Мои калифорнийские ночи (СИ) - Джолос Анна (читать полностью бесплатно хорошие книги TXT) 📗
Вернулся значит. Несколько дней назад уезжал на очередные сборы. Зря я шутила на эту тему. В турнирной таблице он продвинулся неслабо, и, кажется, уже вошёл в пятёрку сильнейших. Дерётся, как надо, судя по всему. Может, и не так как Лерой, но всё же точно достойно…
Я завершаю свою грустную миссию и ещё пару минут стою во дворе. Мне безумно жалко несчастного кролика, просто до слёз, сдержать которые, в итоге, не получается. Беру себя в руки, ёжусь от холодного ветра и спешу вернуться в дом, надёжно заперев обе двери: парадную и боковую.
Иду на кухню в расстроенных чувствах, да там же застаю Рида, сидящего за столом со стаканом. Растворяет шипучие таблетки, пока я в шоке останавливаюсь в метре от него.
— Да ладно тебе, Смит, не настолько всё плохо, — недовольно комментирует мою реакцию он.
Не настолько плохо??? Он шутит что ли? Да на нём живого места нет! Я бы непременно сострила, что пожала бы руку тому, кто так его отделал. Да только язык не поворачивается… Лицо в многочисленных синяках и ссадинах, губа разбита, нос тоже, бровь рассечена и скула распухла. Целы, пожалуй, только глаза.
— Хватит стоять с таким выражением лица, будто я сейчас отъеду, — говорит мне он.
Вообще, чувствую, что ему нехорошо. Допивает свою мутную микстуру и всё же недовольно морщится.
Я молча наблюдаю за тем, как из рассечённой брови стекает вниз кровь. Вспоминаю, один неприятный эпизод из детства.
Как-то на Рождество, папа поздно добирался на метро. Он в то время трудился ненормированный рабочий день, чтобы прокормить нашу семью. Эмили не могла устроиться по профессии, а потому какое-то время мы жили только на одну его зарплату. Так вот, я в тот день закатила жуткий скандал по телефону, будучи мелкой противной шестилеткой. Заявила, что раз уж он не смог прийти пораньше, чтобы мы выбрали самую нарядную ёлочку, то без неё пусть не возвращается! Вот ведь дурная! Понятия не имею, где Бен взял её ночью. Факт остаётся фактом, он купил её и вёз домой, предвкушая мой неописуемый восторг.
Да только вот не довёз… Какие-то отморозки пристали в вагоне к одинокой женщине, и папа, естественно, как настоящий мужчина, решил за неё заступиться.
Их было пятеро. Отца жестоко избили… Ёлку изуродовали и выбросили на одной из станций. Кто-то из пассажиров, присутствующих в полупустом вагоне вызвал полицию. Да только поймать банду неадекватной молодёжи им так и не удалось, ибо те сбежали, прихватив отцовский дипломат с документами и кошельком…
Не могу простить себе тот день… До сих пор чувствую свою вину, ведь именно из-за этой дурацкой ёлки Бен и пострадал. Слишком долго искал её, желая угодить на тот момент единственной дочери.
Помню, как разрыдалась, когда увидела папу на пороге. Обхватила его колени и долго плакала, стыдливо пряча глаза, пока он успокаивал меня, нежно поглаживая по волосам…
Не сразу соображаю, что всё ещё стою в центре кухни.
— Ты не могла бы налить воды, — вдруг просит Рид, нехотя приоткрывая глаза. Вполне себе по-человечески обращается ко мне с просьбой.
Я киваю и набираю в стакан прохладную воду.
— Дай мне налгезин, Смит, голова раскалывается…
По голосу слышу, что ему реально не до войны со мной. Не понимаю, он ведь выиграл, неужто такая цена победы? Да и сдался ему этот бокс!
Лезу на холодильник и достаю пластиковый ящик, приспособленный Грейс под аптечку. Чего тут только нет. Достаю те таблетки, которые он просил и недолго думая, выкладываю медицинский спирт, стерильные ватные тампоны и пластырь.
Рид потирает висок и запивает таблетку водой.
— У тебя кровь идёт, — хмуро осматривая его лицо, говорю я.
— Да плевать. Это меня меньше всего сейчас тревожит, — небрежно отзывается он.
Ну ладно. Не скажу, что решилась на это сразу, но пока он снова закрыв глаза, прислоняется головой к стене, я успеваю вымыть руки и уже откручиваю крышку от медицинского спирта.
— Ты вздумала поиграть в медсестру? — выгибает бровь, не открывая глаз.
— А ты, пожалуй, даже при смерти не готов принять помощь от ненавистной Смит, — не могу удержаться я от язвительного комментария.
— Спешу расстроить, но я не при смерти, — тут же отвечает он.
— Дурацкий этот ваш спорт, — недовольно замечаю я.
Подхожу ближе и смело протягиваю к нему руки, готовая абсолютно к любым последствиям. Ну выльет на меня очередную порцию грязи, оскорбит или посмеётся. Да всё равно. Мы это уже проходили, ничего нового…
Осторожно прикасаюсь к его лицу. В том месте, где кровоточит рассечённая бровь.
Не двигается, пока я совершаю нехитрые манипуляции, чтобы остановить кровь. Стараюсь придать своему лицу непринуждённое выражение. Чтобы хотя бы снаружи казаться относительно спокойной. Изображаю, что мне нет дела до того, что сейчас происходит. Но ведь внутри творится что-то странное. Я так разволновалась, разглядывая вблизи черты его лица, что самой стало не по себе.
Он действительно один из самых привлекательных парней, которых я когда-либо встречала. Вот бывает так, смотришь и понимаешь: чертовски хорош. Несмотря на отвратительный характер. Не знаю в чём конкретно дело, но это на самом деле так.
А когда он вдруг открывает глаза, я и вовсе теряюсь. Спешно пытаюсь сконцентрироваться на лейкопластыре, пока Рид молча наблюдает за мной. Едва не роняю, отгибая края защитной плёнки. Если он не прекратит, я точно сойду с ума. Готова сгореть от стыда, потому что он совершенно точно заметил моё нервное напряжение.
Трясущимися руками клею пластырь, избегая встречаться с Ридом глазами. Вот уж чего точно я не вынесу… Не могу спокойно в них смотреть. Всегда чувствую себя маленькой, глупой Дженнифер, пытающейся отыскать там что-то кроме ненависти и злобы.
Почти всё, успокаиваю себя я. Вокруг нас давящая тишина будто образовала плотный вакуум. Аксель и тот молча лежит на полу, равнодушно поглядывая на нас оттуда. Мне кажется, что моё сердце слишком громко бьётся о рёбра. Потому что едва я касаюсь его разбитой губы, он недовольно хмурится от неприятных ощущений. А потом я делаю самую глупую вещь на свете. Не знаю, где была моя голова… Я наклоняюсь чуть ближе, задевая подушечками пальцев его скулу и легонько выдыхаю поток воздуха ему в губы. Чтобы уменьшить жжение. Всем в детстве так делают родители… Да ты полная дура, Дженнифер! Примерно так я себя ощущаю, когда больше не могу избегать его тяжёлого испепеляющего взгляда и всё-таки, решаюсь посмотреть ему в глаза.
И всё.
Так и замираю. Перестаю дышать. Готова провалиться под землю. Попалась. Они такие яркие. Холодные, серые и невероятные. Как дождливое небо: хмурое, опасное, обещающее грозу…
Мне всегда говорили, что у меня самой необычные глаза. Синие, отливающие фиолетовым на определённом свету. Так вот мои однозначно проигрывают. Его… я не забуду никогда. Слишком они его выдают. Там я столько раз видела целый спектр отрицательных эмоций, предназначенных только Дженнифер Смит.
Рид смотрит на меня с лёгким прищуром. Не могу понять, что чувствует, сама же слишком резко выдыхаю, когда он вдруг опускает горящий взгляд на мои губы. Причём совершенно этого не стесняясь.
А мне плохо. Я готова задохнуться от нахлынувшего волнения. Кровь стучит в ушах, внутри что-то обрывается, когда его глаза загораются каким-то ненормальным диким блеском. Мне ведь всё это не мерещится, верно? Кажется, ещё одна такая накалённая до предела секунда и меня разорвёт на части от того урагана, что бушует внутри. И виной тому он. Потому что всё, что происходит со мной — из-за него…
Потому что он режет без ножа, заставляет полыхать от стыда и смущения в эту самую минуту, когда по коже бежит будоражащая волна предвкушения. Такая острая, что хочется лезть на стену…
Чёрт, чёрт, чёрт. Где-то в промежутках этого безумия мелькает страшная мысль. Без сомнения, всё гораздо хуже, чем мне казалось…
Глава 42
