармонию. (Про Париж и его квартиру я решила умолчать).
— О! В чем пойдешь? Я тебе три новых вечерних привезла, помнишь? В любом можно, — радуется Ленка.
— Как выяснилось, не в любом, — сообщаю я. — На меня наложили дресс-код.
— Прикольно! — смеется Ленка. — Будешь вредничать или послушаешься?
— Еще не решила, — отвечаю я и отключаюсь.
Вру. Я решила не испытывать судьбу, чтобы не получить обвинение в намеренном соблазнении.
Платье в стиле нюд пришлось отбросить первым. Характерная особенность этого наряда — это цвет, приближенный к цвету кожи, его естественным оттенкам.
Вторым было отказано платью-сорочке, черному с серым кружевом. Дело даже не в ревности Холодильника. Я сама бы не пошла в Филармонию в таком наряде.
Остается только серое платье в стиле "Летучая мышь". Эффектный, почти повседневный образ в сочетании с приглушенным вырезом на плече и кроем оверсайз.
Завиваю волосы локонами и поднимаю на затылок, создавая прическу при помощи десятка шпилек.
Выбираю подвеску из бирюзы от таинственной Ольги Ждановны Райской: это маленький меч на серебряной цепочке.
В шесть часов двадцать девять минут раздается звонок в дверь. Евгений смотрит на меня с опаской, но вежливо здоровается и не менее вежливо интересуется, готова ли я.
— Готова! — докладываю я. — Ведите!
