Бесконечность любви, бесконечность печали - Батракова Наталья Николаевна (читать книги онлайн .TXT) 📗
- Мама у тебя - молоток! Железобетонная. Пока ты валялся тут без сознания, у нее даже давление нормализовалось. Предельная концентрация организма в трудные минуты.
- Я ее искал, - вспомнил Ладышеви фантастические полеты во сне, как теперь понимал, медикаментозном. - Ну, когда там был, - показал он глазами вверх, уловив настороженность на лице Андрея.
- А-а-а... Понятно. А то у меня уже мысль крамольная закралась: все ли с головой в порядке? Извини, издержки профессии... Теперь отдыхай, а мне трудиться надо. Вон сколько народу навалило за сутки, - показал он взглядом на соседние кровати, занятые больными. - Если что - я рядом. Лариса...
- Поняла, Андрей Степанович...
- ...Ну как он? - негромко спросил у медсестры остановившийся рядом с кроватью Заяц.
- Спит и слезы текут, - почти прошептала та. - Посмотрите, - и она осторожно промокнула тампоном сбегавшую по щеке Вадима слезу.
- Пусть спит, - прислушавшись к дыханию друга, Андрей глянул на мониторы и блегченно выдохнул: - Пошел на поправку... И что плачет, тоже хорошо. Ожил, значит... Ты посиди с ним еще, пока я остальных обойду.
- Андрей Степанович, давайте лучше вы здесь останьтесь, а я их посмотрю. Которые сутки на ногах без сна, - посочувствовала медсестра.
- Отгулами заберу. После свадьбы понадобятся, - попытался улыбнуться Заяц.
Но улыбка получилась кривой, вымученной - мышцы лица отказались слушаться: то ли атрофировались за последние напряженные дни, то ли занемели, как от инъекции токсина. Поняв это, Заяц отвернул лицо.
- Следи за дыханием, - напомнил он и скрылся за стеклянной перегородкой...
Катя вернулась в палату, легла на кровать и закусила уголок подушки. Где-то там, в кабинете заведующей отделением, в это время решалось, быть или не быть ее ребенку
Насколько отразился на развитии плода предварительный диагноз «аборт в ходу», с которым она поступила десять дней назад и который, к счастью, удалось остановить, не мог сказать никто. Катя понимала: против ее огромного желания сохранить малыша могут встать неоспоримые медицинские доводы. От этого становилось страшно. А пока в ожидании вердикта доктора, которому она верила и на профессионализм и опыт которого надеялась, оставалось только думать о хорошем.
«Хочешь сохранить ребенка - никаких отрицательных мыслей, - как молитву повторяла она слова, сказанные ей в первый день Радой Александровной. - Замри, заморозь эмоции. Лежать, ноги на специальную подушку! Не вставать даже по нужде, медсестру зови. Минимум разговоров по телефону. И спать, спать».
И Катя снова, как и в первый раз, попав на сохранение, не смела ослушаться. Спала, оставив телефон без звука, перезванивала только тем, кому считала нужным, и почти не вставала. Но два дня назад постельный режим смягчили, доктор даже разрешила прогуливаться по палате, но в коридор лишний раз выходить запретила, чтобы избежать общения с другими больными: грипп, карантин. Так что на УЗИ на другой этаж Проскурина отправилась с маской на лице.
От этого УЗИ зависело многое, но, как ни пыталась Катя хоть что-то прочитать по лицу доктора во время исследования, ничего у нее не получалось: никаких эмоций, никаких изменений мимики. Рада Александровна была верна себе: спокойна, уравновешенна, немногословна.
- Одним могу порадовать: плод жив, - наконец произнесла она и, как показалось Кате, облегченно выдохнула. - Но вопросы есть... Возвращайся в палату, об остальном после поговорим. Скоро зай-ДУ-
...Открылась дверь. Катя зажмурилась, сжалась в комок.
- Ну что ты, милая! - Арина Ивановна погладила по голове падчерицу. - Все хорошо. Только не плачь.
- Я не плачу, - быстро повернулась Катя. - Что сказала Рада Александровна?
- Сказала, что плод развивается без видимых отклонений.
- Правда? - впервые за день улыбнулась Катя. - А что еще? Вам что сказала? - сделала она ударение на слове «вам». - Вы ведь подруги. Только, пожалуйста, все как есть, честно.
- Честно... - женщина вздохнула, опустила глаза. - Состояние стабилизировалось, но...
-Что?
- Понимаешь, самый ответственный период приходился именно на последние недели - формировались органы. Пока на УЗИ все хорошо, насколько можно видеть на этом сроке. Но любой минимальный сбой, любое отклонение, которое пока незаметно, в будущем может иметь последствия.
- То есть? - поторопила Катя.
- Риск патологий. Рада сама удивлена, что плод выжил. Скажем так: такое случается нечасто. Повезло.
«Повезло», - мысленно согласилась Катя, вспомнив потерявшую ребенка Алису, и спросила в ожидании поддержки:
- Но это доказывает, что он борется за жизнь. Разве не так?
- Конечно, - кивнула Арина Ивановна. - Но все равно велик риск...
- Дальше не надо ничего говорить, - предостерегающе подняла руку Катя. - Самое главное я уже услышала. Сохраню, выношу и рожу ребенка, чего бы мне это ни стоило! И давайте больше не будем о плохом. Я верю: все будет хорошо!
- Я тоже верю, - согласилась мачеха и попыталась ободряюще улыбнуться.
В искренность ее улыбки поверить было трудно: в отличие от Рады Александровны Арине Ивановне не удалось скрыть внутреннее напряжение.
- С папой все хорошо? - насторожилась Катя.
- Да, - кивнула Арина Ивановна и тряхнула головой, словно попыталась сбросить ненужную озабоченность. - Послезавтра - в Аксаковщину. Просится дома переночевать. Доктора не нарадуются: такого жизнерадостного больного давно не видели.
На сей раз ее улыбка была искренней.
- Вот видите, а ведь у него тоже не все было гладко. И в реанимации на сутки задержали, помните? Выкарабкался. И внук в деда пойдет. Или внучка. Нас, Евсеевых, голыми руками не возьмешь!
- С этим не могу не согласиться, - Арина Ивановна посмотрела на часы. - Пора к себе в отделение бежать: столько тяжелых с осложнением после гриппа! Не вовремя я согласилась на заведование. У меня к тебе только один вопрос....
- А кто повезет отца в Аксаковщину? - забеспокоившись, перебила ее Катя.
- На скорой повезут, прямо из кардиоцентра. Если разрешат дома переночевать, тогда один из моих ординаторов. Сам предложил. Хороший парень и живет неподалеку, в Тарасово. Теперь лишь по выходным с Сашей будем видеться. После работы без машины мне в санаторий не добраться.
- Не переживайте, вот выпишут нас, - показала взглядом на живот Катя, - будем к нему ездить каждый вечер!
