Фея для школьной Золушки - Ларина Арина (читать книги полностью без сокращений txt) 📗
Таким незатейливым намеком она, с одной стороны, решила сразу дать понять, что в следующий раз нужно дарить более приличный цветок, а с другой – как бы одобряла подаренную гвоздику, чтобы совсем уж не отпугнуть симпатичного кавалера.
– Я не понял, Гусева, ты на что намекаешь? Я тебе цветы дарить не собираюсь, – обозлился Вадик, которому этот странный разговор порядком надоел.
– Какие цветы? Кому цветы? – К Вадику подошла Алиса Николаева и нахально обняла его за плечо, уставившись на Таню наглыми круглыми глазами. – Я цветы не люблю, с ними потом гулять неудобно. Мне, чур, чипсы или сухарики.
И она довольно хохотнула, шлепнув себя полной ладошкой по животу.
– Ты б, Николаева, лучше яблоки жрала и кефир пила, – процедила Таня. – Тебе сухари вредно, лопнешь.
– Пока толстый сохнет, тощий сдохнет, – заржала Николаева, колыхнув бюстом. – А ты, Гусева, капусту ешь, а то грудь не вырастет.
– Дура, – выпалила Таня и, развернувшись на каблуках, гордо удалилась.
– Ну, – налетела она на Надю. – Что скажешь?
Ничего сказать Надежда не успела.
– Черемушкина, вот ты где! – подскочил к ним взъерошенный Леша Терехин. – Какая ты все же безответственная! У человека алгебра не сделана, а ты по углам ныкаешься! Дай тетрадь!
– То есть у человека не сделана, а я безответственная, – пробормотала Надя.
– Терехин, уйди отсюда, – рыкнула Таня. – Мы заняты!
– Тань, погоди, я ему тетрадь дам, он же не уйдет! – остановила ее Надежда. Она выудила из сумки вожделенную тетрадку и сунула Леше. – Все, иди!
Но Терехин никуда идти не желал. Он пристроился рядом, на подоконнике.
– Уши греть будет, – покосилась на него Таня и оттащила Надю в сторону. – Давай, делись впечатлениями.
– Тань, если честно, я думаю, что это не он, – подумав, сказала Надя.
– Что «не он»? – Между ними просунулась очкастая башка Терехина.
– Иди отсюда! – гаркнули девушки хором. И Алексей послушно потрусил обратно к подоконнику.
– У Зогинова такое удивление на лице было. А потом он вообще разозлился, – осторожно сказала Надя. – По-моему, он искренне не понял, о чем речь. Ты только не обижайся…
– Да ну, я и сама вижу, что это не он. Чего обижаться, – вздохнула Таня. – Слушай, Надь, а от чего грудь растет?
– Я читала, что от горбушек.
– От каких горбушек? – обалдела Гусева.
– Ну, от хлебных и булочных. Типа, если их есть, то грудь растет, – неуверенно пояснила Надя.
– Тогда Николаева, наверное, живет у хлебозавода и подгрызает все выходящие оттуда караваи и батоны, – вздохнула Таня. – Да и побочный эффект налицо. Вернее – на другой части. Вон у нее зад какой. Хотя, наверное, лучше чтобы и зад, и грудь, чем когда ни того, ни другого.
Татьяна печально оглядела свою фигуру.
– Это на любителя, – снова сунул башку Терехин.
– Что на любителя? – оскорбленно поинтересовалась Таня. – И вообще, подслушивать нехорошо. Тебя родители этому не учили?
– Я просто тетрадь принес, – пожал плечами Алексей. – Спасибо, списал.
– От ответа не уходи, – потребовала Надя, запихивая тетрадь обратно в сумку. Ей тоже было интересно, какие параметры интересуют мужчин больше. Может быть, ей тоже нужно начинать что-то такое есть. Просто пока неизвестно, что и для чего.
– Ну, кому что нравится. Кому толстые, кому тощие, – со знанием дела поделился Терехин.
– А тебе какие? – заинтересовалась Гусева.
– Мне нравятся умные и добрые, которые списывать дают, – расплылся в дурашливой улыбке Леша, умильно глядя на Надежду. – Черемушкина, а физику списать дашь?
– Подхалим, – обиделась Таня.
– Ты тоже ничего, – польстил ей Терехин.
– Физику – на. – Надежда сунула ему очередную тетрадь. – Леш, не до тебя, дай поговорить, а?
– На здоровье. – Отвешивая ей земные поклоны, Терехин попятился обратно к облюбованному подоконнику.
Когда одноклассник наконец занялся списыванием, Таня успокоенно отвернулась и печально констатировала:
– Это не Зогинов. Хотя и жаль.
– Да ну, – утешила ее Надя. – Ничего не жаль. Давай дальше думай. А мне по делу надо.
– Я с тобой, – схватила ее за локоть подруга. – Какое это у тебя дело?
– Да я к Диме хочу сходить. У них русский сейчас. Я быстро. Ты пока придумай еще варианты, кто мог фокус с цветком проделать. – Надя ловко вывернулась и припустила к лестнице.
Десятый «А» рассредоточился небольшими группками у кабинета русского языка. Новенького нигде не было видно. Запыхавшаяся после взлета по лестнице Надежда внимательно разглядывала ребят из-за угла и пыталась отдышаться.
– Зато румянец наверняка есть, – утешила она себя и медленно двинулась прогуливаться по рекреации.
«Надо было очки снять», – запоздало сообразила девушка. Без очков, конечно, она была бы больше похожа на принцессу. Но, во-первых, Дима без очков мог ее просто не опознать, а во-вторых, она сама без них мало что видела.
Объект поиска внезапно возник сбоку. Надя вздрогнула, услышав его голос, и остолбенела. Новенький действовал на нее как яд кобры – она сразу начинала тихо помирать, цепенея, задыхаясь и заваливаясь в обморок.
Вот она какая, любовь. Сплошные переживания и нервный стресс. Особенно на первом этапе, когда еще не совсем ясно, любовь или нет, взаимная или нет, и вообще – кому от кого чего надо.
Надежда дышала мелко-мелко, словно боялась, что кислорода не хватит. Дмитрий стоял рядом, немного справа, а она даже не могла к нему повернуться, старательно отводя глаза и зачем-то притворяясь глухой. Все же для первого разговора с парнем, который для тебя важен, нужна серьезная тренировка. Планировать и предполагать можно все, что угодно, но вот просчитать реакции собственного организма – задача непосильная. То есть получалось, что сначала надо натренировать и закалить психику на менее важных кавалерах.
– А что ты сегодня вечером делаешь? – спросил Дима.
– Еще не решила, – насмешливо ответил уверенный девичий голос.
«Да-да, именно так и надо отвечать в этих случаях, – заторможенно подумала Надежда. – Какая я молодец. Только, по-моему, это сказала не я…»
Она осторожно скосила глаза вправо.
Так и есть.
Ее Дима, ее принц, парень, ради которого Надя готова была на все, увивался вокруг Катьки Совко, этой крашеной манекенщицы, этой, этой…
Из глаз брызнули горькие слезы, и Надя ринулась в туалет.
– Не реви. – Следом за ней туда же ворвалась Татьяна.
Разумеется, едва только Надя двинулась на свидание к своему Димочке, любопытная Таня поскакала следом. Она вовсе не собиралась застукать Черемушкину врасплох, разоблачить или подглядеть что-то неприличное. Нет, ей просто было интересно. Зато сейчас ее любопытство оказалось как нельзя более кстати, потому что она быстро утерла Надину зареванную физиономию мокрым, холодным платком и сказала:
– Может, Катька с ним еще и не пойдет никуда. Поматросит и бросит. Она такая, сама знаешь… И вообще, он тебя не узнал. Он на тебя даже не посмотрел.
– Сама знаю, – шмыгнула Надя. – Я страшная, очкастая дура.
– Нет. Просто на улице ты была в шапке и с воротником до глаз. Как тебя узнать-то? Только по очкам. А у нас полшколы очкариков. Поэтому ты, Надь, должна его заинтересовать.
– Как? В паре с Терехиным проехаться на кобыле под окнами школы? Тогда мною в первую очередь заинтересуются директор и санитары, – снова всхлипнула Черемушкина. – Тань, я жить без него не могу, я думать ни о чем не могу. Ладно бы он пока просто на меня не смотрел, так он уже к девицам клеится.
– Совсем обнаглел, – согласилась подруга. – Не успел прийти в школу, уже романы затевает. Ничего, мы что-нибудь придумаем.
– Что тут придумать-то? – страдальчески поморщилась Надя.
– Надо с Васькой посоветоваться. У мужчин своя логика. Вернее, это они думают, что она у них есть. На самом деле они все ненормальные, и реакции у них непредсказуемые. В общем, нам нужен засланный казачок. Вот выяснит он, чья гвоздичка, и займется тобой, – распланировала ближайшее будущее сообразительная Гусева.
