Закон подлости (СИ) - Риз Екатерина (хорошие книги бесплатные полностью TXT) 📗

- Минуту, - попросила она таксиста, и поднесла телефон к уху.

- Ты где? Ещё по магазинам гуляешь? – спросил Харламов, и его голос звучал куда мягче, чем при их последнем разговоре. Хотя, Маша знала, что будет именно так. Посмотрела за окно.

- Ты плохо обо мне думаешь, Дима.

- Я хорошо о тебе думаю, - возразил он. – Я, вообще, всегда хорошо о тебе думаю. Что странно.

Маша улыбнулась, а он снова поинтересовался:

- Так где ты?

- У своего подъезда.

- Почему?

- Чтобы ты позвонил и спросил меня об этом.

- А, значит всё так сложно?

- Не сложно. Ты же догадался и позвонил.

Он смешно сопел в трубку, затем нетерпеливо проговорил:

- Ладно, я осознал, давай, приезжай. – Маша молчала, и Харламов начал впадать в раздражение. – Мань, у меня был трудный день. Не делай его ещё хуже.

Ещё секунда, и она согласилась.

- Хорошо, я приеду.

- Мы потратили три минуты на твои уговоры. Потеря времени, - сказал он и отключился.

Вот как можно любить столь бездушного чурбана? Маша посмотрела на телефон в своей руке, и назвала таксисту новый адрес.

Когда она переступила порог квартиры Харламова, тот всё ещё выглядел недовольным. Но Маша почему-то сразу решила, что его недовольство к ней не относится. Видимо, он на самом деле устал, и кто-то его здорово разозлил. А она, помнится, собиралась устроить ему скандал. А вместо этого ей стало его жалко. Вот так женщины и попадают в зависимость мужского настроения. Умом это понимаешь, а сердцем всё равно жалеешь.

- Ты душ принял?

- Да.

- Устал?

- Да.

- Есть хочешь?

- Да.

После третьего короткого «да», Маша всерьёз насторожилась.

- Дима, что случилось?

Он остановился, задумался о чём-то, после чего решил соврать. Маша впервые с этим столкнулась. Не с тем, что Харламов ей врёт или недоговаривает, а с тем, что у него не хватило сил скрыть это.

- Просто устал.

Маша расставила на столе тарелки. С дальнейшими расспросами не спешила, и Дима молчал. Смотрел в окно и постукивал пальцами по столу. Затем вдруг голову повернул и на Машу посмотрел.

- Ты купила платье?

- Купила. Правда, оно дома.

- Ничего, потом покажешь. Родителей предупредила, что завтра приезжаешь?

Она помедлила с ответом, и Харламов нахмурился.

- Маня…

Она нетерпеливо взмахнула рукой.

- Я уеду завтра! Если ты хочешь, я уеду.

- Не говори так.

- Но тебе нужно, чтобы я уехала.

- Да.

У неё вырвался вздох. Отвечать и спорить она не стала, поставила перед Димкой тарелку с ужином. Попросила:

- Ешь пока горячее.

Он взял вилку.

- Чем ты занималась до вечера? Я был уверен, что деньги тратишь.

- На что мне тратить столько денег? – Маша присела за стол напротив него. Несколько секунд собиралась с мыслями, после чего решила признаться: - Я встречалась со Стасом.

Харламов жевать перестал, посмотрел на неё.

- Зачем?

- Мне показалось, что так будет правильно. После того, что случилось утром.

- А что случилось утром?

- Дима, перестань! Стас ушёл сам не свой!

Дима мрачно усмехнулся.

- И ты потеряла покой и помчалась его уговаривать.

Маша решила быть более осторожной в словах.

- Ни на что я его не уговаривала. Я ему кольцо вернула.

Харламов обдумал. Затем спросил:

- И что ещё?

Маша руками развела.

- Ничего. Хотя, мы, конечно, поговорили. Это давно нужно было сделать. Но Стас был не в настроении…

- Не в настроении?

- Немного пьян. Не знаю, зачем он меня в «Мартинику» позвал.

- А куда он должен был тебя позвать? Домой? Чтобы было удобнее пролить скупую мужскую слезу на твою пышную грудь?

Маша выдержала красноречивую паузу, прежде чем решиться на упрёк.

- Дима, не говори так.

- А как? Когда наш мальчик не в настроении, ему нужна жилетка. Я с некоторых пор ею быть не могу, мама его утомила. А тут ты… - Он взглянул многозначительно.

А Маша возмутилась.

- Зачем я тебе только сказала!

- А не хотела?

- Если бы я не хотела, я бы промолчала. Но я не думала, что ты так отреагируешь. Я хотела поступить честно. Не знаю, как тебе, а мне утром было ужасно неловко.

Харламов ел и кивал. Потом поинтересовался:

- Ему тоже было неловко?

- Он не ожидал.

- И как же ты ему объяснила эту обоюдную неловкость?

- Почему ты язвишь?

- Я не язвлю. Я спрашиваю.

- Ты язвишь, Харламов. Хотя, тебя это тоже касается.

- Мне тоже к нему съездить, прощения попросить? Маш, ты ведь ездила просить прощения?

- Я вернула ему кольцо! А уж просила я у него прощения или нет, извини, это не твоё дело. Это наши с ним отношения. Которые сегодня закончились.

Он промолчал. Через секунду кинул на Машу осторожный взгляд, уже собирался протянуть к ней руку через стол, в знак примирения, но не успел. Она поднялась, убрала в раковину свою чашку.

- Мне нужно принять душ и лечь пораньше. – И не удержалась от иронии: - У меня ведь завтра сложный день, путешествие!

- Маня, - протянул он мягче.

Маша в дверях остановилась, секунду набиралась смелости, а потом всё-таки спросила:

- Дима, я тебе нужна? Хоть немного?

Он молчал, смотрел на неё. Потом кивнул.

Маша вздохнула. Если кто-то считает, что смог бы добиться от Дмитрия Харламова более внятного ответа, то вперёд, пробуйте. Она же решила, что может порадоваться и кивку.

Сегодня.

14.

На свадьбах принято веселиться и радоваться за молодых. И свадьба Машиной сестры, в принципе, ничем от других не отличалась. Да, невеста была чересчур молода, а жених не то чтобы безумно счастлив перспективе стать семейным человеком, но ожидания всегда должны быть положительные. Улыбающиеся друзья и родственники, поздравления и крики «Горько!», цветы и воздушные шары. Света выглядела счастливой. Она волновалась накануне, восторженно хлопала в ладоши, когда смогла надеть свадебное платье, а новоиспечённого супруга гордо держала под руку. Маша наблюдала за сестрой, старалась делать это с улыбкой, говорила себе, что нужно радоваться, хотя бы авансом, но порадоваться, раз уж дело до свадьбы дошло. Но ничего не помогало. Улыбки выходили натужные, а ожидания пессимистичные. Кстати, родителям тоже было не особо радостно. Хотя, мама, как и положено, суетилась, волновалась, принимала поздравления и вздыхала, отдавая дочку замуж, а папа был торжественно серьёзен и совершенно трезв. И только однажды Маша расслышала, как отец вздохнул и проговорил себе под нос что-то вроде:

- Не было печали…

Лучше и не скажешь. Не было печали, и вот она на всех парах торопится к ним в дом в лице молодого зятя.

Машин подарок места занял немного, уместился в конверте, хотя, она последовала Диминому совету и дарить деньги не стала. Но и плазменный телевизор во всю стену, как он подсказывал, сочла подарком ненужным, да и громоздким. И после некоторых раздумий, решила подарить молодым подарочный сертификат в мебельный салон. У самой Маши таких денег не было, но Харламов разрешил не скупиться. Ради её срочного отъезда из города, он, кажется, был готов на всё. Конечно, можно было проявить гордость и отказаться, но Маша решила, что, во-первых, всё-таки злится на него, во-вторых, она его не разорит, а в-третьих, сестре подобный подарок придётся кстати. В её комнате, где и собирались жить молодые, мебель была старенькая, и обстановка была рассчитана на двух девушек, а не на семью с младенцем. Вот Маша и выбрала мебельный салон, без всяких изысков, зато мебель можно было подобрать любую, включая детскую кроватку. И сумма на подарочной карте была достаточной, по меркам её семьи. А для Харламова она вряд ли что-то значила. Да и он, всё-таки ощущал свою вину или какое-то другое чувство им двигало, спорить бы не стал и даже на плазменный телевизор для Глеба раскошелился.

Правда, родители, когда узнали, ахнули, точнее, ахнула мама, а отец сдвинул брови.