Если женщина хочет... - Келли Кэти (хороший книги онлайн бесплатно .TXT) 📗

– Любимая, что с тобой? – испугался он.

– Все хорошо. Все хорошо, – Сквозь слезы пробормотала она. – Я просто соскучилась по тебе, вот и все. – А затем заплакала еще сильнее, потому что это была неправда.

Ко времени возвращения Мэтта в Бат Хоуп почти убедила себя, что между ней и Кристи ничего не было. Жизнь удивитель­но легко стала прежней. Почти каждый день Мэтт уходил в Центр творчества, но возвращался гораздо раньше, чем прежде, и подол­гу играл с детьми.

– Когда надолго уезжаешь, начинаешь жалеть, что не видишь, как они растут, – однажды сказал Мэтт Финуле, когда та без при­глашения явилась к ним выпить кофе и обнаружила, что Мэтт собрался на пикник с детьми и отменять его не собирается.

– Боюсь, вам придется пить кофе со мной, – мстительно сказала Хоуп Финуле, когда Мэтт и дети взяли пакет с сандвичами и отправились к ручью ловить головастиков.

– Замечательно, – улыбнулась Финула, но по ее тону было ясно, что ничего замечательного в этом нет.

В отсутствие Мэтта Хоуп успешно избегала Финулу и в резуль­тате почти забыла, как раздражает ее эта женщина. Финула дер­жала чашку кофе, оттопырив пальчик – считая, очевидно, этот жест очень светским, поглощала шоколадное печенье со скорос­тью, поразительной для человека, заявлявшего, что у него аллер­гия на мучное, и, как всегда, пускала пыль в глаза.

– Вчера вечером мы обедали в «Пиджин-клаб», – объявила она. – Все было прекрасно, еда выше всяких похвал. Я ела вос­хитительного ягненка. Между прочим, владелец ресторана – наш близкий друг.

Хоуп чуть не выпалила, что она знакома с владельцем рестора­на Лайамом, что она приезжала туда на ленч с действительно близким другом Лайама и что Лайам посадил их за лучший сто­лик. Который был скорее кроватью, чем столиком. Она сцепила зубы и налила себе еще кофе, борясь с желанием вылить его на голову этой самовлюбленной куклы.

– Финула сведет меня с ума! – прорычала Хоуп, когда Мэтт привел домой грязных детей. На колене Милли красовалась ца­рапина, а никаких головастиков не было и в помине.

– Она неплохая, – вступился за Финулу Мэтт. – Просто не­уверенная в себе.

– Неуверенная?! – взвилась Хоуп. – Такая же неуверенная, как председатель Мао! Она все время хвастается. Она трижды го­ворила мне, что в январе у них будет новый «Чероки», и без конца твердила об «отпуске на Антигуа». Надеюсь, на таможне их запо­дозрят в контрабанде наркотиков и продержат в тюрьме все три недели!

Мэтт рассмеялся, чем только усилил досаду жены.

– Хоуп, ты меня уморишь! Конечно, Финула очень не уверена в себе. Иначе с какой стати она стала бы рассказывать тебе все это? Она завидует тебе и пытается набить себе цену постоянно напоминая об их отпуске, их джипе и их знаменитых друзьях. А так она очень милая, честное слово.

Хоуп удивленно взглянула на него:

– Да, но почему Финула завидует мне? Разве у меня есть то, чего нет у нее?

Мэтт лукаво улыбнулся:

– Конечно, есть. Это я, дорогая.

Хотя после возвращения Мэтта Хоуп работала каждое утро, она ни разу не столкнулась с Кристи. Казалось, Де Лейси чувст­вовал, что Хоуп отныне не страшны его чары, и понимал, что должен оставить ее в покое. К шестому дню Хоуп почти убедила себя, что их страстные поцелуи были всего лишь эпизодом из фильма «Даллас» и только пригрезились ей.

– Я собираюсь взять неделю отгулов, – сообщила Уна, когда в одиннадцать часов они сделали перерыв на кофе. – Дорогая, вы не могли бы эту неделю поработать полный день?

– Мне только нужно договориться с яслями, но думаю, что проблем не будет, – решительно ответила Хоуп. Ее роман с Крис­ти остался позади. Беспокоиться было не о чем.

22

Николь сидела на кровати и рассматривала свою фотографию в вечерней газете под рубрикой «Дебютанты». О ней писали как о последнем приобретении студии «Эл-Джи-Би-Кей», «самой многообещающей певице последних лет», как выразилась Сэм Смит. Кроме того, газета процитировала высказывание Сэм о том, что за право подписать контракт с Николь развернулась целая битва. «Мы очень рады, что она заключила договор именно с нами, потому что именно мы открыли певицу, которой пред­стоит стать суперзвездой», – сказала Сэм.

Увидев фото, Сандра чуть не сошла с ума от радости, купила шесть экземпляров газеты и помчалась к своим подругам с Белтон-террас хвастаться, как преуспела ее дочь. Как всегда, неуме­ренная радость матери уравновешивалась недостатком радости самой Николь.

– Ма, это абсолютно ничего не значит, – сказала она, когда Сандра вернулась домой. – Всего-навсего картинка в газете. Ерунда.

– Это значит, что ты стала знаменитой! – с придыханием вос­кликнула Сандра.

– Нет, не значит, – заупрямилась Николь. – Ну что, будешь есть? Я приготовила омлет.

Шарон позвонила в разгар обеда.

– Все в «Копперплейт» видели газету! – с жаром воскликнула она. – Даже эта старая галоша Синклер! В буфете только о тебе и разговору!

На мгновение Николь ощутила тоску по своей старой работе. Она ушла из «Копперплейт» чуть больше месяца назад, а каза­лось, что с тех пор прошли тысячи лет. Все это время она работала над альбомом, (при одной мысли о котором по коже бежали мурашки) и проходила фотопробы. Пробы… Звучало заманчиво, а на самом деле было так скучно, что Николь не могла понять, как модели это выдерживают.

– Ой, Ник, ты такая знаменитая!

Ну вот, и Шарон туда же… Николь стало грустно. Они с Ша­рон дружили целую вечность – с тех пор, как восемнадцатилет­ними девчонками одновременно пришли в «Копперплейт». Шарон знала ее как облупленную и должна была понимать, что Николь осталась прежней. Независимо от этой дурацкой фотографии в газете.

– Что делаешь сегодня вечером? – спросила она, чтобы сме­нить тему.

Шарон застонала.

– Иду с Майклой на двойное свидание. Будут ее парень и луч­ший друг этого парня.

– Ради разнообразия могла бы и отказаться, – недовольно сказала Николь, которая надеялась сходить куда-нибудь со ста­рой подругой. – Ты же говорила, что парень Майклы – настоя­щий зануда.

– Ну да, но нужно же как-то убить время, верно? – ответила Шарон. – А что будешь делать ты? Наверняка что-нибудь сногс­шибательное?

Николь посмотрела на кухонный стол, где стыли остатки обе­да Сандры и Памми. Как всегда, обе бросили тарелки и вилки там, где ели. Сандра была не из тех женщин, которые не могут ус­покоиться, пока на кухне не будет чисто. Она могла копить гряз­ные тарелки несколько дней; это означало, что главным мойщи­ком посуды в семье была Николь. Если бы у нее была возмож­ность отпраздновать с Шарон появление фотографии в газете, она бы вымыла посуду не задумываясь. Но было ясно, что Шарон переметнулась к своей двоюродной сестре Майкле и считает, что Николь развлекается с парнями из студии звукозаписи и поста­вила крест на старых подругах.

– Ничего, – ответила она Шарон. – Я ничего не делаю. Не­деля выдалась сумасшедшая, так что язык на плече. Наверно, лягу пораньше, и все.

Когда Шарон повесила трубку, Николь выкинула остатки своего обеда в мусорное ведро и пошла мыть посуду. Как она и предполагала, яичница пристыла к тарелкам. Она энергично тер­ла их и думала о том, как проводят вечер пятницы другие буду­щие звезды.

Пита из отдела рекламы «Титуса» звала Николь с собой на пре­зентацию нового альбома, но она отказалась. Вот если бы Шарон могла пойти вместе с ней… Николь знала, что настоящие звезды всегда приходят на такие мероприятия с эскортом друзей, но то звезды, а она всего лишь начинающая, о которой толком никто не слышал. Будет ужасно неудобно, если она придет с Шарон, а их не пустят…

Прибравшись на кухне, Николь пошла к себе и несколько ми­нут рассматривала свою фотографию в газете. Как ни странно, там она выглядела красавицей. Почти незнакомкой. Каждый, кто увидел бы эту большеглазую девушку, стройную шею которой ук­рашало индийское колье, подумал бы, что она каждый вечер бы­вает на приемах. А не торчит дома.