Снова домой - Ханна Кристин (книги онлайн бесплатно txt) 📗
– Как Энджел предполагал действовать? – поинтересовался доктор Алленфорд.
– Пусть состоится встреча с представителями прессы, на которой будет подтвержден факт его операции на сердце. Чтобы вы лично подтвердили: операция прошла успешно, и он в положенный срок выписан из клиники. Но больше никаких комментариев.
– Этого газетчикам надолго не хватит.
Мадлен по голосу почувствовала, что Крис весь натянут, как струна, и она понимала его чувства. Хирургу хотелось, чтобы о его работе и его знаменитом пациенте узнал весь мир.
– Это верно, – согласилась она. – Надолго не хватит. Но такая тактика даст Энджелу столь необходимую отсрочку.
– Хорошо. – Крис поднялся со своего места, и Сарандон последовал его примеру. – Пойдемте... все вместе.
Втроем они вышли из кабинета, прошли по коридору, завернули за угол и оказались в отделении послеоперационной реабилитации. Крис шел посредине, слева от него шагал Сарандон, а справа Мадлен.
Пройдя на улицу через центральные двери, они сошли по ступеням и направились к автомобильной стоянке.
Крис объявил:
– Я намерен сделать сообщение, касающееся Энджела Демарко.
– Эй, обождите секундочку! – крикнул кто-то из толпы.
Наперерез врачам бросились фотокорреспонденты, репортеры, операторы: те сразу оказались в плотном кольце. В лицо Крису направили сразу несколько микрофонов.
Вид у Алленфорда был совершенно невозмутимый.
– Мистер Анжело Демарко в недавнем прошлом был пациентом нашей клиники. После того как с ним случился сердечный приступ в Орегоне, о чем сообщали средства массовой информации, его переправили сюда, в нашу больницу, где ему была сделана операция на сердце. Операция прошла успешно, и мистер Демарко своевременно выписан из клиники.
– Обнаружен ли у него вирус СПИДа? – крикнул один из репортеров.
– Нет, не обнаружен.
– Когда состоялась операция? – выкрикнул другой газетчик.
– К сожалению, не могу назвать точную дату, – спокойно ответил Крис.
– Почему вы скрываете время операции? Крис холодно кивнул.
– Я благодарю всех вас за внимание.
Засверкали фотовспышки, защелкали камеры, из толпы по-прежнему раздавались вопросы.
Но пресс-конференция завершилась.
Было раннее утро. Занятия еще не начались, поэтому в школе было очень тихо. Обрывки желтоватых облаков скользили над верхушками деревьев. Первые лучи солнца освещали скамейки на стадионе. Ступни Лины утопали в мокрой траве, мягкий дерн пружинил под ногами. Ее так и подмывало оставить свои отпечатки на футбольном поле, чтобы все видели: она была тут.
Еще не поднявшись на холм, Лина услышала громкие голоса мальчишек. Они доносились оттуда, где лежало поваленное дерево, ветерок донес оттуда же легкий запах марихуаны.
Лине не терпелось увидеть своих приятелей, и оставшиеся метры она преодолела вприпрыжку. Как ей хотелось вновь почувствовать себя частью этой дружной компании.
Все они сгрудились на обычном месте, передавая термос в одну сторону, а косячок – в другую. Те, кто не курил травку, дымили обычными сигаретами.
Лина нахмурилась, почувствовав внезапное разочарование. Вчера вечером Энджел – ее отец – беседовал с ней как раз о таких вещах, как травка, спиртное, сигареты.
Об этом с Линой разговаривали тысячи раз и до этого, но вчерашний разговор – совсем другое дело. Прежде всего Энджел был ее отец, а Лине хотелось, чтобы он любил ее. Однако самым важным было то, что отец понимал ее лучше, чем кто-либо другой из взрослых. Вчера вечером, когда они сидели на крыльце и болтали, прислушиваясь к тому, что делает Мадлен на кухне, Лина заглянула в зеленые глаза Энджела, и у нее возникло ощущение, словно она смотрится в зеркало. Он оказался первым из известных ей взрослых, который помнил, каково это – быть ребенком.
Когда Лина сказала ему об этом, отец рассмеялся и заметил, что это, должно быть, оттого, что он так и не сумел вырасти, сделаться по-настоящему взрослым человеком. Но позднее, между беззаботной болтовней и шуточками, Энджел вдруг стал серьезным. Когда Лина вытащила сигарету из пачки и принялась закуривать, Энджел схватил ее за руку и так долго всматривался в ее лицо, что Лина даже испугалась. Потом он сказал:
– Прежде всего я запрещаю тебе курить рядом со мной. Это из-за недавней операции. Но важнее то, что курение – это занятие для идиотов. А ты, мне кажется, на идиотку не похожа.
Из-за его слов она сразу почувствовала себя маленькой и глупой. Она невнятно пробормотала что-то и убрала сигарету. После чего повисла долгая пауза. Приближалась ночь, мелкий дождик тихо моросил, блестя на кронах деревьев. Откуда-то из своего укрытия вылетел белый мотылек и принялся кружить вокруг лампы, стоявшей на крыльце.
Наконец Энджел заговорил вновь. Лина чувствовала, что он долго обдумывал свои слова, прежде чем снова заговорить.
– Видишь ли, Ангелина, дело в том, что я бывший алкоголик. И кроме того, употреблял наркотики и еще... Вообще занимался Бог знает чем. Мне отлично известно, какие именно причины заставляют человека опускаться до такого уровня. Я знаю, как жизнь иногда толкает человека в самый омут, где он надеется увидеть хоть какой-то проблеск света и надежды. Пусть даже за это приходится платить очень дорогой ценой, а длится удовольствие не дольше вечера. – Энджел повернулся к Лине лицом, и она увидела, как он расстроен. – Я поломал всю свою жизнь именно наркотиками и выпивкой, и потому мне очень не хочется, чтобы ты шла в этом по моим стопам. Пожалуйста, остановись. Иначе ты разобьешь мне сердце.
– Эй, Лина! – услышала она голос Джетта. Девушка посмотрела вниз и увидела Джетта, стоявшего на своем обычном месте. В одной руке он держал термос, в другой – самокрутку. – Ты чего-нибудь выпить принесла?
Лина нахмурила лоб. Впервые ей сделалось противно оттого, что Джетт вечно пытается что-то из нее вытянуть.
– Не-а! – крикнула она.
Еще не прозвучал до конца ее ответ, а Джетт отвернулся и, обращаясь к остальным, насмешливо произнес:
– Вот дешевка!
Все, как по команде, загоготали, кто-то взял из рук Джетта косячок и передал дальше по кругу.
Лина постояла с минуту, ожидая, что кто-нибудь обратит на нее внимание, пригласит присоединиться к остальным. Но казалось, все вообще забыли о ее существовании. Сунув руки в карманы, она осторожно спустилась с откоса на берег. Под подошвами ее кроссовок мягко пружинила трава, случалось, Лина наступала на подвернувшиеся под ноги грибы.
Подойдя к Джетту, она остановилась у него за спиной, ни слова не говоря. Раздался второй школьный звонок – и все засмеялись.
Кто-то протянул Лине самокрутку. Она уставилась на нее, щурясь от сладковатого дыма, затем передала следующему по очереди.
Увидев это, Джетт сделал недовольное лицо.
– Ты что, не хочешь расслабиться? Она пожала плечами.
– Нет настроения. – И что так?
Все притихли, ожидая, что она ответит.
– Вчера вечером я как раз беседовала с отцом. – Она почувствовала, как все у нее внутри задрожало от предвкушения торжества.
Джетт глубоко затянулся сигаретой и выпустил дым Лине в лицо.
– Да ну?
– Ага. – Лина широко улыбнулась. – И мой отец – Энджел Демарко.
Повисла изумленная пауза, некоторые даже рты пораскрывали от удивления, Но затем все отчего-то принялись хохотать, как сумасшедшие;
– Ну еще бы, – проговорила, давясь от смеха Брит-тани. – А мой – Джек Николсон.
Джетт недовольно прищурился:
– А правда, кто он?
Лина посмотрела на лица своих приятелей. Внезапно она почувствовала себя здесь лишней. А впрочем, была ли она когда-нибудь желанной здесь?
– Я же говорю, мой отец – Энджел Демарко. Джетт уставился на нее, чуть приподняв бровь.
– Я читал, что у него СПИД.
– Ничего подобного, – возразила Лина. – Он просто перенес обычную операцию. Ничего особенного.
– Слушай, а ты-то откуда знаешь? – с издевкой в голосе поинтересовалась Бриттани.
Лина резко обернулась.
