Записки успешного манагера - Прыткина Эмилия (электронные книги без регистрации txt) 📗
Когда мы переезжали в Харьков, история в аэропорту повторилась: теперь уже армянские таможенники не хотели выпускать из Еревана такую ценную собачку — достояние армянского народа. Помогли все те же десять долларов. В самолете сидевший рядом с нами высокопоставленный армянский чиновник кормил Майклушу сыром, колбасой и поил из пиалы чаем. Майклуша угощался с превеликим удовольствием. Особенно ему понравилось пить из чашки. Когда самолет пошел на посадку, я пожалела, что отказалась от гигиенического пакетика. Добрый дядя, накормивший собаку до отвала, спускался с трапа самолета, страшно матерясь и отряхивая пальто. Видимо, Майкл решил на прощание отомстить армянскому народу за трудное детство.
И еще немного.
Папу Майкла зовут Марат, как и моего.
Родственники Майкла — чемпионы Германии.
Майкл не любит собак.
Майкл боится лошадей, грома и всего на свете.
Майкл любит маму больше всех и не может без нее жить.
Майкл ворует еду со стола.
Майкл любит кататься в машине.
Майкл ненавидит мыться и стричься.
Майкл — почти человек. Это самое умное животное, которое я когда-либо видела, и полноценный член нашей семьи.
Кстати, у меня уже больше восьмисот читателей. Друг Андрюша говорит, что я становлюсь сетевым писателем и мне пора выходить на более серьезный уровень. А что, это идея.
Позвонил Грач и поинтересовался, когда можно будет увидеть новый флеш с фотографией сына Багатского.
Сказала ему, что с флешем беда, поскольку нам приходится замазывать прыщи на физиономии отпрыска.
— Видели бы вы его сейчас, с лицом стало еще хуже, — вздохнул Грач.
Предложила Мишкину подумать над эскизами для сайта господина Аббаса.
Мишкин зло ухмыльнулся и сказал, что ему сейчас некогда страдать фигней, поскольку он занимается оформлением сноубордов для какого-то конкурса, и посоветовал напрячь Швидко.
Ага, как же я буду напрягать любимого человека? Ведь придется с него требовать, а зная его способность заваливать проекты и полную безответственность, сомневаюсь, что из этого что-нибудь выйдет. Тем не менее подошла к Швидко и попросила его сделать эскизы.
— Конечно, солнышко, — кивнул он.
Полезла в ЖЖ читать комментарии. И снова все меня хвалят, все просто в восторге от Майклуши и моего рассказа. Только один человек написал гадость:
Ерунда какая-то.
Спасибо, что отметились, — ответила я.
Решила посмотреть, что это за фрукт. Почитала его ЖЖ. Тип совершенно отвратительный, живет в одном городе со мной: мало того, что он размещает в одном достаточно бесстыдном сообществе свои фотографии в обнаженном виде, так еще и пишет в журнале про всякие извращения. Интересно было бы посмотреть на его поганую морду, но морда нигде не фигурирует, все снимки исключительно ниже пояса. Но я-то в долгу не останусь: написала ему, что он урод, татуировка у него на бедре напоминает зэковскую, а член кривой.
А ты, дура, хочешь проверить? — прислал он ответ.
Я: Я в твою поганую морду хочу плюнуть.
Он: Дай-ка мне адрес своей электронной почты, я тебе письмо напишу.
Я: Пиши здесь, извращенец хренов.
Он: Хорошо, пишу — ты дура, и я с тобой больше общаться не намерен.
Решила не отвечать на подобные выпады и просто проигнорировать дурака.
Наш директор Пробин выскочил из кабинета и попросил у меня сигаретку. Странно, он никогда раньше не курил. Сказала, что с удовольствием составлю ему компанию. Пошли в курилку, Пробин жадно затянулся и огорошил меня вопросом:
— Тебе нравятся татуировки?
— Ну-у-у, смотря какие, — ответила я.
— Слушай, можно, я тебе свою покажу, а ты мне скажешь, нравится тебе или нет.
— Давай, — согласилась я.
Пробин расстегнул ремень на брюках, спустил штаны и показал мне татуировку на бедре.
— А-ап, а-а-ап, ну-у-у, красиво. — Я с ужасом посмотрела на него.
Боже мой, извращенец, с которым я переругивалась, оказывается, наш директор. Черт, мир все-таки тесен. Угораздило его залезть в мой ЖЖ и написать комментарий.
В курилку зашли Дима и секретарь Юля из соседнего офиса. Пробин стоит со спущенными штанами, а я, как дура, с глазами навыкате.
— Говорил же, извращенцы, — брезгливо сморщился Дима. — В общественном месте! Э-э-эх!
Все, конец, Юлькин язык до Киева доведет, теперь растрындит по всему этажу, что видела в курилке меня и Пробина с голой задницей. Черт дернул этого Пробина показать мне свою татуировку.
Урсула купила себе пять килограммов малины, сидит на диване и уминает.
— А тебе плохо не станет? — побеспокоилась я.
— Понимаешь, у нас стаканчик малины стоит пять долларов, а у вас килограмм — доллар. Я решила наесться до отвала.
Швидко сделал наброски для сайта господина Аббаса. Получилось просто супер. Арт-директор посмотрел и заявил, что такие сайты делают первокурсники худпрома. Это он, конечно, сказал из зависти.
Прибежал фотограф и принес полную коробку вишен. Якобы из своего сада, но слабо верится, наверно, украл где-то. Стали есть ягоды. Через час у всех начался понос. Послали офис-менеджера за лекарством, та наотрез отказалась идти, поскольку тоже ела вишни и теперь каждые пять минут бегает в туалет. Швидко сказал, что хорошо бы выпить крепко заваренного черного чая. Заварили чай — не помогает. Все сидят на рабочих местах, и никто не решается пойти домой, клянут фотографа на чем свет стоит. Урсула рыдает и говорит, что от диареи можно умереть. Фотограф почесал затылок и предположил, что понос скорее всего оттого, что мы не вымыли ягоды, а он их три дня назад чем-то опрыскивал.
— Подохнем усе, уа-а-а, — засмеялся он.
Урсула, услышав это, легла на диван и приготовилась умирать. Мимозина позвонила своему Леше и попросила его срочно приехать и привезти какое-нибудь средство от поноса. Пробин бегает по офису и орет, что у него важное свидание с девушкой, остальные сидят молча и периодически выходят по нужде. Последним побежал Швидко, вернулся и поставил всех в известность, что туалет закрыли на ремонт.
— Что же теперь делать? — взвыл технический дизайнер, который из жадности съел вишен больше всех.
— Ничего, на больничный двор бегать, — спокойно ответил Мишкин. — Я уже бегу, кто со мной?
— Я, — вздохнул программист.
Решили ходить парами. Пока один нужду справляет — второй стоит на карауле. Мучились часа два, пока наконец не приехал Леша и не привез лекарство. За таблетками выстроилась очередь, раздавали по старшинству, но хватило на всех. Через некоторое время всем полегчало, но уходить никто не торопится, сидят и ждут: а вдруг снова начнется. Урсула прогулялась до ближайшей аптеки, купила самые большие памперсы, напялила их и облегченно вздохнула:
— Теперь и домой ехать не так страшно.
Самыми смелыми оказались мы со Швидко: вышли из офиса и отправились гулять. Правда, учитывая обстоятельства, от пива и мороженого пришлось отказаться. Я попыталась осторожно выяснить, как продвигается дело с разводом.
— Так это еще не скоро свершится, ждать надо, — вздохнул Швидко, — да и куда торопиться.
— Это точно, — вздохнула я.
Ему-то торопиться, может, и некуда, а мне как-то неприятно встречаться с женатым мужчиной, пусть он даже давно не живет с женой, все равно неприятно. К тому же я все жду, что теперь, когда все устаканилось и между нами нет никаких недомолвок, по идее он должен сделать мне предложение. Но вместо того чтобы мягко подвести человека к этому решению, я вдруг ни с того ни с сего начала рассусоливать о том, что замуж мне никогда не хотелось и не хочется, что семейная жизнь не для меня, поскольку я очень ценю свободу, что дети-кухня-семья — не мой удел и вообще я собираюсь сделать карьеру.
