Снимай меня полностью (СИ) - Софер Дарья (смотреть онлайн бесплатно книга .txt) 📗
Странно, но Юна не была похожа на золотых деток, которые приходили заниматься к Роминому отцу. Она все суетилась, одновременно стараясь всем угодить и всем понравиться. Даже с ними, с Ромой и Вадиком, общалась как-то заискивающе. Словно за каждым ее предложением стояло: «Боже, вы согласились меня снимать? Спасибо-спасибо-спасибо! А хотите, я вам еще линзы протру?»
Рома этого не понимал. Если ты живешь в роскошном доме на Зоологической, если в твоей квартире два этажа, а на полу — итальянский мрамор, то не наплевать ли тебе на то, кто там будет щелкать затвором?
Нет, розовое платье было симпатичным. Ну, сливалось с тоном кожи. Ну, полнило слегка из-за объемных складок. Но Рома брякнул свое «фе», просто чтобы что-то сказать. Или чтобы не казаться самому себе нищебродом в этом великолепии. Однако Юна занервничала, тут же начала виновато предлагать другие варианты. И еще постоянно снизу вверх косилась на своего Игоря. Она точно невеста — или ее неделю назад подобрали и обогрели в приюте?
Сам того не желая, Рома проникся сочувствием к девушке. В ней было что-то трогательное, непосредственное. Она вызывала необъяснимое желание похлопать ей по плечу, заступиться или просто пообещать, что все будет хорошо. С чего бы, казалось, ей такое говорить? У нее и так, вроде, все неплохо…
Но когда Игорь отправил ее в свою комнату переодеваться, как нашкодившего ребенка, и она послушно засеменила к лестнице, Рома смог приглядеться получше, и до него стало доходить, что к чему. Во-первых, эта компания дамочек в гостиной. Живая иллюстрация к словам «лифтинг», «косметология» и «подтяжка». Если бы ботокс имел запах, то в комнате стало бы невозможно дышать. А так — разило обычным снобизмом. И Юне наверняка доставалась самая большая порция.
Роме не нравились взгляды, которые он на себе ощущал. Так смотрят на стриптизеров: вроде и с интересом, и с проблесками кокетства, но вместе с тем — несерьезно. Словно на аппетитный кусок стейка, который хотелось бы отведать, но, во-первых, фигура дороже, а во-вторых, можно заказать и в другом ресторане. Юна в эту милейшую компанию не монтировалась совершенно. И Рома был этому рад. Лучше бы удавился, чем иметь дело с молодящимися кокетками.
А еще он заметил велотренажер. Стоял посреди гостиной, как новогодняя елка, а рядом — смятая золотая бумага, красный бант. Все это — плюс тоскливый взгляд, которым наградила громоздкую коробку Юна по пути к лестнице… Рома мгновенно вспомнил, как отец презентовал ему, четырнадцатилетнему подростку, сборник задач Сканави. На новый год. Нет, Рома, конечно, не заплакал, но это чувство, когда срываешь обертку и ждешь диски с компьютерными играми или хотя бы книгу по фотографии, а вместо этого видишь пирамиду, цилиндр и всякие иксы-игреки… Н-да, Рома Юну отлично понимал.
— Это ваш там тренажер? — спросил он, когда они вошли в светлую девчачью спальню.
— Ага. Игорь подарил.
Еще и от жениха! Эдакий неприкрытый намек, что пора бы худеть.
— Сочувствую, — сказал Рома.
— Правда? — вдруг оживилась Юна и посмотрела на него с такой щемящей надеждой, что он не выдержал и отвел взгляд. — Я думала, только мне не нравится… Ну… Нет, это крутая модель, я в курсе. И вообще. Ну, спорт — это жизнь. Но… неважно.
Она даже сейчас оправдывается! За что? Рома вот как-то однажды взял бывшей девушке диетическую колу. Нет, а что такого? Все ведь ее берут. Но вляпался в такой скандал на тему «я — толстая?!», что мама потом еще долго отстирывала ему джинсы от пресловутой газировки.
— Вот смотрите, — Юна распахнула большой зеркальный шкаф и принялась выбрасывать плечики с вещами на кровать. — Вот черное, но вы его забраковали. Так… Синее шерстяное я не люблю. Можно вот рубашку. Это комбинация, я Игорю на брачную ночь приготовила. Только ему не говорите! — девушка вытащила белую полупрозрачную тряпочку, состоящую из кружева и разврата, а потом приложила к себе. — Что скажете? Ему понравится?
Рома застыл, стараясь не представлять, как комбинация будет выглядеть на голом теле, и что конкретно будет просвечивать сквозь эти чисто номинальные чашечки. Было непросто: если ты фотограф с развитым воображением, то пара лишних слоев ткани для тебя — несуществующий пустяк. От неожиданности язык прилип к небу, а взгляд — к маленьким бантикам на бретельках. Ну да, раньше Рома встречался с девушками более скромных форм, но находиться в спальне, вот прямо у широкой кровати, разглядывать эфемерные кружева, приложенные к груди доброго третьего размера… Или это уже четвертый?.. Стоп! Это какая-то проверка на вшивость? На профессионализм? В конце-то концов! Она думает, что он железный?!
— А, ну да… — вздохнула Юна, когда молчание затянулось. — Простите, совсем забыла. Вы-то, наверное, в таких вещах не разбираетесь.
А это какого дьявола должно означать?! Заманила меня сюда, дверь закрыла, дразнит — и типа ты еще и не мужчина? Рома опешил, не зная, с какой стороны возразить, но Юна уже отбросила греховный наряд.
— Вы уж извините, просто даже спросить не у кого, — печально сказала она, перебирая содержимое шкафа. — Не с мамой же советоваться! Девчонки говорят, красиво, но это же девчонки. А мне так хотелось сделать Игорю приятное…
Рома поперхнулся и уставился на свою странную заказчицу.
— Я, может, не спец, но, по-моему, сам факт… Ну… Брачной ночи… В общем, вы поняли меня. Это само по себе приятно, неважно, надето на вас что-то или нет…
Боже, что за бред он несет?! Как школота, честное слово!
— Наверное… — Юна дернула округлым плечом. — Но я как-то хотела подсластить пилюлю.
Подсластить?! Она что, считает себя рыбьим жиром или какой-то несусветной гадостью, на которую невозможно смотреть без ухищрений и спецэффектов? И почему этот Игорь, черт бы его драл во всех позах, до сих пор не объяснил ей, как она ошибается?!
Но не успел Рома и рта раскрыть, чтобы втемяшить хоть толику правды под эту каштановую гриву, как Юна извлекла еще одну вешалку с симпатичным платьем из светлой джинсы.
— Это мы купили в Испании. Правда, года два назад, может, уже и не налезет… — задумчиво протянула она, а потом взяла и разделась.
Вот так просто, без предупреждений и предварительных ласк, стащила с себя розовое платье, как будто Ромы и не было в комнате.
********
Угу. И в чем фокус? Скрытые камеры? Жених под дверью? Нет, Юна определенно издевается. С виду — закомплексованная до мочек ушей, а в спальне, стало быть, долой комплексы вместе с одеждой?
Рома никогда еще не чувствовал себя так глупо. Прежде ему не удавалось довести девушку до раздевания в первый же день знакомства, и он думал, что это — высший пилотаж съема. А вот теперь понятия не имел, что с этим делать. И что именно от него пытается добиться Юна. Ведь не соблазнить же она его хочет накануне свадьбы с другим парнем?
Пожалуй, Герасим в лучшие свои годы был многословнее, чем Рома в ту секунду. Герой Тургенева хотя бы мычал, Рома же не мог выдавить из себя ни звука. Мягкие формы Юны, чуть тронутые легким загаром, напоминали свежий хлеб, подошедший в печи. Округлых бедер хотелось коснуться или даже шлепнуть, чтобы посмотреть, как по ним пойдет волна. Вроде Рома видел уже голых девушек, да и не только видел, но теперь у него было ощущение, что он смотрит на женское тело впервые. Может, потому, что стройные фигуры стали чем-то обычным, повседневным. Если на каждом плакате, на каждом журнале примерно одинаковые красотки в бикини, то волей-неволей перестаешь воспринимать их, как что-то особенное. Они сливаются в единый образ манекена одежды, лица становится трудно запомнить. А Юна отличалась настолько, что Рому охватила неловкость девственника, необъяснимый стыд от того, что он видит. Как если бы пуританину лет эдак тридцать назад показали женские колени.
И Рома не собирался пялиться, голос совести взывал откуда-то из недр сознания и умолял отвернуться. Рома этот голос слышал и честно хотел отвернуться. Но не мог. Шею парализовало, в глаза будто кто-то вставил невидимые распорки. Время замедлилось, когда Юна подняла руки, надевая платье через голову, и вместе с руками приподнялись груди. Наверное, они такие тяжелые… Наверное, так соблазнительно покачиваются в моменты страсти. Вот если бы зарыться в них лицом и вдохнуть сладковатый запах кожи, который сейчас доносился до Ромы едва ощутимо. А эта родинка над пупком?..
