Опасные тайны - Робертс Нора (читать хорошую книгу TXT) 📗
В ответ Келси только приподняла бровь. Хозяйка дома показалась ей сдержанной и спокойной, словно ледяная статуя.
– Вот как? – спросила она.
– Что ж, это вполне понятно, – продолжал мужчина. – Ты устроила ей хорошую встряску. Я и сам был огорошен. – Он раскурил сигару, мимолетно задумавшись о том, справится ли Келси с охватившим ее возбуждением, что ясно читалось в ее глазах. – Кстати, мое имя – Гейб Слейтер, я – ее сосед. А ты, очевидно, Келси?
– Откуда это вам известно? – бросила Келси.
«Как королева – распоследней деревенщине, – подумал Гейб. В любых других обстоятельствах слова, сказанные подобным тоном, заставили бы взвиться на дыбы любого мужчину, но он решил не обращать внимания на оскорбительную интонацию.
– Мы все здесь друг с другом на «ты», – мягко заметил он. – Впрочем, можешь называть меня как тебе привычнее. Что касается того, откуда я тебя знаю… Мне известно, что у Наоми есть дочь, которую зовут Келси и которую она не видела довольно долгое время. А ты слишком молодо выглядишь, чтобы быть двойняшкой Наоми. – Он скрестил вытянутые вперед ноги, обутые в грубые ковбойские сапоги. Обоим было ясно, что ему пора бы перестать столь беззастенчиво ее разглядывать, но Гейб вовсе не собирался отвести взгляд. – На мой взгляд, кульминационный акт этой гражданской драмы дался бы тебе гораздо легче, если бы ты села и притворилась, будто расслабилась, – небрежно посоветовал он.
– Спасибо, я постою, – отрезала Келси и подошла к камину в надежде, что огонь поможет ей согреться.
Гейб только пожал плечами и откинулся на спинку кресла. В конце концов, все это его не касалось, если только девочка не начнет прохаживаться насчет Наоми. Не то чтобы Наоми не умела владеть своими чувствами; за всю жизнь Гейб ни разу не встречал женщины, которая настолько преуспела бы в этой нелегкой науке и – как он считал – отличалась столь развитой способностью применяться к любой обстановке, не теряя своей жизнерадостности. Просто Наоми была слишком дорога Гейбу, чтобы он мог позволить кому-то – в том числе и ее дочери – причинить ей боль.
То обстоятельство, что Келси, по-видимому, решила его игнорировать, нисколько не трогало Гейба. Он не торопясь затянулся сигарой и, выпустив колечко дыма, стал молча любоваться открывавшимся ему зрелищем, которое нисколько не портили напряженные плечи и даже на беглый взгляд непримиримая спина. Гейб даже подумал, что они, напротив, только подчеркивают мягкие очертания бедер, длину стройных ног и красивую линию шеи.
Потом он задумался о том, насколько легко смутить ее саму и пробудет ли Келси здесь достаточно долго, чтобы он успел испытать ее на прочность.
– Сейчас подадут чай, – сказала Наоми, входя в комнату. Она совладала со своими чувствами, и, хотя взгляд ее был устремлен прямо на дочь, игравшая на губах улыбка была спокойной. – Ты не очень-то уютно себя чувствуешь, да, Келси?
– Не каждый день твоя собственная мать встает из могилы, – парировала Келси. – Неужели это было так необходимо – заставить меня думать, будто ты умерла?
– Тогда мне казалось, что – да. Я оказалась в таком положении, когда главной моей заботой было самой остаться в живых.
Наоми опустилась на стул. Ее светло-бежевый жокейский костюм сидел на ней без единой морщинки и сшит так, словно предназначался для светских приемов.
– Больше всего мне не хотелось, чтобы ты навещала меня в тюрьме. Даже если бы подобное желание у меня и возникло, твой отец все равно не допустил бы ничего подобного. Нам обоим было прекрасно известно, что мне предстояло исчезнуть из твоей жизни лет на десять-пятнадцать.
Что-то неуловимо изменилось в ее лице, и улыбка Наоми стала жесткой.
– Что сказали бы родители твоих товарищей и подруг, если бы они узнали, что твоя мать отбывает срок за убийство? Я сомневаюсь, чтобы после этого все они очень захотели, чтобы их чада водили с тобой знакомство. Боюсь, в этом случае ты росла бы гораздо более одинокой и не слишком счастливой…
Наоми не договорила и повернулась к дверям в коридор, где как раз показалась пожилая женщина с простым, но приятным лицом. Она была одета в серый костюм и белый передник и толкала перед собой сервировочный столик на колесах.
– А это – Герти. Ты ведь помнишь Кел, да, Герти?
– Да, мэм, – глаза горничной наполнились слезами. – Помню. Тогда она была совсем крошкой и все время прибегала ко мне в кухню – выпрашивала печеньице.
Келси промолчала. Ей нечего было сказать этой незнакомой женщине, которая готова была разреветься. Наоми тем временем положила свою ладонь на руку служанки и нежно пожала.
– Испеки немного печенья к следующему разу, когда Келси снова к нам приедет. А теперь иди, я сама разолью.
– Слушаю, мэм. – Поминутно шмыгая носом, Герти повернулась, чтобы уйти, но у самых дверей остановилась. – Она так похожа на вас, мисс Наоми, так похожа! Просто как две капельки…
– Да, Герти, – негромко согласилась Наоми. – Действительно, похожа.
– Я не помню ее! – Голос Келси прозвучал с вызовом, и она сделала два шага по направлению к матери. – Я не помню тебя!
– Я и не рассчитывала на это, – спокойно отозвалась Наоми. – Сахар, лимон? Может быть, сливки?
– Будем вести себя как порядочные, воспитанные люди? – взвилась Келси. – Мать и дочь воссоединяются за чашечкой чая. Ты что, серьезно ждешь, что я буду сидеть здесь и пить с тобой черный чай со сливками?
– Черный? Я думала, это «Эрл грей». – Наоми пожала плечами. – Честно говоря, Келси, я сама не знаю, чего я ждала. Пожалуй, гнева: у тебя есть все основания сердиться. Ну, еще обвинений, упреков, негодования… – Наоми передала Гейбу чашку с чаем, и Келси не без зависти отметила, что руки матери ни капельки не дрожат. – Честно говоря, я не представляю себе, что? ты можешь сказать или сделать такого, чего нельзя было бы оправдать или понять.
– Почему ты написала мне?
Наоми потребовалось лишь одно мгновение, чтобы привести в порядок мысли.
– Тому существует множество причин, некоторые из которых имеют вполне эгоистическую природу, а некоторые – нет. Я надеялась только на то, что ты окажешься достаточно любопытной, чтобы захотеть встретиться со мной. Ты всегда была очень любознательным ребенком, к тому же мне известно, что в твоей жизни наступил не очень приятный момент и ты оказалась на распутье.
– Откуда тебе известны такие подробности?
Наоми подняла на нее взгляд, но по ее глазам нельзя было понять ровным счетом ничего.
– Ты думала, что я умерла, Келси. Я же очень хорошо знала, что моя дочь жива. Я продолжала следить за тобой. Даже в тюрьме мне удавалось узнать о тебе новости.
Ярость заставила Келси шагнуть вперед и сжать кулаки. С огромным трудом она подавила в себе желание сбросить на пол поднос вместе со всеми этими тоненькими чашками и блюдцами. Подобное действие, несомненно, помогло бы ей разрядиться и даже доставило удовольствие, но вместе с тем она выставила бы себя истеричной дурой. Лишь мысль об этом помогла Келси более или менее справиться с собой.
Потягивая крошечными глотками горячий чай, Гейб исподтишка наблюдал за этой тайной борьбой. «Нетерпелива, – решил он. – Нетерпелива и резка, но достаточно умна, чтобы не терять почву под ногами. Пожалуй, она еще больше похожа на мать, чем кажется на первый взгляд».
– Значит, ты следила за мной? – прошипела Келси. – Что же, ты наняла для этого детективов или как?
– Никакой романтики. – Наоми через силу улыбнулась. – Это делал мой отец. Пока мог.
– Твой отец? – Келси опустилась на стул. – Мой дед…
– Да. Он умер пять лет назад. Твоя бабушка и моя мать скончалась через год после твоего рождения, а я была единственным ребенком в семье, так что ты оказалась избавлена от тетушек, дядюшек и толпы двоюродных братьев и сестер. Как видишь, только я могу ответить на любые твои вопросы, и я постараюсь это сделать. Единственное, что бы мне хотелось, – это чтобы ты не спешила составить обо мне окончательное мнение. Нам обоим необходимо время: тебе подумать, а мне – рассказать тебе все.
