Забвению неподвластно - Торн Александра (книги без регистрации .txt) 📗
Она помассировала ему шею, чтобы снять напряжение.
— Ты устала?
— Немного. День был нелегким.
— Тогда почему бы тебе не отправиться спать? Я скоро к тебе присоединюсь.
— Нет, я лучше побуду с тобой. Если ты хочешь еще порисовать, то я отдохну здесь.
Она встала из-за стола и поцеловала его долгим и нежным поцелуем. Затем прилегла на диван, а Дункан возвратился к мольберту.
«Какая мирная ночь!» — подумала она. Единственным звуком в студии было потрескивание поленьев в камине. Этот звук навевал на нее сон.
Глава 24
Голливуд. 10 мая 1990 года
Меган смотрела на свое отражение в трюмо, размышляя, одобрил ли бы Дункан происшедшие с ней изменения. Он, вероятно, без труда обнаружил бы внешние — более разумное использование косметики, утолщенные брови, новую стрижку — и счел бы их подходящими. Но ее внутреннее обновление — зрелость, уверенность в себе — наверняка повергло бы его в изумление.
Она адаптировалась к будущему с легкостью, не перестававшей удивлять ее саму: научилась принимать решения, радуясь правильным и терпеливо перенося последствия плохих. Оглядев квартиру, она подумала, что здесь ее настоящее место. Она своими руками создала этот дом и это время.
Где-то по пути она перешагнула психологический Рубикон. Позади остались прошлое и населявшие его тени. Ночами, лежа рядом с Гарри, она уже не просыпалась от мысли, что Дункан может внезапно материализоваться в ее спальне. Она даже продала дом в Малибу, разрубив гордиев узел, привязывавший ее к жизни Джейд.
У нее были карьера, друзья, мужчина — по крайней мере та часть мужчины, которую Гарри с готовностью предлагал. Ну и что, если он не делает ей официальное предложение? Она и сама не была уверена, что хочет этого. Было что-то восхитительно-грешное в том, чтобы спать с мужчиной, за которым она не была замужем.
Кроме того, Гарри не учил ее жить. Он также и не просил ее советов. Они понимали друг друга так, как никогда у нее не получалось с Дунканом.
Дункан. Она не вспоминала о нем неделями. Но сегодня забыть о нем было невозможно. Холодные судороги пробежали по ее телу, когда она вспоминала прошедший вечер.
Все началось так невинно!
— Как ты относишься к тому, чтобы пойти на открытие выставки в Музее искусств? — спросил ее позвонивший утром в магазин Гарри.
— Я совершенно вымоталась. Сегодня последний день весенней распродажи. Сам понимаешь, какая будет лихорадка.
Она мечтала о спокойном вечере после окончания рабочей недели, с заказанным на дом обедом, у экрана телевизора или за просмотром какого-нибудь видеофильма: вместе с Гарри, конечно, поскольку утром в субботу ни ему, ни ей не идти на работу.
— Как скажешь, — ответил он, но в его голосе прозвучало разочарование.
— А это будет настоящее торжественное мероприятие? — спросила она, думая о недавно купленном платье от Лакрусса, висевшем в гардеробе. Оно стоило ей черт знает сколько, даже за вычетом скидок, предоставляемых работникам «Алтитьюд». Меган уже не раз спрашивала себя, когда же ей удастся показаться в новом наряде на людях.
— Более чем. Мужчинам вход только в галстуках. Я слышал, что картины очень эффектные.
Гарри говорил со всевозрастающим энтузиазмом, пытаясь все-таки продать ей идею насчет выставки.
— Тебе имя Дункана Карлисла о чем-нибудь говорит?
Меган была настолько ошеломлена, что трубка выпала из ее рук. Она слышала голос Гарри, доносящийся через лежавшую на полу мембрану.
— Что случилось? Меган, ты меня слышишь?
Она наклонилась и подняла трубку негнущимися пальцами.
— Да, слышу.
— Ну, так что? Выставка открывается в 19.00. Потом мы можем пообедать в «Оранжерее».
— А сам художник будет?
Гарри рассмеялся:
— Только в случае если музей переместится с бульвара Уолшир в Сумеречный пояс. Дункан Карлисл давно умер, малышка. Это ретроспектива.
— Ох, нет! — сказала она чуть слышно. Логика подсказывала ей, что Дункан не мог бы дожить до этого времени. Тем не менее услышать подтверждение…
— Ты имеешь в виду, что не хочешь ехать?
— Я… я не знаю.
— Так продолжай. Теперь скажи «да».
Когда Гарри брался за что-нибудь, он превращался в настоящего бульдога. Она не хотела, чтобы их уик-энд начался с минорной ноты.
— Ну хорошо, — произнесла она нехотя.
Накладывая последний слой туши, Меган подумала, что поездка в музей может стать большой ошибкой. Одно неверное слово, одна обмолвка — и она попадет в сложное положение. С другой стороны, ей трудно было удержаться от любопытства. Она множество раз задавала себе вопрос: что же случилось год назад в «Ла-Фонде»? Возможно, выставка подскажет ей какие-нибудь ответы.
Она потрясла головой, чтобы придать волосам вид «только что из постели», поднялась и одернула юбку. Ее ноги чуть дрожали, но она это предвидела. Меган присутствовала на всех выставках Дункана, когда они были женаты. Какая ирония заключается в том, что она будет присутствовать и на этой!
Меган дала себе зарок, что будет сдерживать эмоции, когда увидит картины Дункана. Гарри всегда восторгался актерами, умевшими выразить мысль без слов.
«Язык тела! — повторял он. — Настоящий мастер может им все высказать!»
Она должна особенно тщательно следить сегодня за жестами и движениями.
Меган подхватила сумочку и вышла в гостиную ожидать приезда Гарри. Ей бы не помешало побыть наедине с собой подольше, чтобы подготовиться к предстоящему, но Гарри, как всегда, был точен.
— Ты выглядишь ослепительно! — заявил он, подразумевая мини-юбку, которая подчеркивала великолепие ее длинных ног. Он аккуратно поцеловал ее, чтобы не повредить макияж. — Я рад, что ты согласилась поехать на выставку. Мне хотелось бы воспользоваться твоим советом.
— Каким советом? — удивилась Меган.
— Я собираюсь начать коллекционировать живопись.
— Я и не подозревала, что ты ею интересуешься.
— Коллекционирование — это прекрасные инвестиции. Консультант по искусству, которого я недавно нанял, уверяет, что цены на работы Карлисла растут с бешеной скоростью. На будущей неделе на аукционе Кристи будут предложены две его картины, и я хочу попытаться купить хотя бы одну.
Меган подумала, что Дункан, вкладывавший в свою работу всю душу, возненавидел бы человека, рассуждающего о его холстах с позиции их рыночной стоимости. Однако она ощутила прилив гордости, когда Гарри проявил явную заинтересованность в покупке работ Дункана. Как будто бы двое мужчин познакомились и приняли друг друга.
Пока они ехали к музею, Гарри беспрерывно болтал. Последняя его картина плохо посещается зрителями. Для фильма «Лучше, чем секс» он нанял уже третьего сценариста и теперь определенно надеется на успех. Завтра было бы неплохо заехать сначала в Кармель, потом пообедать в ресторане Клинта, а переночевать в мотеле «Постель и завтрак».
Речь Гарри не нуждалась в ответных репликах. Для него она была чем-то вроде отдушины после трудного рабочего дня. Ему было необходимо лишь подтверждение того, что его слушают.
Как только он делал паузу, Меган автоматически кивала головой. Она почти не понимала, о чем он говорит. Она думала только о предстоящей выставке. Когда они достигли музея, ее пальцы были ледяными, а тело покрылось потом.
Как и многие лос-анджелесские «старожилы», Музей искусств в последние годы обновился. К обычным прохожим он обращал безмятежное, тщательно ухоженное «лицо», сохраняя свои сокровища для тех, кто поднимался по ступенькам и входил в портал.
В толпе, окружившей вход в здание, Меган увидела нескольких постоянных клиентов своего бутика. Пока она обменивалась с ними приветствиями и обсуждала их общие проблемы, Гарри купил каталог выставки. Затем он и Меган проследовали сквозь блестяще одетую публику, щеголявшую изысканными манерами, внутрь музея.
Увидев первую из выставленных картин Дункана, Меган чуть не вскрикнула. Это был портрет, над которым Дункан работал в студии в тот самый судьбоносный день в середине мая. Тогда она была настолько поглощена мыслью скорее уехать в «Ла-Фонду», что практически не рассмотрела этот холст. Почему же она не смогла понять, как несчастлив был Дункан, работая над этой вещью? Да потому, что была занята своими собственными переживаниями. Какой же эгоцентричной свиньей она была! Если бы можно было все начать сначала.
