Жизнь после измены - МакНейл Джил (электронные книги бесплатно TXT) 📗

— Вот именно. И мы не играем в барина и крестьянку.

— Он живет в большом доме, ты — вниз по улице в маленьком. Барин и крестьянка. Это же очевидно. А как бы ты это назвала?

— Я называю это отношениями общей стены.

— Общей стены? Это больше подходит для бунгало, чем для отношений.

— Ну, нас устраивает.

Тут подошел Чарльз.

— Привет, барин, как дела?

Мы со Стеллой рассмеялись.

— Что?

— Он думает, что его шутки смешны. Он считает тебя надутым помещиком, барином, который живет в большом доме, а меня — бедной крестьянкой, прозябающей в дыре. Просто не обращай на него внимания.

— Знаешь, я только что ее спрашивал — ну, ты догадываешься, о чем. Я просто хочу, чтобы все наконец было ясно. Так вот, она не хочет. Наверное, деревенские думают, что я ужасный сводник. Может, мне заметку дать в приходской газете? Для кое-кого, кого это касается. Я ее спросил, но она продолжает утверждать, что ее устраивает все так, как оно есть. А меня — нет.

— Знаю. Меня тоже нет.

— Знаешь, она всегда была упрямой. Да-а, сейчас совсем не то, что в старые добрые времена, когда женщина знала свое место.

— Джим, заткнись. Пожалуйста, не обращайте внимания на моего мужа. Ах, как же мне нравится называть его мужем.

— А, вот как, уже начинается. Прилюдно заставляешь меня заткнуться?

— Именно. А еще я научилась, как делать крапивку. Так что держись.

Мы собрались на ступеньках гостиницы, чтобы помахать им, когда они уезжали на медовый месяц. Стелла очень старалась бросить свой букет мне, и мне пришлось спрятаться за колонной. Уверена, что мама видела меня и покачала головой. В конце концов букет поймала Джемма, подружка Стеллы, и это хорошо, потому что она, кажется, очень хотела выйти замуж, хотя ее бой-френд и не выглядел довольным таким раскладом — у него был такой затравленный вид, когда она шла к нему, гордо сжимая цветы. Нам подали еще один коктейль, и мама похвалила Альфи, как он хорошо все сделал, хотя она и считает, что мама Стеллы, должно быть, совершила ошибку, одевшись в ярко-розовое, а потом мы собрали детей и поехали домой. Мейбл довольно быстро заснула, а Альфи и Эзра сидели и слушали свои плейеры.

— Ты ведь не возражаешь?

— Насчет чего?

— Что мы не живем вместе. Да, знаю, мы говорили об этом, но я терпеть не могу, когда ты скрываешь свои возражения.

— Нет, думаю, ты права.

У Чарльза есть привычка не говорить о том, что его всерьез беспокоит. Заставлять его рассказывать о своих чувствах — все равно, что отдирать моллюска от скалы. Он будет утверждать, что все отлично, даже когда очевидно, что это не так. И это касается даже мелочей вроде того, как он любит пить кофе. Мне потребовалось три месяца, чтобы выяснить, что он предпочитает черный без сахара, просто никогда мне об этом не говорил. Это одно из тех его свойств, которое мне, признаться, очень нравится — что он такой спокойный. Хотя это же выводит меня из себя.

— Ты уверен?

— Да. В любом случае, у детей и так немало того, что нужно уложить в голове. Я хочу сказать, что, может, где-то мне и хочется, чтобы мы все жили постоянно вместе, но сейчас, думаю, так лучше, так что все отлично.

— Отлично?

— Прости, я забыл, что у тебя аллергия на это слово. Фантастически. Блестяще.

— Хорошо. Ну ладно, по крайней мере, свадьбу мы, слава богу, пережили, так что можно начинать паниковать по поводу Рождества.

— Попробуй объяснить мне еще раз, как так получилось, что все собираются у нас?

— Слушай, я же уже говорила, мне очень жаль. Просто мы всегда собирались у мамы, и теперь, когда Джим уехал, это особенно важно, но твоя мама тоже проявила такой энтузиазм, что у меня не хватило духу не пригласить и ее тоже. Я честно не собиралась приглашать их обеих на один и тот же день. Но Лола не появится до пяти часов, а к тому моменту твоя мама уже уедет, так что не будет никаких неловких сцен и ничего подобного. А мама и папа пообещали, что они не будут обращать на нее внимания, что бы она ни говорила.

— Свежо предание.

— Знаю.

— А что если она опять начнет выговаривать, как в прошлый раз, по поводу того, как плохо ведут себя дети или еще что-нибудь?

— Скорее, по поводу того, что как же это никто не суетится вокруг ее персоны.

— Знаю. Но я это и имел в виду. Что, если она начнет вопить? Если она что-нибудь скажет про Альфи, твоя мама ее просто убьет. И вообще-то, это было бы неплохо.

— Ага. Но мне плевать. Это Рождество, и дети должны быть счастливы, а все остальное мне по барабану. Я собираюсь приготовить парочку запасных подарков — мало ли что она выкинет.

— Тогда лучше приготовь пару дюжин лишних подарков.

— Знаю. Как думаешь, что ей подарить?

— Нарукавные повязки со свастикой пошли бы. Она могла бы носить их, чтобы все время напоминать о том, кто здесь босс. Я видел такие в каталоге, который ты мне все показывала, в комплекте с формой. Там есть разные — для санитарок, полицейских и так далее.

— Да, Чарльз, но нельзя ведь пятилетнему ребенку дарить кому-то нацистскую форму.

— Ну, пока это моя лучшая идея, но еще я думал о тех гигантских штуках вроде тапок, в которые вы засовываете ноги. Я видел их в одном из каталогов, они там всяких разных цветов. И я подумал, что ярко-желтые могут быть неплохи. Они будут выглядеть как гигантские бананы.

— Это блестяще, ты знаешь об этом? Гигантские желтые тапки. Превосходно. Однажды мой отец подарил матери прихватки в виде перчаток, и она была очень довольна, хотя я всегда считала, что это дурацкий подарок. Так что дети могут подарить ей пару прихваток. Знаешь, вообще-то, я все думаю, что если бы ты мне сказал, что за сюрприз готовишь, было бы очень хорошо. Мне было бы проще планировать все остальное.

— Надеюсь, ты не думаешь, что я до такого опущусь?

— Мог бы и сказать.

— Ни за что. Это сюрприз.

Твою мать, я действительно хочу это знать.

— Ты должен мне сказать на всякий случай.

— Не должен.

— Нет, должен. Потому что это может оказаться еще одна из твоих действительно неудачных идей, вроде твоего блестящего плана повезти нас всех на рыбалку.

— Слушай, мы же вроде договорились, что ты больше не будешь об этом упоминать. Когда мы отправлялись, море было совершенно спокойное. Ты сама это говорила.

— Я понятия не имела, что детей будет так сильно тошнить.

— Им бы понравилось, если бы оно оставалось спокойным. Ты ведь знаешь, что понравилось бы.

— Ну, по крайней мере, теперь никто из них точно не подвергнется искушению сбежать в море.

Чарльз рассмеялся.

— Ты сегодня едешь домой с нами?

— Нет, мне хотелось провести тихий вечер с Альфи, если ты не возражаешь — обсудить с ним его юбку и пораньше лечь спать. Я совершенно вымоталась.

— Ладно, но завтра утром приходите завтракать.

— Конечно.

Стоило мне устроиться на диване с чашкой чая и маленькой симпатичной кучкой печенья, улучшающего пищеварение, как позвонила Молли.

— Я думаю, свадьба была просто изумительная.

— Да, конечно, изумительная. Вы нормально доехали?

— Отлично. Лили и Джек оба заснули на заднем сиденье машины. А потом мы с Дэном снова поспорили, что устраивать на Рождество. Дорин все еще наседает, чтобы мы приехали к ней, но тогда на Новый год придется ехать к моей маме, а Дэн очень хочет, чтобы мы побыли дома все вместе. И я никак не могу решить. Семья — это столько трудностей, правда?

— Ну так бери маму и приезжай на Новый год к нам. Мы на днях говорили об этом — подумали, что можно устроить небольшую скромненькую вечеринку в канун Нового года — пригласить народ из садоводческого общества… А миссис Бишоп может сделать свое знаменитое вино с пряностями. Что ты об этом думаешь?

— По-моему, звучит здорово. Ну ладно, тогда решено, останемся дома. Я говорила, что твоя мама опять сегодня терроризировала меня разговорами о том, что тебе надо выйти замуж?