Завтрак в постели - Браун Сандра (лучшие книги txt) 📗
– Я не работаю, – заявил он, бросив пренебрежительный взгляд на разбросанные бумаги. Стол был усеян скомканными листками, рядом с машинкой валялись очки. Стул был отодвинут от стола и повернут сиденьем в другую сторону. – Что, на сей раз ты вооружена и опасна? – насмешливо спросил он, приподнимая брови.
Слоун залилась краской.
– Извините, я была груба, мистер Мэдисон. Я не…
– Слоун, да брось ты эти церемонии. Что еще за «мистер Мэдисон»?! Я – Картер, идет? – возбужденно проговорил он.
Затем вынул руки из карманов и с хлопком ударил кулаком одной руки в ладонь другой.
Слоун почувствовала, что начинает раздражаться.
– Ну хорошо, Картер, позволь мне взять поднос, и я уйду, а ты тут работай.
Девушка решительно подошла к столу, накрыла опустошенную тарелку льняной салфеткой и уже подняла было поднос, как была остановлена рукой Мэдисона, схватившего ее за запястье.
– Прощу прощения, – раздался у самого ее уха его низкий, волнующий голос. По спине Слоун пробежали мурашки, ее внезапно бросило в жар. – Я не заслуживаю другого обращения. Завтрак был отменный.
Картер уже отпустил ее, но Слоун теперь была не в состоянии сдвинуться с места.
– Спасибо, – прошептала она.
– И комната чудесная.
– Спасибо, – едва слышным голосом повторила девушка.
– Я спал лучше, чем все последнее время.
– Я рада.
«Слоун, – говорила она себе, – эти односложные ответы ужасны. Продолжай в том же духе, и он скоро оставит тебя в покое». Ей казалось, что ее язык и мозг больше не связаны. Она не могла сказать ничего толкового, ведь он стоял так близко.
– Прости, пожалуйста, у меня просто дурацкое настроение. Конечно, я хочу, чтобы ты перестала называть меня «мистер Мэдисон». Может, я сказал это не слишком вежливо? Видишь ли, я становлюсь настоящим грубияном, когда работа не идет. Мне просто слов не хватает.
Девушка повернулась к нему лицом и взглянула в глаза цвета хереса.
– Но почему? – поинтересовалась она. – Неужели это так трудно?
Мэдисон отступил назад, чтобы окончательно не потерять голову. Только так он мог сдержаться и не трогать ее.
– Да нет. Просто у меня заминка вышла. А почему ты так заколола волосы?
Опешив от неожиданного вопроса, Слоун даже не сразу поняла, о чем он ее спрашивает. Но осознав смысл его слов, непроизвольно поправила прическу.
– А что? – с чисто женской тревогой спросила она. – Что-нибудь не в порядке? Шпильки вылезли? Или я какую-нибудь прядь не заколола?
– Нет-нет, – заверил ее Картер. – Наоборот, все в порядке. Дело в том… просто мне больше понравилась твоя вчерашняя прическа. Знаешь, такой живописный беспорядок… это так… сексуально.
В горле у Слоун пересохло, и она с трудом отвела от него взгляд: казалось, Картер, как магнит, притягивает ее.
– Нет, прическа у хозяйки такого, как мое, заведения не должна быть ни в живописном беспорядке, ни сексуальной.
– Бьюсь об заклад, ты не интересовалась мнением постояльцев-мужчин по этому поводу. – Его глаза опять загорелись озорным огоньком. Девушка не могла решить, когда они опаснее: когда бывают затуманены, как это было мгновение назад, или когда светятся лукавством? Впрочем, все равно любой его взгляд выводил ее из состояния равновесия.
Она приосанилась, повернулась спиной к столу и торопливо произнесла:
– Мне надо идти вниз, у меня полно работы.
– Подожди! – так громко выкрикнул Мэдисон, что Слоун едва не споткнулась. – Ты можешь задержаться на пару минут, чтобы помочь мне?
– Как помочь? Чем?
– С книгой.
– Но я ничего не смыслю в писательском труде.
– Это и не нужно. Мне необходимо дотронуться до женского тела.
Наверное, ей стоило оскорбиться, схватить поднос и вылететь из комнаты, хлопнув дверью. Вместо этого Слоун рассмеялась:
– Уверена, ты совсем не это хотел сказать. Мэдисон смутился и тоже заулыбался:
– Ну может, и надо было выразить свою мысль как-то по-другому. Дело в том, что Грегори необходимо выудить у героини кое-какую информацию, понимаешь?
– А кто такой Грегори?
– Герой. И…
– А как зовут героиню? – перебила она Картера новым вопросом.
– Лиза. Вот Грегори устраивает нечто вроде потасовки, а Лиза сопротивляется. Но ему нравится эта девушка, и он боится сделать ей больно. Вот мне и нужно испробовать на женщине, как далеко может зайти мужчина и насколько быть грубым, чтобы не причинить ей боли. Ясно?
– Но многое может зависеть и от женщины. Может, она спортом занимается, мышцы качает! Или увлекается женским армрестлингом! Думаю, в таком случае ее не так-то легко заставить говорить!
– Да нет, о чем ты! Лиза мягкая и женственная. Хрупкая. Как ты.
Слоун нервно сжала рукой шею.
– А что… – Она откашлялась. – Что ты хочешь, чтобы я сделала?
Взяв девушку за руку, Картер отвел ее в сторону от стола:
– Давай отойдем на свободное пространство. А то, не дай Бог, перебьем твой антикварный фарфор. – Повернувшись к ней, Мэдисон отпустил ее и потряс руками так, как это делают боксеры перед матчем. – О'кей. Итак, я только что назвал тебя шлюхой, точнее, я произнес еще более грубое слово и сказал, что ты с радостью торгуешь своим телом, когда тебе предлагают хорошие деньги.
– И ты еще говорил, что я тебе нравлюсь?! – Слоун покачала головой, не веря своим ушам, – так потрясли ее собственные слова. – То есть, ты говорил, что Лиза нравится Грегори.
– Да, так и есть. Но Грегори зол как черт. Лиза может кое-что рассказать ему о шайке негодяев, но молчит, потому что боится нанести вред своему дяде, который ее вырастил. А негодяи угрожают ее дяде. – Картер глубоко вздохнул; – Итак, я назвал тебя шлюхой, даже не шлюхой, а… – Он махнул рукой. – Но мы много раз занимались любовью, и потому оскорбление кажется еще более обидным.
Слоун никак не могла привыкнуть к тому, что он говорит от первого лица. Ей было бы проще, если бы они называли героев по именам – Лиза и Грегори. И все же она утвердительно кивнула:
– Ну хорошо, ударь меня!
Она опустила глаза, стараясь не смотреть на Картера, а затем сама замахнулась на него. Но не успела и глазом моргнуть, как оказалась прижатой спиной к его груди. Та рука, которую она подняла, была теперь прижата к ее плечу, а другую ее руку он вывернул и зажал между их телами. Ее голова откинулась назад и прижалась к его шее. Прическа Слоун растрепалась.
– Картер, – возмущенно выдохнула она, стараясь вырваться. – Пусти меня. – Она судорожно вдохнула воздух. – Это нечестно. Ты не сказал, что зайдешь так далеко.
– Извини. Именно так и должна себя чувствовать Лиза. Я должен был увидеть, как ты отреагируешь, как будешь себя чувствовать. Тебе больно?
Слоун задумалась.
– Нет, – честно ответила она. Ей не было больно, но она не могла вырваться. Ей стало жаль эту Лизу. Если бы Грегори был таким же, как тот, кто его придумал, его близость смущала бы героиню.
– Что ты чувствуешь? – допытывался писатель.
Она чувствовала, что упадет в обморок, если он немедленно не перестанет прижимать ее к своему возбужденному естеству.
– Я испугана. – Она сказала истинную правду. Ощущения, вызванные его близостью, сводили Слоун с ума.
– Несмотря на то, что ты знаешь о моей любви и тебе известно, что я не хочу причинить тебе боль?
– Да, – выдохнула она, закрывая глаза. – Разве насилие и страсть временами не идут рука об руку?
Господи, за что такое наказание? Его ноги за ее спиной были длинными и твердыми, как стволы деревьев. Дыхание Картера ласкало ухо, она просто млела от его прикосновений. Слоун оказалась в положении голодающего, которого привели на пиршество гурманов, но привязали поодаль и не дают ни куска съестного. Узы разума и верности лучшей подруге очень крепко держали ее, но от этого есть меньше не хотелось.
– И что бы ты стала делать на месте Лизы? Будь она и в самом деле на месте его героини, думала Слоун, она бы тут же выложила ему все, что он хотел знать, а потом постаралась бы сделать так, чтобы он занялся с ней любовью. Но не это хотел услышать Мэдисон, поэтому девушка оставила в стороне все свои фантазии и постаралась сконцентрироваться на своих физических ощущениях.
