Няня для балбеса (СИ) - "evsora" (книги онлайн полные версии бесплатно txt) 📗
В доме было сумрачно, одеяла, которыми были занавешены окна, не позволяли свету проникнуть внутрь. Рассудив, что в нем и так холодно, Китнисс посрывала все, что сделала в свой первый приход сюда. В ярком солнечном свете искрились пылинки, слетевшие с одеял и подоконников благодаря активным действиям девушки. Погода действительно стояла отличная, и Кит не могла нарадоваться, что она совпала с ее выходным.
Теперь, когда дом перестал напоминать склеп, она решила еще раз попробовать оценить повреждения. Самой большой проблемой оставалась крыша, но ее не нужно поправлять всю - заменить только пару балок над бывшей комнатой сестер и положить один лист шифера, ну максимум, два. А первое время можно вообще подставлять ведра там, где будет протекать, и то, это только во время весенних дождей.
Зато старая спальня родителей оказалась в очень даже приличном состоянии. Окна этой комнаты выходили во двор с другой стороны от входа, и ни хулиганы, ни пьяницы до него не добрались, так что оно осталось абсолютно целым. Плюс, часть одной стены занимал бок печки, значит, комнату можно нагреть, даже если во всем остальном доме сквозняки будут танцевать вальс. Только под дверь подкладывать что-нибудь толстое, чтобы тепло не выходило.
Достав из карманов захваченные с собой принадлежности, Кит измерила рулеткой размеры окон, которые нужно было менять, и записала их на листок, поделив на две категории, в зависимости от срочности замены.
Окна уже можно было заказывать, хоть по одному, потому что на все сразу денег не хватит.
Окрыленная тем, что черт оказался не таким страшным, она занялась дверью. Купить две новые петли. Заменить коробку. Треснула только одна доска, но Кит слышала, что коробку в таких случаях все равно меняют полностью. При замене части может нарушиться геометрия, и дверь вообще перестанет закрываться.
Записав и размеры дверного проема, Китнисс осталась довольна сегодняшней работой. Жаль, что в первый раз она засуетилась и поддалась на уговоры Гейла. С трудом, но здесь все же можно было жить. Приняв решение завтра обязательно заняться приведением в порядок единственной пригодной для жизни комнаты, Китнисс повела маму домой.
Когда до калитки, ведущий во двор возле дома Хоторнов, оставалось не более двадцати метров, Кит придержала маму за руку, чтобы та остановилась. Разговор нельзя было откладывать, сегодня нужно было получить от мамы ответ. И, учитывая все предыдущие безрезультатные попытки как-то мать к этой теме подготовить и аккуратно подвести, Китнисс не стала рассусоливать, а решила спросить прямо, мысленно молясь, чтобы эта тема не стала катализатором для ее безумия.
- Я хочу вернуться в Капитолий, чтобы закончить учебу. - Китнисс внимательно наблюдала за женщиной, которая после ее слов вздрогнула и начала нервно перебирать края шали. - Но ты не подумай, что я уже собираюсь уезжать, просто пока продумываю варианты. И для меня важно твое мнение по этому вопросу.
Кит терпеливо ждала ответа от матери, которая опустила глаза и обхватила себя за плечи, стараясь сдержать дрожь.
- Ты хочешь вернуться… одна?
- Что? Нет, конечно нет! - Девушка обняла маму, которую уже трясло крупной дрожью. - Я не собираюсь тебя бросать, даже не думай об этом!
- Значит, ты хочешь опять закрыть меня в этом страшном месте, спрятать от людей, перекрыть мне кислород! - Мать начала кричать, на глазах ее Кит увидела слезы. - Я не хочу в Капитолий!
- Мам, прекрати, успокойся, - Китнисс нежно погладила ее по плечам и заглянула в глаза, - никуда я не собираюсь тебя сдавать. К тому же, это был самый лучший пансионат, который только можно было найти, за тобой там ухаживали, тебя там любили…
- Это была тюрьма! - Женщина вырвалась из объятий и ткнула в дочь пальцем. - Ты хочешь сдать меня в психушку, ты считаешь, что я псих, и там мне самое и место! - Внезапно женщина успокоилась и посмотрела на Кит вполне разумным взглядом. - Я понимаю, дочка, тебе приходится со мной возиться, наплевав на свою собственную жизнь. А я… я только тебе мешаю, все порчу… Но я не могу, не могу вернуться в Капитолий, понимаешь? Ни в пансионат, ни в больницу, ни в квартиру… Я хочу быть здесь, в своем родном доме. - По щекам женщины одна за другой покатились две слезинки. - Ты можешь поехать, и устроить свою жизнь, только оставь меня здесь. - Всхлипнув, женщина развернулась и быстрым шагом направилась к калитке. Не дожидаясь Китнисс, она вошла в дом и прикрыла за собой дверь.
А Кит продолжала стоять на тротуаре, пытаясь сдержать свои слезы. Теоретически, она получила благословение на возвращение, если это можно так назвать. Но фактически, это прозвучало как фраза “Делай, что хочешь!”, после которой ни в коем случае нельзя делать того, что собирался.
Дождавшись, пока слезная пелена исчезнет с глаз и перестанут дрожать руки, Китнисс нацепила на лицо улыбку и вошла в дом, который встретил ее двумя настороженными взглядами и запахом жареного мяса.
========== 38. ==========
Для Пита это были одни из самых нервных выходных. Китнисс проводит их с Гейлом. Возможно, наедине. Скорее всего, наедине.
Он пытался занять руки простыми действиями, а голову формулами, но ни то, ни то не получалось. Все его мысли были только о двух парах серых глаз, которые в упор смотрели друг на друга, о двух парах рук, проникающих под одежду, поглаживающих и надавливающих на точки, так хорошо известные и изученные.
Нужно было срочно отвлечься, чтобы хоть как-то дожить до рабочей смены. И до того, что будет после нее.
Теперь грядущее мероприятие вызывало не сладкое предвкушение, а противную горечь во рту. Ничего сверхестественного парень от него не ждал. Он помнил, с каким довольным видом Кит говорила о Хоторне, как блестели ее глаза. Почему же он тупил раньше? Пит не мог простить себе не только бездействие в отношении девушки, но и игнорирование ее намеков. Ну и что, что они были совсем тонкие, он должен был понять. А так, получается, что он сам подтолкнул любимую девушку в объятия Хоторна. Вернее, вернул. И хотелось бы обвинить в своей тупости Китнисс, которая всю дорогу вливала в его уши всю эту херню о доброте и благородстве, но даже мысленно язык не поворачивался.
Сейчас он мог попытаться только уговорить ее не ломать свою жизнь, но не было смысла даже намекать на то, чтобы связать эту самую жизнь с ним.
После оценки своего финансового положения у Мелларка появился еще один повод для расстройства: всех его денег хватит только на несколько бутылок самой дешевой местной бормотухи. А если учесть любовь Сэма, да и самого Пита, к длительным алкогольным марафонам, то это капля в море. Плюс, вряд ли девушки будут пить то же самое, значит, нужно еще купить вино. А если вспомнить, что пить будет и Китнисс, вино нужно хотя бы неплохое.
Спас Финник. И как Пит раньше не додумался обратиться к нему за помощью? Услышав о проблеме друга, Финн тут же предложил отправить ему денег. Хоть предложенная сумма была и не очень большой, ее с лихвой хватит на один неплохой вечер и два билета на поезд. Потому что, поговорив с Китнисс, Пит собирается уехать. И, вполне возможно, билет ему понадобится только один.
Правда, передать деньги в другой дистрикт, не имея в наличии карточки - тот еще квест. Расспросив соседей, Пит узнал, что они в таких случаях пользуются почтой, которая, оказывается, еще существует. Озадачив друга необходимостью найти такое же заведение в Капитолии, Пит устроил рейд по местным магазинам, чтобы продумать заранее, какого и сколько алкоголя брать.
Помимо воли парень выглядывал среди прохожих знакомые темные волосы, или точеную фигурку, или, в крайнем случае, здорового широкоплечего парня, которого обычно Пит не был рад видеть. Конечно, никого он не встретил. Да и что им делать на улице? Если бы Пит не видел Китнисс несколько недель и имел на подобное право, он бы не вылезал из ее постели дня три, не меньше.
В конце дня, выслушав от Финника увлекательный и немного жуткий рассказ о его крестовом походе на почту, Пит получил номер перевода и предупреждение, что в отделении он встретит древнюю толстую хранительницу правил, которая не отдаст ему деньги, если найдет хоть одну ошибку в заполненных документах. К слову, чтобы отдать свои кровные этому чудищу, Финн переписывал бланк четыре раза. В последний раз только из-за того, что у него, видите ли, почерк не очень разборчивый, и его перевод может затеряться в глубинах почтовых складов (или карманов работников).
