Сокол и Чиж (СИ) - Логвин Янина (бесплатные книги полный формат .txt) 📗
— А в ком, Чиж? — Сокол нашел мою ладонь и взял в свою. Заиграл желваками на скулах, прежде чем сказать. — Я тут подумал… Фаня, я заметил, что ты неопытна, но, возможно, не догадался насколько. В этом все дело? Вчера я совершенно потерял голову и мог…
— Нет, со мной это не впервые, — ну вот, смущение, наконец, накрыло меня и поползло по шее и скулам пятнами, но я заставила себя смотреть Артему в глаза. — Было один раз. Давно.
Пальцы на моей руке сжались, а голос Сокола моментально просел.
— С кем? — тут же спросил он, и скорее всего раньше, чем успел подумать: а вправе ли задавать подобный вопрос.
Я отняла ладонь и медленно вернула на стол, чувствуя, как пылают щеки. Как всегда в сложный момент посмотрела на губы парня, чтобы не смотреть в глаза.
— Артем, мне кажется, что это слишком. Я же не спрашиваю тебя о твоем первом разе.
Но Сокол в отличие от меня и не подумал смутиться.
— А ты спроси, Чиж, — усмехнулся уголком рта, — и я расскажу. Самому стыдно вспоминать, как все произошло. Но я точно не был таким героем, как с тобой. Ты у меня исключительный случай.
Я уже задыхалась, а потому встала и подошла к окну.
— Вот и мне стыдно, — призналась. — А еще обидно, потому и не хочу вспоминать.
— Анфиса…
— Артем, ну зачем тебе?! — повернулась, выдохнув почти с мольбой. — Чужие истории мало кому интересны!
— Еще не знаю, — неожиданно упрямо ответил Сокол. — И ты не чужая мне, Чиж. Только не ты.
Я смотрела на него, а он на меня. Не спешила отвечать, не до конца понимая, что Артем имеет в виду, но он и не торопил. Между нами сейчас трепыхалась жалкая завеса прошлого, из-за которой так легко было извлечь любую тайну и любой стыд. Так неужели тому виной сблизившая нас ночь?
— Мы встречались в школе. Долго. Почти четыре года. Он был старше меня и однажды уехал учиться в другой город. Я любила и обещала ждать, верила, что это навсегда. Все случилось в день моего выпускного. Мне было семнадцать, я сомневалась и, кажется, у нас не очень-то получилось. Все было неловко, больно и быстро. И сегодня мне неприятно об этом вспоминать.
— А дальше?
— А дальше все закончилось. Я оказалась недостаточно хороша для него. Появились девушки, популярные друзья и тусовки. Любовь прошла, и сказка, едва начавшись, не рассказалась. Так бывает. Мы давно не вместе и никогда не будем.
— Значит, это он тебе постоянно названивает? — догадался Сокол. — Твой сосед? — Я промолчала, и парень закончил сам: — Похоже, Чиж, он так не думает.
Что думал о нашем общем будущем Мальвин — знать не хотелось. После вчерашней истории в клубе я была уверена, что его гордость подобного не перенесет и он, наконец, оставит меня в покое. А вот о девчонках из группы и друзьях Сокола задуматься следовало. Придумать, как в понедельник в университете объяснить всем вчерашний поцелуй. Оптическим обманом или новогодним розыгрышем?
— Мне все равно, — призналась. — Если я когда-нибудь и буду вспоминать свою первую близость, то с тобой, Артем, не с ним.
Сказала и замолчала, зная, что это правда.
— И все-таки, Анфиса? — осторожно отозвался Сокол, возвращая разговор к тому, с чего начал. — Почему?
Если бы так легко было ответить. Я подняла руку и сжала у горла ворот. Облизнула губы, ставшие от волнения сухими.
— Нет, ты меня ничем не обидел, не думай. Дело во мне. Понимаешь, вчера все случилось неожиданно, и теперь я не знаю, что со всем этим делать. Для меня это все непросто.
Сокол стоял в двух шагах у стола и смотрел мне в лицо, не отпуская взгляд.
— Но, Чиж, между людьми все так и происходит, — сказал, усмехнувшись своим словам, как чему-то само собой разумеющемуся. — Зачем что-то делать, когда все и так понятно. Люди хотят и получают. Или не получают — у каждого своя удача и свой путь. Разве нет? Мы хотели этого вместе.
Я кивнула, соглашаясь.
— Да, хотели, — опустила руки и полуотвернулась от парня. Растерянно провела ладонью по столешнице кухонного шкафа, вздохнув своим мыслям. — Скорее всего, ты прав, Артем. Я же говорю: дело не в тебе. Ты замечательный и наверняка об этом знаешь. Просто мне всегда казалось, что мало хотеть. Должно быть что-то еще между людьми. Не только желание. — Я подняла голову и оглянулась на Сокола. — Думаешь, это глупо?
Он не ответил, и я посмотрела на дверь. Обняла себя руками за плечи.
— Знаешь, я, наверно, пойду…
Артем в два шага догнал меня и прижался к спине, обхватив руками.
— Чиж, успокойся, — остановил, притягивая к себе. — Давай сядем и попьем чай. Просто поговорим. Хочешь, я попробую тебя удивить и признаюсь, что умею жарить картошку? Ты же хочешь есть? Ну, кивни! Я же знаю, что хочешь. Обещаю отдать тебе самые вкусные кусочки — румяные с корочкой. Только не грусти, слышишь? Все будет хорошо!
Он зарылся лицом в мои волосы, еще крепче обнимая. Прижался губами к шее, целуя, и меня снова словно обожгло огнем, отбирая дыхание.
— Чиж… Чиж, Чиж, Чиж! — Артем прошептал у виска. — Ты одна у меня на уме. С тех пор, как появилась, ни о ком думать не могу. Я даже во сне люблю тебя…
Я замерла и Сокол тоже. Слова прозвучали и застыли в воздухе, обернувшись для нас неловким молчанием. Не знаю, сколько бы мы так простояли, если бы не звонок в дверь и не Василий Яковлевич с Лукой, шумно ввалившиеся в квартиру.
— Привет, молодежь! Греетесь на кухне? Вот это правильно! А на улице-то мороз, у-ух, уши отваливаются! Мы тут с Лукой по рынку пробежались, как зайцы — трусцой! Купили вам к празднику шампанское, апельсины и елку!
— Фаня! Артем! Смотрите какая! — радостно засмеялся мальчишка, выпрыгивая из-за спины отца с деревцем в руках, туго перетянутым упаковочной сеткой. — Мы выбрали самую красивую! А еще в коробке игрушки и гирлянда! Фанька, ты любишь наряжать елку? На ней и шишки есть, настоящие!
— Ну, молодежь, вы даете! Телефон отключен, в соцсетях тишина! Да к вам, как в тайгу — не дозвониться! — безапелляционно заявил дядя Вася, входя в комнату, и вдруг смущенно попятился назад, увидев беспорядок в постели. — Да вы тут, похоже, момент одиночества праздновали… М-да, Лука, — обернулся к сыну. — Кажется, не вовремя мы с тобой приехали.
— Здравствуйте, Василий Яковлевич, — я поздоровалась, краснея от воспоминаний о том, чем мы с Соколом в этой постели занимались. — Что вы! Проходите на кухню, сейчас сделаю чай.
— Артем, ну и противная же эта Сусанночка, — услышала за спиной откровение Луки, пока доставала чашки и готовила чай. Старший Сокольский в это время мыл в ванной руки. — Сначала улыбалась мне и подсовывала печенье, а когда твой папа вышел, сказала, чтобы я не надеялся ее растрогать смазливой мордашкой. И что этот хитрый номер у нас с Алисой не пройдет. А какой номер — я не понял. А ты как думаешь?
Чай был горячим, дядя Вася с Лукой в хорошем настроении, и пока мужчины разговаривали на кухне, я быстро оделась и вышла в прихожую.
— Чиж, ты куда? — удивленно окликнул меня Артем, поднимаясь со стула. — Ты разве не посидишь с нами?
— Нет, я на работу в «Маракану», пора мне.
— Анфиса, стой! — Сокол поймал мою руку, останавливая. Его слова по-прежнему ощущались между нами определенной неловкостью, и было непросто смотреть в глаза — цепкие и в тоже время непривычно ласковые. — А ты можешь не пойти? — с надеждой спросил.
Теоретически могла, хотя Тимуру в эти предновогодние выходные наверняка требовалась помощь в баре, но мне сейчас необходимо было почувствовать хоть какое-то движение, чтобы успокоиться и разобраться в себе.
— А разве у тебя нет тренировки? — задала встречный вопрос.
— Есть, но уже в восемь вечера я буду свободен. Да и какая разница, Чиж, плевать! Я думал, мы могли бы…
Я отняла руку, вползла в пуховик и нахлобучила шапку.
— Артем, я не могу сидеть на твоей шее. Стипендия не резиновая, а я и так не выходила на работу всю неделю. Надо хоть что-то заработать к празднику — малышне подарки купить, и брату.
