Рикошет (ЛП) - Лейк Кери (библиотека электронных книг TXT) 📗
Кожа скользнула по внутренней части моих бедер, и твердая сила коснулась внутренней части моих коленей.
— Оседлай мое лицо.
О, черт возьми, его слова!
Когда он скомандовал, мои бедра задвигались на щетине его подбородка, и я почувствовала сильную щекотку против моих складок.
— Господи!
Влажный «исследователь» прошелся вдоль моего центра, проник в меня, и я изогнула спину, пока его язык извивался, как у мастера по вылизыванию кисок. Наполовину смеясь, наполовину желая расплакаться, я сдалась ощущению — узелку, затянутому глубоко в моем желудке, зудящему от желания взорваться вокруг него.
Цепи зазвенели у изголовья — звук удара и скрип кровати. Мои мышцы потянулись, руки оцепенели от напряжения, пока я объезжала его быстрее с абсолютной несдержанностью. Неумолимый кончик его языка, посасывание, вылизывание, дуновение, вибрирующий звук напротив моего лона заставили меня нестись к финишу.
Пламя лизнуло бедра, и мой живот втянулся, пока спина выгнулась в дугу. Рот открылся от боли и удовольствия, когда я свернулась в плотный, готовый лопнуть, шар напряженности.
Его пальцы вонзились в мои бедра, два из них погрузились в меня, трахали, пока Ник вылизывал и сосал.
От пальцев на ногах вспышка молнии взобралась по моим ногам к позвоночнику, пробралась выше и врезалась в заднюю часть голову ослепительной волной света.
Тепло разлилось по мышцам, покалывая, когда каждый дрожащий вздох протискивался через приоткрытые губы.
— Вот… черт!
В комнате раздался шлепок его руки по моей заднице, и я выкрикнула проклятие, лениво покачивая бедрами, пока он вырывал из меня мой последний оргазм.
Раздвинув колени в стороны, я опустилась, коснувшись лобковой костью его подбородка, пока пыталась отдышаться.
— Черт возьми.
Я едва могла говорить.
Ник выскользнул из-под меня, и он схватил меня за бедра, снова поднимая мою задницу вверх.
Рука сжала мою грудь и ущипнула, и я воспротивилась ему.
— Ник!
— Ты просила тьмы. Я собираюсь дать тебе ее. — Его член вошел в мою задницу, и мой крик отскочил от стен. — Ты и есть насилие внутри меня, Обри. Мое самое изящное разрушение.
Глава 45
Ник
Я лежал рядом с Обри на кровати: наши пальцы переплетены, тела, запутавшиеся в простынях. Ее левая рука покоилась на моей груди, как будто она боялась, что я мог подняться и уйти.
Она умоляла об извращенности внутри меня, и, когда моя совесть восстала против меня, я отдал ее ей. Она принимала всего меня, часами, пока мы оба не рухнули. В экстазе. Никаких отключек. Никаких криков от страха. Никакой боли. Только Обри и я, лежащие в крови и поту от того, чего мы оба так жаждали.
Прошло два дня после звонка от Боянского, и Дьявольская ночь наступила. Финальное шоу. То, из которого я не собирался возвращаться.
Мою голову наводнили вопросы, на которые у меня вдруг не было ответов. Например, что теперь?
Стоит ли мне преследовать свою месть? Окончательный план уничтожить Майкла Каллина и все банды сразу? Взорвать их всех к чертовой матери, и позволить Алеку наставить на меня пистолет.
Или мне лучше уйти?
Хотя, что бы сказал Алек? Вся работа. Планирование. Наблюдение. Годы, которые мы вложили в финальный акт мести — все это — выбросить в окно из-за какой-то женщины?
Не какой-то женщины.
Обри.
Ее пальцы мягко сжали мой подбородок, и она направила мой взгляд на себя.
— Ты сейчас где-то в другом месте.
— Просто думаю.
— Что тебя беспокоит?
Я покачал головой и перекатился на нее, пока не заключил ее в клетку под собой, поцеловал ее, мысленно унесся не более, чем на час назад, когда цепи растворялись в моем сознании. Я был свободен. Не поглощен ничем, кроме темной тяги к этой женщине. Когда отстранился, ее опущенный вниз взгляд сказал мне, что ее что-то смутило.
— Ник... Я знаю, что это не то, что мы планировали, — ее взгляд вернулся ко мне. — Я не стану загонять тебя в ловушку. Но я не могу позволить тебе сбежать на верную смерть. Не теперь. Я слишком много вложила в тебя.
— Вложила? — Я выдохнул и снова упал на спину. — Обри...
Боже, чувство такое, словно я только что провел такую же беседу с Лорен. Мне ненавистно было снова произносить эти слова, но в моей жизни было слишком много риска. Даже если бы я решил не следовать этому плану и умчаться с ней в закат, я разозлил слишком много людей, которые скоро встанут на тропу войны ради мести. Обри станет идеальной мишенью.
— Думаю, тебе будет лучше убраться так далеко от меня, как можешь, — закончил я.
— Зачем мне это делать? — Она потерла лицо обеими руками. — У меня от тебя сейчас голова кружится. Ты меня ненавидишь. Ты хочешь меня трахнуть. Ты не можешь отпустить меня, а теперь ты думаешь, что я должна уйти?
Я не мог обвинять ее в ее же замешательстве. Боже, даже я не знал, какого хера я хотел.
В одну минуту я хотел убить ее, а в следующую — каждого отморозка, который когда-либо тронул ее.
— Каллин и Кокс должны умереть. Я должен закончить это.
Она вскочила с места и положила руки по обе стороны от моего тела.
— В этом я с тобой, Ник, поверь мне. Он причинил боль очень многим людям. Включая меня, — кончиками пальцев Обри скользнула по моей щеке. — Тебе нужна месть? Давай выбираться отсюда. Уберемся отсюда и никогда не вернемся. Мы будем улыбаться ему оттуда, где светит солнце, и мир правильный. Бежим со мной.
Если бы я только мог. Если я бы думал, что раскаяние при воспоминании моей жены и сына в те последние минуты, меня никогда не настигнет, я бы сбежал с ней. Попытался бы вернуть какое-то подобие жизни вместе и посмотрел, что получилось бы. Может, когда-нибудь я снова буду счастлив. С ней я, вероятно, мог бы быть.
Я ухмыльнулся и притянул ее для поцелуя.
— И что мы будем с собой делать?
От хитрой улыбки на ее щеках появились ямочки.
— Все, чего захочет твое сердце. Твоя команда — мое желание, — она прикусила мочку моего уха и хихикнула, когда я схватил ее за руки и начал щекотать.
— Это так, черт возьми. Ты слишком пылкая, чтобы говорить тебе, что делать, револьверные губки, — я продолжил свое нападение, уклоняясь от ударов в бок, пока она пыталась вырваться на свободу, и перекатился на нее. Прижав руки к кровати, я удерживал ее на месте, глядя в прекрасные, яркие, золотистые глаза, которые начали сверкать. Обрушивая свои губы на ее, я принимал ее борьбу против моего тела, пока она не успокоилась, и ее стон задрожал в моем рте. — Ты заставляешь мужчину усомниться в его мотивах, это точно.
— Ты можешь хотя бы представить себе место, где мы встречаем рассветы, занимаемся сексом, едим, принимаем душ, занимаемся сексом, лежим на солнце, провожаем закаты, занимаемся сексом.
— Я поддержу эту тему...
— Я не видела, как садится солнце, пять лет. Пять лет я была так сосредоточена на выживании, и теперь... — Ее улыбка поникла до задумчивого вздоха. — Заставь его остановиться.
— Что заставить остановиться?
— Время. Я хочу остаться здесь, в этом месте навсегда, с тобой.
Я открыл рот, чтобы заговорить, но звонок мобильного предупредил о сообщении. Подняв телефон, я нажал на сообщение от Леона.
«У меня для тебя кое-что есть. Забери на месте передачи».
— Что там? — спросила Обри, когда мой желудок скрутился внутрь.
Забирать у Леона я ничего не планировал. Понятия не имел, что меня может там ожидать.
Вернул телефон назад на тумбочку и посмотрел на Обри.
— Не уверен, что хочу знать.
***
Место передачи было в заброшенном офисном здании за Маунт Эллиот, где Боянский часто оставлял для меня пакеты — наркотики, оружие, все, что мне было нужно. В течение нескольких месяцев они позволяли мне снимать квартиру над их баром — место, где человек мог остаться совершенно анонимно, так как никто не переходил дорогу Леону Боянскому. Это как перейти дорогу главе семьи Гамбино.
