Хронические одиночки тоже вместе (СИ) - П. Елена (электронные книги без регистрации .txt) 📗
- Комната освободилась, я уезжаю. - жестко сказала она, хотя ее сердце и сжалось от его измученного вида. Она старалась не смотреть на него и продолжала складывать свои бумаги.
- Аня!
Она подняла на него глаза, но ничего не сказала. Он долго молчал, потом сказал, с явным усилием над собой. Как же ему тяжело было кого-то об этом просить.
- Не надо. Не оставляй меня опять.
- Я не знаю, нужна ли я тебе, или ты просто не привык, что бросают тебя, а не ты. Я даже ничего о тебе не знаю, ты совершенно ничего не говоришь мне о себе.
- Я тебя люблю. Этого мало? - грустно произнес он, и нервно сглотнул.
- Мало. Да, мало. Я тебя не понимаю. Кто ты? Что за болезненное желание держаться особняком? Каждый день самозабвенно помогать незнакомым людям, но делать больно тем, кто тебя любит? - Аня встала рядом с ним, чтобы видеть его лицо.
Он понял, что она опять говорит о его семье.
- А кто меня любит? - спокойно спросил парень, но каждое слово доставляло ему скрытую боль.
- Твои родители. Братья, сестры.
- С чего ты решила, что они меня любят? - он прищурил глаза, чтобы не было слез.
- А как иначе? Почему ты ничего не говоришь о них, как будто их вообще нет? Как так можно! Что ты за человек?
Опять эта фраза! Костя понял, что история их ссоры повторяется один в один.
- А что говорить? - вскрикнул он, снова выходя из себя, - что говорить?! Что ты хочешь слышать от меня? Что я вечный изгой? Жалкий отщепенец? Никому ненужный выродок, который одним только своим появлением испортил жизнь целой семье?
- О чем ты? - шокировано произнесла девушка, - ты им не родной?
Парень резко отвернулся и закрыл лицо руками.
- Да если бы! Гораздо легче было бы всю жизнь сносить унижение от чужих людей, но я родной, даже более чем! - Костя заорал как раненый зверь, на лице очертилось отвращение.
- Объясни мне, Светлов!
- Нет! Даже думать об этом невыносимо, не то, что произнести! Не мучай меня. - у него исказилось лицо, по щеке потекла слеза.
Аня подбежала и сжала его в объятиях.
- Скажи мне. Пожалуйста, или я с ума сойду! - она тоже заплакала, не в силах смотреть на его изуродованное болью лицо.
В нем шла немыслимая борьба, и для того, что он чувствовал, не было названия.
- Почему тебе так важно докопаться до этого? Если это так необходимо, я скажу. И живи с этим, как я, и мечтай о том времени, когда ты ничего не знала!
- Расскажи! - почти умоляла девушка.
- Ты вечно спрашиваешь, что я за человек? А я не человек... Мой дядя был наркоманом. Однажды, обдолбанный сверх меры, он накачал и свою двоюродную сестру, которая всегда пыталась помочь ему.
Она в ужасе смотрела на его лицо, теперь отказываясь его понимать и быстро тряся головой. Костя не мог смотреть на девушку. Он себя ненавидел.
- Я не человек, Аня! Я - грязь. Я - омерзительная смесь наркоты, изнасилования и инцеста! Я - нежеланный, ненужный ребенок, которого мать травила еще в утробе, мечтая, чтобы он не родился, а потом всю жизнь смотрела как на чудовище, позорное, тошнотворное пятно в своей красивой жизни!
Аня почувствовала, что все проваливается под ее ногами, под их домом, и медленно летит куда-то вниз, страшно затягивая весь мир в эту воронку. И он в самом центре этого, в самом пекле, в самом аду. Она стояла, шатаясь от головокружения, и не говорила ни слова. Костя посмотрел на нее и вскочил, потом метнулся к себе в комнату, чтобы избавить ее от себя. Она не должна быть рядом. Он упал на кровать, успокоился и замер, растянувшись на постели. Аня прибежала сразу за ним и смотрела на него, не зная, что говорить. Все мысли выветрились из головы, оставив только невыносимую боль.
- Прости... - прошептала она, - я не знала...
Аня села рядом с ним и обняла его.
- Я думала, у тебя идеальная семья. Считала, что ты любимый, избалованный, наикрасивейший ребенок, у которого было все.
Костя опять резко дернулся, отворачиваясь, чтобы она не видела его лица.
- Что все? Да лучше бы она аборт сделала! Чем всю жизнь травить меня и тихо ненавидеть. Это даже не скрывали от меня, я всегда знал что - я ошибка. Мать думала, что я слишком мал, и не запоминаю всего, что она говорит мне в гневе. Но я помнил. Каждое слово, «чудовище», «лучше бы тебя не было». С самого детства. А когда мне было семь лет, я впервые попросил, чтобы меня отдали в детский дом! Мне было десять, когда я впервые пытался покончить с собой! Мне было четырнадцать, когда «отец» избил меня до потери сознания! Мать ни разу, ни разу в жизни не поздравила меня с днем рождения. Она даже смотреть на меня не могла, а когда смотрела, во взгляде только лед, отвращение, ужасные воспоминания.
- Перестань! - закричала девушка, она не могла больше этого слушать и упала рядом с ним на кровать, задыхаясь от рыданий.
Она всегда считала, что ей досталось от жизни, но то, что она узнала, было в тысячу раз ужасней. В миллион раз. Аня обнимала Костю, но он отворачивался от нее, из его глаз текли слезы. Только теперь она поняла, насколько искалечена его душа, насколько переломана судьба. Теперь все встало на свои места, почему он такой. Почему он не мог представить, что кто-то может полюбить его, будет заботиться о нем. Почему он иногда такой агрессивный, замкнутый в своих проблемах, даже, почему он стал врачом - хотел быть нужным хоть кому-то! Хоть как-то оправдать свое существование в этом мире. В голове Ани все пульсировало - его не хотели. Его ненавидели. Его травили. Каково жить с этим?
- Прости меня! Прости, что я оставила тебя... - шептала Аня сквозь слезы, и обнимала его. Она не могла вынести, что ее любимый человек на самом деле страдал, и гораздо больше чем она. Чем кто-либо.
Она гладила его всего, прижимала, но теперь он был далек, как будто, открывшись, озвучив этот ужас, тихо умирал. Его голова неестественно упала на бок, а зрачки скатились вниз, глядя куда-то в бесконечность. Взгляд был настолько опустошенным, и Аня молила, чтобы он лучше бесился и крушил все подряд, но только не выглядел вот так. Это был совсем не он, жесткий, упрямый, гордый Костя, а потерянное, сломленное, существо. Он уверен, что не достоин жизни, что теперь она не сможет смотреть на него, любить его, ласкать его. И просто быть с ним рядом.
Аня заливалась слезами, не зная, как вернуть его к жизни. Она лежала на спине и рыдала, запрокинув голову:
- Я ее ненавижу! Я тоже ненавижу ее, твою мать! Почему она не защитила тебя? Как можно тебя не любить?! В чем ты виноват? - закричала она, и тут Костя повернулся к ней. Он осторожно прижался лбом к ее лицу, закрыл глаза. Аня немного успокоилась и крепко обняла его голову.
- Я больше никогда тебя не оставлю, любимый! Слышишь? Я дам тебе все, что только смогу, все, чего у тебя не было, я буду всегда поддерживать тебя!
- Я знаю. - прошептал он. - Ты уже дала. Столько, сколько я и не мечтал.
Они долго лежали так, обнявшись, два одиноких, но таких разных человека, которые, как две половинки, тянулись друг к другу, ни смотря ни на что.
- А что случилось с твоим ... ? - холодея от жуткого словосочетания, которое крутилось в мозгу «дядя-отец», спросила Аня, видя, что Костя давно успокоился, и просто лежит, наслаждаясь их близостью.
- Он умер. Или убили. В его мире это обычное явление. Почти сразу после моего рождения. А «родители», не знаю, они решили, что лучше просто забыть об этой истории и сделать вид, что они обычная семья с двумя непохожими сыновьями, потом появилась еще сестренка. И все было бы хорошо, все бы получилось, не будь меня - живого напоминания обо всей этой грязи. Родители часто ссорились, мать молчала, но всегда смотрела на меня с горечью, отец просто старался игнорировать, а вот старший брат в открытую жестоко издевался надо мной. За то, что я был источником всех проблем в семье.
- Ужас... А сестренка? - сказала Аня.
- Лиза? Она меня жалела, но боялась. Я с ней в хороших отношениях, просто она сейчас учится за границей, и мы редко разговариваем. Она твоего возраста. «Отец», Андрей, тоже не плохой человек, я его даже понимаю. Ему было тяжело смотреть на меня. Отпрыска того, кто изнасиловал его любимую женщину. А избил он меня за дело, я в то время был вообще психом. Маленьким я был тихий, но с каждым годом я все больше подробностей узнавал о своем происхождении, и все больше понимал. К переходному возрасту я стал невыносим, я специально провоцировал, терроризировал родителей, изо дня в день, пока Андрей не сорвался. Потом еще раз. Сколько я крови им попортил - уходы из дома, пьянки до рвоты, связи с женщинами, суициды. Не говоря уже об откровенном хамстве. Я не мог иначе выразить свое страдание, и мучил их. На Андрея я не в обиде ни сколько, даже за его побои. Но вот всех женщин я подсознательно ненавидел всю жизнь! Пока не встретил тебя. - улыбнулся Костя, посмотрев Ане в глаза. - Помнишь, ты рассказала мне свою историю, когда мы впервые поехали вместе к Диме, тогда я почему-то почувствовал какую-то связь с тобой, как будто ты пережила часть моей жизни. А когда ты сказала, что всегда будешь любить своих детей, ни смотря, ни на что, во мне вообще все перевернулось. Ты говорила так искреннее, даже не зная моей истории, и я понял, что не все такие, как моя мать.
