Держи Меня Крепче. Часть 2 (СИ) - "Душка Sucre" (электронная книга .txt) 📗
– Кажется они! – радостно возопил Егор, заставив Соню поморщиться.
– Поздравляю. Так, нужно гневное смс для этого боя-хребоя накатать…
– Ты о ком? – не понял Егор.
– Вот, – она сунула ему под нос стильный модный КПК, – у меня есть его телефон.
– Откуда? – пораженно уставился на нее брат, не забывая поглядывать на дорогу и на хвост улепетывающего джипика.
– От верблюда. Да сперла я его, сперла, – хохотнула она, не желая говорить, что нашла у себя под пятой точкой, и тем самым прибавляя себе очков, как она считала.
– Это низко. Но когда ты успела?
– Слушай, Егорыч, у тебя куча тучная вопросов. Напрягает маленько. Вот есть он и есть. Давай текст придумаем и отправим.
– Из тебя когда-нибудь вырастет первоклассная стерва, – задумчиво поделился мыслью водитель.
– Припишу к комплиментам. А теперь к делу!
– «Не звони мне больше никогда!«
– Ты идиот? Какой нормальный парень так напишет? – огрызнулась Соня. От тактичного Оливера она подобной подростковости не представляла.
– Твоя грубость неуместна.
– Она всегда уместна.
– Неудивительно, что у тебя до сих пор нет парня!
– У меня есть! – возразила девушка.
– Да ладно? – его бровь скривилась в вызывающем изгибе.
– Представь себе.
– Мм… Представил. Неубедительно.
– Значит, представь убедительно.
– Что-то из области фантастики. Или твой «парень», – он изобразил левой рукой кавычки и продолжил, подозрительно сощурив глаза: – вампир? Тогда это уже к категории «фэнтези».
– С каких пор красивые и знаменитые мальчики относятся к данной категории?
– Красивые и знаменитые? А может еще и богатые? Ну, те, которые тоже плачут, – Егор над ней откровенно угорал, а Соня весь разговор свела к отражению его «нелепых» атак своим хамством.
Она гордо кивнула:
– В точку, бро! Можешь ведь, когда хочешь.
Но Егор продолжал глумиться:
– И кому упало это «счастье» – быть твоим лавли боем?
– А ты еще немного постарайся, поднапряги свою думательную мышцу.
– Напряг.
– Тогда рожай уже ответ.
– Ну… значит, богатый и знаменитый… Что ж… Таких, сестричка, хренова туча парней.
– Ты забыл «красивого», – скромно поправила брата мелкая.
– Ах, точно. Тогда вычитаем из хреновой тучи богатого знаменитого урода Гарри Поттера…
– Эй, то, что ты его терпеть не можешь с тех самых пор, как дядя Род задарил тебе коллекцию книг о нем, еще не значит, что он урод, – возопила Соня, встав на защиту волшебника.
На деле, ей было глубоко параллельно до очкарика-кудесника, но противоречивая натура давала о себе знать.
– Прости, фанат, что обижаю твоего кумира.
Далее острая на язык девушка заковыристо сослала брата в дремучую Сибирь, рубить лес.
– Устал от тебя. Хорош мне по ушам на бронетанке гонять – я буду лопоух. Говори давай, кто объект твоего вожделения?
– Скорее, наоборот, – фыркнула огненноволосая девица.
– Да по фигу, – нетерпеливо махнул он рукой. – Я требую правды!
– Фи, как патетично звучит…
– Сонь, ты его стесняешься что ли?
– Нет, конечно. Парней-красавчиков не стесняются.
– Тогда что тебе мешает назвать его имя? Будто я тебя за эту порочную связь с таинственным адским приспешником вздерну на дыбе или, еще хуже, призову к твоей совести и отправлю знакомиться с нашей семейкой, – Егор мерзко хохотнул, словно это он был стражником Мрака, а не сонин «дьявольски красивый» таинственный щегол, представив как оно все произойдет и на какой скорости сестренкин Бред Питт, уведенный из-под крыла самой красивой женщины мира, будет улепетывать обратно под родное крылышко.
Соню посетили идентичные мысли и она сдалась:
– Это Оливер Басс.
– Кто? – взревел Егор, чудом сдержав эмоции и не опрокинув автомобильчик в кювет.
– Ой, да ничего особенного. Бегает за мной, в любви до гроба признается… За дорогой следи, смертник! – вальяжный тон сменился на грубый окрик, как только Соня заметила, что Егор отвлекся от слежки и вперил немигающий взор в разглагольствующую сестренку.
Брат тут же перевел взгляд обратно, но пыла не растерял:
– Ты шутишь, да?
– Зачем? Ты что, не веришь, что я могу быть желанна для Оллика? – Соня продолжала вертеть в руках телефон, размышляя какую бы гадость послать от его имени сестричке, не замечая того, что брат излишне напряжен.
– Верю… – колесики в мозгу парня закрутились-завертелись, он вспылил, с силой треснув по рулю обеими руками: – Чёрт!
– Оставь свои эмоции для уроков актерского мастерства в театральном училище, – лениво посоветовала сестричка и, спрятав телефон в карман, принялась самозабвенно по-хозяйски рыться в бардачке, перебирая диски.
– Да как он… вообще? Я, видимо, чего-то недопонимаю… раз…
– Чего ты бубнишь там? Не порть мне настроение и так все далеко от the best. А тут еще ты не даешь мне булькать в сахарном сиропе мечты, – она нарыла «Satchmo Serenades» и принялась ожесточенно пепелить его глазами, не сменяя спокойного тона.
– Да хоть в сгущенке булькай себе на здоровье, но каков подлец! – никак не мог успокоиться брат, удивляясь проворности презираемого им человека.
– Подлец? Неправильно трактуешь, братик, он просто нравственно приспособленный человек.
Она открыла окно и, к удивлению Егора, швырнула диск прочь.
– Откуда лютая ненависть к орлеанскому «сэтчмо"4? – не удержался он от вопроса.
– Неважно, – отрезала Соня, запихивая диски на место.
Соня как-то слишком спокойно, по мнению Егора, относилась к ситуации. Это же ее парень играет двумя мячами сразу и при этом один из его мячей прекрасно осведомлен о существовании другого, но даже виду не подает, хотя всеми фибрами души пытается отомстить. Ему теперь стала ясна причина, почему Соня желает развести Лену и Оливера, и даже то, что она благородно молчит, не раскрывая его жалкой сущности, расценивалось им как защита хрупкого душевного равновесия сестры.
А в его душе клокотал ураган, разрастаясь буйным стихийным бедствием. Глаза, сузившись до двух почти черных щелочек, нервно следили за спешащим на всех парах куда-то за город автомобилем, концентрируя свое внимание лишь на этом, иначе Егор рисковал сорваться и наделать глупостей. Он всегда славился спокойным нравом, рассудительностью, наличием «головы на плечах»: драки он благоразумно сводил на «нет», излучая на километры вперед неприкрытый пацифизм; случайно попадая с друзьями в ситуации, когда, казалось, кроме танца с кулаками иного выхода не существует, мастерски отбалтывался от воинствующих группировок, а потом пил с ними на брудершафт, поднимая тосты за «пис во всем писе». Но это ни в коем случае не означало, что он не умел давать отпор и ни разу не получал в нос сам – он изучал боевые искусства, но лишь с целью самообороны, из-за чего они, впрочем, и были созданы мудрыми азиатами, взирающими на мир с умным видом сквозь узкие щелки-прорези для гляделок и знающими о сущности бытия гораздо больше любого армрестлера, которому не успел откусить ухо Майк Тайсон.
Но сейчас заядлый пацифист больше напоминал извергающийся вулкан, которому просто необходимо было спустить пар, а пожарники, наперевес с гидрантами, бежать не спешили.
– То есть, ты его не ненавидишь? – решил он спросить на всякий случай, чтобы убедиться, что сестричка не делает жалких попыток защитить бесстыдного парня.
– Оллика? Знаешь, ненавидела, хотела ему морду расцарапать, – начала она говорить, а Егор почувствовал, будто рядом с ним сидит не милое дитя двадцать первого столетия, а средневековая ведьма, которую привязали к столбу и сейчас, перед своей физической смертью путем сожжения, когда факел уже брошен в небрежно сваленный, но тщательно отобранный хворост, она швыряет в толпу проклятия, рифмуя их на ходу в своей устрашающей тональности и ударяя по болевым точкам, – и кишки наружу выпустить, а потом оторвать руки и нокаутировать ему расцарапанный фэйс его же кулаками. – Потом сделать вид, что жалею, подобраться ближе, вызвать доверие и ударить в спину приготовленным заранее кинжалом – вырезать спинной мозг, сделать петлю под потолком и повесить его на ней, наслаждаясь видом подрагивающих в предсмертных конвульсиях «Эир Форсах», а, в довершение банкета, пока он еще не добрался до конечного пункта хода своей электрички – станции «Содом и Гоморра» и не прервал увлекательного путешествия, выдрать еще бьющееся сердце, подключить его к источнику питания и загнать его на фанатском сайте за кругленькую сумму, – она хищно терла ладошки, предвкушая денежки, когда поймала заинтересованный взгляд братца, но растолковала его не совсем верно: – А что? Ему-то уже все равно, а мне новенькие сникеры не повредят.
