Разрушение в школе Прескотт (ЛП) - Стунич С. М. (бесплатные книги полный формат .TXT, .FB2) 📗
Но я не стал, не мог.
Я сидел здесь, следил, чтобы ее дверь была заперта, ее глаза закрыты, а ее отчим не тревожил ее разум. После того, как мой шанс сбежать из Южного Прескотт разбился в пух и прах, я обрел новую миссию.
Бернадетт будет счастлива, чего бы это не стоило. Не важно на какие жертвы мне придется пойти, даже отдать свою жизнь — это не так уж и много. И если для того, чтобы понять это, моя мечта должна была умереть, значит, все это того стоило.
Я хихикнул и зажег сигарету, повернув голову в сторону луны.
Серебряный свет омывает мое лицо, когда я закрываю глаза, мечтая о дне, когда мне не нужно будет сидеть на холоде за ее окном, когда я могу касаться ее, когда она заговорит со мной.
Больше всего мне нравится слышать ее сладкие слова.
Когда солнце начало выглядывать из-за горизонта, я ушел, слезая и приземляясь на корточки на дворике дуплекса. Я не люблю оставлять свою бабушку дома одну, но если бы стоял выбор между ней и Бернадетт, я знаю, какой трудное решение мне пришлось бы принять.
Все же моя бабушка — единственная семья, которая у меня осталась, и я буду заботится о ней так долго, как могу. У меня плохое предчувствие, что тьма, идущая за ней, не то, с чем я могу бороться оружие и кулаками.
Я иду через рассвет, не боясь, потому что знаю, что я — то, чего надо бояться во тьме. В этом есть определенное удобство, быть монстром под кроватью вместо того, чтобы быть человеком, лежащим на ней.
Позже этим же днем, когда Бернадетт увидела меня в коридоре, она обошла меня стороной, и я замер, оборачиваясь, чтобы посмотреть на нее через плечо. Она думает, что еда знаю, кто она. На самом деле я превратился в гребанного сталкера, мои глаза преследовали ее даже тогда, когда она думала, что никто не смотрит.
Мои губы изогнулись в улыбке, когда я отвернулся, вспоминая день, когда я протянул маленькие ручки маленькой девочке и затянул ее в магический язык танца. Слова тяжело мне даются, но тело…тело может многое сказать молча.
Откинув капюшон, я блокирую голоса сомнений, страхов и сожалений. Так я становлюсь спокойней, он скрывает меня в моем собственном мире, где я капитан своей судьбы.
— Ты снова туда ходил? — спросил Вик, и я кивнул, оборачиваясь, чтобы посмотреть на него, когда он прислонился к шкафчикам рядом со входом в школу Прескотт.
Я ничего не сказала, когда он смотрел ей вслед. Повернулся ко мне только, когда она ушла.
— Есть что-то, о чем мне стоит знать?
— Совсем ничего, — сказал я, но это правда.
Потому что с каждым днем Бернадетт тонет и тонет. Чем сильнее она борется, тем глубже эта борьба проникает в ее кости. Это лишь вопрос времени, когда оболочка вокруг ее невинности станет настолько острой, что разрежет ее.
Однажды она присоединится к нам. Даже если бы хотели обратного. Мы можем попытаться, но в конце концов вы должны принять неизбежное.
— Хорошо, — сказал Вик, но в его голос я мог это расслышать.
Он хотел ее, и он не собирается ее отпускать.
Мне нормально, потому что я тоже не хочу ее отпускать.
Никогда.
* * *
Восемнадцатое ноября, сейчас…
Бернадетт Блэкберд
В понедельник в школе мальчикам удалось меня удивить.
— Сегодня мы намерены разобраться с Ванном, — единственное, что мне сказали, когда Аарон и я подъезжали к школе, где нас уже ждал Оскар.
Мы заходим в школу Прескотт, как обычно, проходим через металлоискатели, обходим немецких овчарок… Я почти — заметьте: почти — упускаю Хаэля, сующего пачку денег полицейскому в кампусе. Я не задаю никаких вопросов, стараясь не отставать, пока мы всей группой движемся по коридору.
Ванн видел, что мы идем, но не изменил свой маршрут по коридору, словно он считает, что эта патовая ситуация, в которой мы находимся последние несколько недель, навсегда. Он думает, что статус Тинга защитит его.
Он ошибается.
Когда мы проходим мимо, Каллум отсоединяется от нашей группы и обхватывает рукой шею Ванна, беря его на удушающий без особых усилий. Его глаза расширяются, пока он боролся, тихо моля Медсестру Уитни помочь ему, когда она вышла из медицинского кабинета…и развернулась.
Мы вместе бросились в ее офис, и Аарон запер за нами дверь.
— Что вы со мной делаете? — спросил Ванн, кашляя и сплевывая, когда Каллум отпускает его и хрустит своим костяшками в маниакальной манере. Если цель этого шага внушить страх, то это сработало. Я могла чувствовать ужас Ванна, как волк может унюхать кролика по феноменам его жалко скрывания.
— О, Ванн, да брось, — сказал Вик, запрыгивая на пустой белый стол в центре комнаты. Он кладет локти на колени, а руками обхватывает лицо. — Ты на самом деле думал, что можешь прийти в дом Аарона в Хэллоуин и уйти нетронутым? Мы очень серьезно относимся к своей частной жизни.
Аарон берет пару болторезов, которые лежат на столешнице из нержавеющей стали. Они выглядят так не к месту в школьном медкабинете. Я уверена, они здесь не случайно.
Скотт сразу же замечает болторезы, и весь цвет исчезает с его лица.
— Вы не можете тронуть меня, — прошептал он, но не отвернулся, когда Аарон раскрывал и закрывал болторезы, словно проверяет их силу. — Найл…
Виктор разразился смехом. Признаю, даже я немного подпрыгнула от этого звука. Хаэль посмотрел в мою сторону и подмигнул, пытаясь поднять настроение. Немного сложно, учитывая, что в воздухе буквально витает жестокость. Он пахнет тестостероном и долгожданной местью.
— О, Скотт, брось, — сказал Вик, слегка качая своей головой. — Ты был наказан за дело. Если честно, мы были снисходительны к тебе. Но ты должен был приползти обратно. Даже змея знает, что если в ее нору залезли, она должна уползти. Знаешь, кем это делает тебя после этого, Ванн? — он продолжил, когда Каллум и Хаэль сделали шаг вперед, толкая Ванна на пластиковый стул, каждый из них удерживал плечи директора.
Как обычно, Оскар стоял в стороне в своем костюме и галстуке, наблюдая, но держа свои руки относительно чистыми.
— Пожалуйста, — прошептал Ванн, осматривая комнату, и наконец остановил свой взгляд на мне. — Пожалуйста, не делайте этого
Он наклонился вперед, сжимая зубы, глаза расширились. Его очки скатились вниз по носу. Он должно быть думает, что раз я девушка, то буду мягче с ним, что я наиболее очевидный человек в этой комнате, который может даровать ему милосердие.
Глупый.
— Это делает тебя гнилым, Скотт, — закончила я, заполняя пробелы в метафоре Вика. — Я говорила тебе, что мой отчим насиловал мою сестру, а ты меня облапал. Ты пригласил меня заняться порнографией для тебя в пятнадцать лет. Не смотри на меня, как на спасателя. Ванн, часть причины, по который ты здесь, потому что ты поступил со мной неправильно, — я кивнул подбородком Аарону, и он сделал шаг ближе, болторезы были в его руке.
— Нет, пожалуйста! — кричал Ванн, его голос раздавался эхом в маленьком кабинете.
Тогда я и услышала, как из колонок в коридоре начала играть музыка, скрывая наше злое намерение от мира. Я уверена, миссис Китинг потребуется время, чтобы понять, как остановить ее.
Часть меня беспокоится из-за детектива — Константина или как там его зовут — но я знаю, тщательны мальчики, поэтому я подумала, что он сегодня не в кампусе.
— Тихо, — огрызнулся Вик, становясь темным, когда он опускает голову, его темно карие глаза становятся черными, как у демона. — Ты понесешь наказание, а твоя любовница подлатает тебя. После этого ты подумаешь о том, чтобы делать, что мы говорим. Дрессированную собаку кормят лакомствами, Ванн. А бешеную усмиряют. Ты понял, что я говорю?
— Нет, нет, нет, пожалуйста, — Ванн рыдает, когда Аарон подталкивает к нему металлический стол на роликах. Каллум берет руку директора и кладет ее на поверхность, раздвинув его пальцы. Затем до меня и Ванна доходит. Он начинает орать, как загнанный в угол зверь, а я наблюдаю, как милый, маленький Аарон Фадлер просовывает один из пальцев мужчины между концами болторезов.
