Новая история Колобка, или Как я добегалась (СИ) - Ясная Яна (книги онлайн .TXT) 📗
Восхищайся мной. И бойся меня.
Доктор сглотнул.
Смотри, мужик, смотри. Такого тебе по “Дискавери” не покажут.
Это улыбка человека, который тебя сожрет. Но сначала вы… мозг вынесет.
Мое мягкое женское обаяние сделало своё дело.
Доктор отчитывался мне о результатах тоном “я же говорил”. Ничего по-настоящему серьезного, пройти лечение необходимо, но прогноз благоприятный.
— Езжайте домой. Вам не о чем волноваться!
Он говорил так, будто волноваться изначально было не о чем, и я устроила панику из ничего.
Но… Но я знала, что в тот момент, когда игла шприца вошла в Адкину вену, ее организм решал, по какую сторону жизни ему свернуть.
Тигрик сыто урчал мотором и вез меня на трудиться. Адкин врач всё же сумел вытурить меня со своей территории почти сразу отчета о проделанной работе, и благодаря этому мне хватило времени принять душ, собраться, расшаркаться с Марией Егоровной, сунуть двойную плату за ночные часы, не слушая слабых попыток отказа, оставить инструкции по поводу детского сада…
…а еще наобниматься, натискаться, надышаться — сонных, сладких, жмущихся ко мне. Полуоткрытые с ночи глазенки, и трущие их кулачки, и волосы пепельно-русые дыбом. И секретики прошлого дня на ушко. И снова это пронзительно-острое чувство нежности и желание остановить мгновение, остановить гонку, застрять вот в этом — сладком, сонном.
Ну ничего, скоро отпуск.
Так что к месту трудового подвига я ехала свежая. Но злая после бессонной ночи. Того и гляди, что-нибудь упущу, допущу, задушу… Хотя последнее — из другого ряда. А жаль. Сегодня бы я да.
Ночью выпал снег, и прилично, пожалуй, рекордно на эту зиму. Коммунальщики сработали оперативно: прочистили, отсыпали. Молодцы. Могут же, когда хотят! Едь и радуйся!
Радости хватило на две трети пути: стоило свернуть с трассы на повороте на Лабазное, радость закончилась, я оказалась в местах, где не ступало колесо снегоочистительной техники.
— Ну не козлы ли, а? — от души вопросила я снежную целину. — Ведь договаривались же, по-человечески!
Здесь из населенных пунктов — только Лабазное и Денисовка, а за ними уже наша база отдыха “Тишина”. Села небольшие, чистить их особо не спешат, так что Максим своевременно озаботился вопросом. Сделал благотворительный взнос муниципалитету “на обеспечение транспортной доступности заповедника”. Заповедник-то вот он, сразу перед нами, и поворот проселочной дороги в его сторону прямо перед воротами базы, так что и к нам дорога в любом случае прочищается, а заповедник что, наша база с заповедника живет, так что в их доступности мы тоже кровно заинтересованы…
Нам клятвенно обещали, что наш участок дороги будет чиститься в первых рядах. А на деле, выходит, муниципальные власти деньги у хозяина “Тишины” взяли, а на клятвы с обещаниями положили болт.
Сволочи-подлецы-негодяи! Злоба, только ждавшая повода, чтобы воспрянуть духом, пришлась как нельзя кстати. Я мельком взглянула на часы. До начала рабочего дня запас есть. Тигрик взвизгнул шинами, разворачиваясь.
— Алло! — хрипло отозвалась на мой призыв гарнитура, когда через полчаса я снова вернулась на курс, и названивала начальству.
— Я комбайн снегоуборочный везу, — вместо “здравствуй” объявила я. — Сейчас внутреннюю территорию как игрушку уберем.
— Молодец, — согласился Максим. — Сколько денег мы теперь должны?
— Натурой сочтемся, — пообещала я, внимательно следя за дорогой. — Это Сереги Балоева, у него дочь работу ищет, я обещала к нам устроить. Кстати, ты сегодня что, на базе ночевал? Ты в курсе, что нас с утра еще не чистили?
Молчание, тяжелое, как матерное слово, стало мне ответом. Нехорошее молчание, и я поторопилась его разбавить:
— Я договорилась, Серега грейдер выслал, счет через хозяйство выставит. Но…
Добавлять что-то еще я не стала. Разумная осторожность — секрет профессионального успеха, а судя по молчанию в трубке, Максим Михалыч Елистратов, любимый мой начальник, курага моего сердца, инжир души моей, и так опасно близок к геноциду.
— И именно сегодня! — произнес Елистратов наконец, явно задушив все другие слова, что рвались наружу.
И я вспомнила.
Сегодня день Хэ.
Сегодня к нам приезжают столичные гости, которые рвутся в партнеры, и считают, что они тут уже практически хозяева.
Твою-раскую.
Спасибо вам, силы небесные, что я не пообещала Балоеву трудоустроить его дочь вот-прям-щас. Только необученного администратора при важных гостях базе и не хватало!
Я пришпорила железного коня, и он радостно наддал ходу.
Взгляд на часы. Уже восемь, уже можно и позвонить.
— Ада? Солнышко, как ты? Да, из машины звоню. Нет, через гарнитуру. Ад, ну что за детский сад, конечно через гарнитуру, я же обещала! Давай, рассказывай, как ты? Да что мелкие, их Мария Егоровна отведет, о мелких вообще не думай, это не твоя головная боль — и да, за головную боль мы еще отдельно разъясним. Мне пока что доктор волновать тебя запретил, а так мне есть, что сказать, ты не думай, дорогая! Да, я отдохнула перед работой. Нет, не вру. Ну что за глупости, не стану я детьми из-за такой ерунды клясться! Ада! Ты мне расскажешь, в конце концов, как у тебя дела?!
Забор из заостренных бревен, врытых вплотную. Высокий, бронзово-красный на стесах, а ниже потемневший от времени… (Вранье, от противопожарной антисептической влагостойкой пропитки он потемнел. Но сурово и стильно.).
Деревянные ворота бесшумно разошлись перед носом моей машины и так же тихо и внушительно закрылись за спиной. М — магия. (Опять вранье, охранник в будке, спрятанной за елями, в камеру разглядел номер авто и лицо водителя и открыл ворота с пульта).
Дежурная смена на въезде обменялась со мной приветственными кивками.
Я привычно и абсолютно автоматически, помимо участия мозга, обшарила взглядом подъездную территорию. Ну, здесь порядок, молодцы.
И снова сосредоточилась на допросе Адки по телефону:
— Тебе всего хватает? В палате не холодно? Как соседи?.. Нет, ноутбук без разрешения доктора не привезу. Господи, да не думай ты про свой университет! Никуда он от тебя не денется! Я сегодня же позвоню… Ну, хорошо, хорошо, ты сама, как скажешь! Ты, главное, лечись, и ни о чем не беспокойся, ладно? Сейчас всё, кроме твоего здоровья, второстепенно… Господи, Адка, как ты меня напугала!
Я заглушила мотор и, хлопнув дверцей внедорожника, вышла из машины на стоянку, которую уже начали чистить, а от парковки между кустов уходила расчищенная дорожка к административному корпусу.
Ну, здравствуй, прекрасный новый день!
Прекрасный новый рабочий день.
Здесь, внутри территории, отгороженной от внешнего мира и дикого (бугага!) леса высоким забором, было хорошо. Правда, хорошо. Какой-то особой хорошестью.
Стилизованные под старину высокие терема, числом два — направо административный корпус, налево гостевой. За административным теремом — службы, бани, конюшня. За гостевым — домики под сдачу, уходящие вглубь территории: невысокие бревенчатые избушки. Крыши, почти упирающиеся в землю, покрыты теми же бревнами, расщепленными пополам (для этого же есть какое-то мудреное слово, которое я не помню, и слава богу, и так голова, как свалка). Конек каждой оседлал резной деревянный зверь. Официально, избушки пронумерованы. А на самом деле, гостю выдается брелок в форме фигурки, выпиленной на коньке, и на нем болтается ключ. В итоге, на стойке администратора они обычно говорят — “Мы в “сове” живем”. Или — “Девушка, мы из “медведя”, пришлите пожалуйста уборку”.
Я усмехнулась. Вдохнула свежий морозный воздух.
Тишина.
Хорошее имя Максим дал своему детищу. Я бы назвала такую базу “Княжий терем” или “Княжье подворье”, как-нибудь так. И это было бы хуже.
Запрокинула голову в небо, чувствуя, как холод щиплет лицо, и в голове проясняется наконец.
Первый глоток воздуха этого места всегда бальзамом ложился на душу и тело. Потом, в суете трудового будня, это ощущение, конечно, смазывалось, растворялось. Таяло в людях и работе. Но первый глоток всегда был только мой.
